"Фантастика 2023-198". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Повторять атаку Петр не стал, так как бомбардировка станции была сорвана, а в бой вступали основные силы полка. Они вывалились из-за облаков и атаковали «лапотников» и оставшихся «сто десятых». Практически не имевшие истребительного прикрытия Ю-87 начали освобождаться от бомб еще до того, как их атаковали гвардейцы. Внезапное появление численно превосходящей группы стремительно атакующих истребителей на хвосте действует магически. А вот бой «карасята» вести совсем не умеют. После первой атаки, на перестроении, большая часть из них потеряла ведущих и ринулась в самостоятельную атаку. Медленно плывущие по небу довольно крупные самолеты противника представлялись им кучей мишеней, но это было не так, совсем не так. Пришлось отказаться от кода и собирать разбежавшуюся «четвертую» грозными окриками. Но шестеро «азартных Парамош» уже немного захромали, получив от стрелков пробоины. Трех пришлось полностью выводить из боя и сопровождать на посадку в Воротынске их ведущим.
Полк повторил
Четверка Петра продолжала делать вид, что гоняет поодиночке оставшихся на ходу и на лету немцев. Вызывая у них панические крики. Засада удалась. Земля точно определила дистанцию и направление атаки. Вторая эскадрилья состояла из опытных летчиков-балтийцев: битых, осторожных и осмотрительных. И очень хотевших отомстить немцам за неудачи в былых боях. Они были не менее опасны, чем первая эскадрилья, и уже успели вкусить радость побед в боях у Ладоги. Но там немцев было значительно меньше. Здесь же предстоял бой примерно с равным количеством самолетов противника. Впрочем, после первой же атаки превосходство в численности было уже за 13-м полком, причем кратное, а немцы вылетали из Шаталовки, форсировали движки, чтобы успеть к «большой» драке с «крысами». А это двести километров от места боя. Времени у них оставалось по топливу гораздо меньше, чем у нас.
Атака, мало того, что была неожиданной для немцев, она была еще и необычной. И-16, «крысы», старались использовать свою поворотливость, немедленно уходя на горизонтальный вираж и подставлялись под огонь замыкающей ротте штаффеля. Эти же прошли над строем, повредив или обстреляв все машины, и начинали отрыв с набором высоты, вынуждая идти за ними и форсировать двигатели. Отрывались, переворачивались и атаковали вышедший из атаки штаффель, или что от него осталось. Постоянно владели инициативой, превосходством в высоте и скорости. Каналы связи были забиты непонятными сильными помехами. Боем из немцев никто не руководил, их «земля» хрипела и пищала. Переключение на запасной канал не избавило от проблем со связью. Группе рассыпалась на пары, каждую из которых атаковало не менее звена истребителей русских, а от Воротынска подходило еще три пары. Немцы пошли в отрыв с высоты 2500. Но пикирование заканчивается на земле. Русские не стали гнаться за ними и терять высоту. Они разогнались на горизонтали, и когда высота у немцев «кончилась», Петр подал команду:
– Топливо есть, валить всех.
Истребители с «красной пустельгой» на капоте поняли, что шансов нет, и «красные соколы» начали покидать свои машины, а внизу были тоже русские. Один из выпрыгнувших от злости открыл огонь из пистолета по «злым большим крысам». Сам напросился. Зажигательный снаряд в купол оборвал жизнь нациста. «Большие крысы» вернулись и громко заявили о том, кто в небе хозяин.
Я-то начитался их «википедии», где их последыши после войны нацарапали огромные статьи о том, как эти бравые «красные соколы» сбивали пачками «неумех на фанере», дескать, приходилось постоянно корректировать количество сбитых для получения Железного креста, что шли они сюда с единственной благороднейшей целью: освободить население от сталинской диктатуры. И «пипл хавает»! Правда прорывается между строк: за два первых месяца войны 51-й ягдгешвадер потерял 89 самолетов из 120 имевшихся на вооружении на день начала войны. Или 74,17 % техники, именно в боях с И-16, И-153, «яками» и «мигами» первых серий. Это к вопросу о том, кто сломал хребет люфтваффе.
Комбат Найтов
Родитель «дубль три»
Полк еще заправлялся и переснаряжался, когда вернулись пятеро «утят», посланных собрать «трофеи» к месту боя. Из трофеев больше всего Петра интересовали списки частот, сами приемопередающие станции, планшеты и карты. Остальное его мало занимало. Звено управления грешило тем, что обменивало на что-нибудь более ценное, например, спиртное, имущество бывших асов, их оружие и кресты. Ребята повадились крепить их на борта своих ЛаГГов. На этот раз «утята» просто ломились от трофеев. На Ленфронте пространства было немного, все больше неудобица, даже У-2 не посадить, или приходилось добывать все это из вторых рук, так как пехота успевала первой. Петру сначала подарили французский коньяк, который его совершенно не интересовал, а потом передали все планшеты. Едва глянув на них, он забросил все это в машину и выехал в соседний Обнинск. Один планшет передал Соколовскому, второй Корнееву, а затем постучался в кабинет начальника особого отдела.
– Разрешите войти, товарищ комиссар?
– А, крестничек. Если благодарить, то не трать ни мое, ни свое время. Не до сантиментов.
– Нет, товарищ комиссар, это попутно, главное – вот, – он протянул планшет.
