"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Несколько человек. И ее сын, который называет себя Книжником. Единственный, кто может ей помочь, потому что остальные ее дети уже выполнили свою миссию. Законам Рока подчиняются даже боги. Забытые тем паче.
Все случится так, как должно было случиться. Эта земля еще увидит величие Гелеса, и пламя, сотни лет горевшее в обители Гойлона, однажды вспыхнет вновь. Но платой за это станет Мгновение Страдания и Зубовного Скрежета, Пламени и Боли, Кровавых Клинков и Мученичества. Долгожданное и страшное мгновение, неведомое бессмертным богам, но неизбежное для тех, кто утратил свое бессмертие.
Будущее уже раскрылось перед нэни во всем хитросплетении своих узоров. Узор Времени сложился в цифру "6". У нее есть шесть дней на то, чтобы приготовиться к встрече с Неизбежным.
Шесть дней на то, чтобы завершить то, ради чего она пришла в мир.
– Кихоу! – крикнула нэни в открытое окно. – Попроси сестер и брата Оври подняться ко мне в кабинет…
Нет, не стоит говорить с каждым поодиночке. Она поговорит со всеми братьями и сестрами разом. Скажет им все. И попытается убедить их поступить так, как она считает нужным.
Это было тягостное молчание. Тем более тягостное, что нэни ждала ответа, а видела только бледные напряженные лица и пустоту в глазах. Ее братья и сестры ошеломлены, они ждут слов мудрости и утешения, а у Береники их просто не было.
Время слов закончилось.
"Мой старый добрый Оври, милые девочки Линне и Вера, мои сестры Таире и Кеннег, трудяга Кихоу, добрые мои помощники и верные дети Гелеса! Что я могу вам еще сказать, кроме того, что вы сейчас услышали?"
Оври первым пришел в себя.
– Матушка, – с трудом выговорил он. – Нэни Береника, ты не могла ошибиться?
– Нет, Оври. Предсказания не обманывают. Я знала это до того, как здесь появилась наемница. А теперь я уверена, что нам отпущено совсем немного времени. Белый агнец скоро будет здесь. И волки тоже.
– И что же, нам все бросить? – тихо спросил Кихоу. – Наш сад только начал плодоносить, матушка. В этом году должен быть отличный урожай яблок.
– Не стоит думать о яблоках, Кихоу. Надо подумать о людях. Брат Оври, я скажу беженцам, что в монастыре началась чума. Это заставит их уйти. Сколько у нас в лазарете больных?
– Тридцать человек, нэни.
– Сколько из них могут ходить?
– Тяжелых только четверо, и еще трое с желтухой. Им нельзя сейчас покидать госпиталь. – Оври проглотил ком в горле, взглянул прямо в сапфирово-синие глаза настоятельницы. – И я не могу их покинуть.
– Значит ли это, что ты отказываешься уходить, Оври?
– Да, нэни. Я остаюсь в Гойлоне.
– Ты идешь против моей воли?
– Я не могу пойти против своего сердца. Прогони меня, по-другому я отказываюсь покидать Гойлон в такое время.
– Матушка! – Послушницы Линне и Вера со слезами упали к ногам настоятельницы, вцепились пальцами в ее мантию, закричали в два голоса. – Мы тоже… мы тоже никуда не хотим идти! Не гони нас, матушка!
– Матушка настоятельница, – седая Таире встала на колено рядом с рыдающими послушницами, коснулась руки нэни. – Здесь наше место. Мы прожили рядом с тобой жизнь. Сможем ли мы уйти, зная, что ты осталась в одиночестве?
– Таире права, – рыжеволосая Кеннег сверкнула зелеными глазами. – Благослови нас, нэни. Дай нам частицу твоей воли и твоего мужества, и мы встанем рядом с тобой.
Береника хотела ответить, резко и властно, но не смогла. Лица ее подчиненных начали расплываться, рыдания сдавили горло. Чтобы не упасть, нэни рукой оперлась на стол. Таире и Кеннег подхватили настоятельницу и помогли сесть.
– Что вы говорите? – всхлипнула настоятельница. – Я прожила семьдесят шесть лет. Моя жизнь окончена. Мне осталось последнее испытание, которое я выдержу. Я обязана остаться здесь, чтобы дать этой стране надежду. А вы… вы еще молоды. Кеннег, Линне, Вера, Таире, что вы говорите! Оври! Почему, зачем?
– Потому что в Книге Гелеса написано: "Презрен будет тот, кто перед лицом испытаний и несчастий оставит мать свою и отца, и брата своего, и сестру, и смалодушничает", – суровым голосом ответила рыжая Кеннег. – Не требуй от нас, матушка, чтобы мы нарушили заповеди, которым ты нас учила.
– Кеннег права, – сказал Оври. – Мы остаемся.
– Вы не поняли того, что я сказала вам? – Береника впервые повысила голос. – То, что уготовано мне, было предопределено давно, еще до вашего и моего рождения. А ваше служение Гелесу в этой обители закончено. Вы были лучшими слугами из всех. Заклинаю вас, оставьте меня и уходите. Мы не можем спорить с Судьбой, она всегда сильнее. Я не смогу защитить вас. Та сила, что дарована мне, перейдет к другому человеку, и вы все станете легкой добычей Зла. Прошу вас, сделайте так, как я велю. Не отягчайте мою совесть. Мне будет тяжело уйти из жизни, если я буду знать, что не смогла вас спасти.
– Мы приняли решение, – сказал за всех Оври, помолчал немного. – Не суди нас, нэни. Мы никуда не уйдем.
– О Гелес! – вздохнула Береника. – Неужели нет слов, которые могли бы вас убедить?
– Нет, – твердо сказала Кеннег.
– Нет, – отозвались Линне и Вера, продолжая рыдать.
– Нет, – эхом отозвалась Таире.
– Нет, – произнес Кихоу.
– Нет таких слов, – промолвил Оври. – Мы сделаем так, чтобы крестьяне ушли из Гойлона, но сами останемся здесь.
– Оври, – Береника посмотрела на пожилого врача с бесконечной благодарностью. – Сделай хоть это, прошу тебя. Позаботься о беженцах. И отправь тех больных, которые могут ходить.
– Матушка, – Линне припала к коленям настоятельницы, – что мы должны делать?
– Скоро вечерняя заря, – сказала Береника, силясь подняться с кресла. Таире помогла ей встать. – Время молитвы, родные мои. Пойдемте и попросим Гелеса, чтобы он укрепил наш дух.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Солнце только-только поднялось над башнями Дреммерхэвена, а Мирчел уже начала собираться в дорогу.