– Где взял?
–
– Начштаба в курсе?
– Передал такую же и полковнику Корнееву. Я их попросил пока радиостанции не трогать. Немцам важно сейчас сорвать управление фронтами. Они повторят попытку. А мы – готовы, товарищ комиссар. Разрешите идти.
– Да-да. Не зря я перерыв объявил и дело закрыл. Такое «спасибо» принимается, капитан.
К сожалению, немцам повезло, генерал Жуков отменил распоряжение Соколовского, штабы обоих фронтов переехали во Власиху, Одинцовского района, а полк был послан в район города Белый, одновременно на разведку и на штурмовку. Перед самым возвращением дали команду следовать к железнодорожной станции Ожигово. Все недоумевали, почему нас выгнали с такого удобного аэродрома. Кстати, там была и приличная горка для РЛС. Но в армии рассуждать позволено немногим. По-прежнему в основном летаем на штурмовку, прикрывая действия «группы генерала Болдина» в составе двух стрелковых дивизий и четырех танковых бригад. До места их наступления было 214 километров. Полк был вынужден разделиться на две ударные группы, иначе не успевали. Удобнее было бы действовать из Ржева, но нас никто туда не переводил. На этом направлении действовало три немецких танковых дивизии: 1-я, 7-я и 6-я. Максимальную опасность представляла именно 1-я дивизия, потому что она не попала под удар «группы» и сама нанесла удар с правого фланга контратакующих войск, взяв 3 октября город Белый, и двинулась лесными дорогами окружать войска Болдина и перерезать ему поставки топлива. Полк поймал дивизию на марше и выполнил за два дня 21 БШУ, запечатав наглухо дорогу у села Владимирское. «Возили» по восемь РОФС-132 и по две «сотки». На новых, сразу после приемки с завода, машинах – по две 250-килограммовки. Затем Болдин подтянул туда 10-й гвардейский минометный полк и накрыл скопление немцев на дороге «Катюшами». Увы, в составе бригад было 150 танков, из них 9 – Т-34, 13 – КВ-1 и КВ-2, остальное – БТ-7 и Т-26. Окружить мы их не дали, но пробить поток немецких танков двух дивизий группа Болдина не смогла. 32-я армия Резервного фронта, стоявшая на рубежах от Мосолова до Дорогобуша в составе второго эшелона, состояла из дивизий народного ополчения Москвы. Командовал ею генерал-майор Вишневский. Фронт армии был растянут на 60 километров. По 12 километров на дивизию. Рубежом была река Днепр. Только это еще не тот Днепр, через который не каждая птица перелетит. Это – верховья великой реки, изобилующее бродами. Задержка у Холм-Жирковского была неприятна Готу, но не смертельна, тем более что 40-й танковый корпус после взятия Юхнова повернул на северо-запад и подошел к Вязьме, за два дня преодолев 75 километров по тылам наших армий. И никто Гёпнера не побеспокоил, прошел, как на параде. Ввязываться в бои с 33-й и 43-й армиями он не стал.
Двумя днями ранее 4-я танковая бригада под Орлом, действуя под прикрытием авиации генерала Кравченко и из засад, смогла нанести значительный урон танковой группе Гудериана и заставила его маневрировать силами и средствами. В результате Брянскому фронту удалось вывести свои армии из образовавшихся мешков.
Из-за «центрального подчинения» каждый вечер приходилось ездить в штаб фронта со сводками и заявками на снабжение. Пользоваться самолетом командование запрещало, чтобы не вскрывать новое расположение штаба фронта. За эти несколько дней полк потерял 12 самолетов, четыре летчика пропали без вести. Их сбили над Владимирским. Пока никаких вестей о них нет. Шесть машин ремонтируются. Две пришлось сжечь на вынужденных посадках, летчиков сумели вывезти на У-2. Больше полутора часов Петр добирался до Власихи. И не поспать, постоянные проверки документов. Въезд-выезд в каждом населенном пункте контролируется. Корнеева и начштаба на месте не было, приказали их дождаться. Как назло, попался на глаза Жукову, который вошел в комнату оперативного отдела с двумя командирами-танкистами.
– Ага, а вот он, лично, обеспечит вас связью и поддержкой. Начштаба нет? Плохо. К столу, товарищи. Бригадам выдвинуться на рубеж Колесники – Мальцево. Там действуют стрелковый и артиллерийский полки 126-й стрелковой дивизии. Задача бригад: уничтожить разрозненные силы противника, действующие восточнее-северо-восточнее Вязьмы. В дальнейшем идти на соединение с 16-й и 19-й армиями группы генерала Лукина. 13-му ОРАП – прикрыть действия бригад в этом направлении. Обеспечить их разведданными и связью с частями группы Лукина.
– Тащ генерал, разрешите аэродром сменить. У меня «Наяда» ничего дальше пятидесяти километров не видит. Местность низменная. Приличная высотка 221,8 есть в районе станции Кубинка. Рядом – хорошая площадка.
– Что ты ко мне пристаешь со своими просьбами? Тебе задачу поставили?
– Я ж не в тыл прошусь.
– Где это?
– Вот.
– А ты?
– Здесь.
– И что тебе дадут эти двадцать километров?
– Место под локатор.
– Если до утра не перебазируешься, то запрещаю.