"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Жена Дира, следившая за всем из-за плетня, завизжала и хотела броситься на мужа. Но соседки её удержали, чтобы не портила суда.
— Ты что бре… — начал было Дир и вдруг осёкся, вспомнив, что он председатель соседского суда и клялся говорить правду. — Ты что мелешь? Тебя вся деревня перетрахала, уж не тебе честную из себя строить!
Словом, отпустили Урса с несколькими сребрениками, которые не успела выудить из его кошелька жёнушка. Правда, велели бывшей разрешить ему нагрузить возок едой на дорогу.
И Урс пошёл вновь куда глаза глядят. Теперь ему уже было страшно останавливаться и брать надел в деревне. Он нанимался на разные работы, затем двигался дальше. Ноги несли его к родным местам.
В городке Ирритинь Ликарин вдруг увидел женщину в аккуратном рабском платье, внимательно на него смотрящую. И неожиданно понял, что это его мать Банжасса.
— Мама! Что с тобой? Почему ты в рабском платье?
— Урс, а как ты осмелился здесь появиться? Я слышала, ты стал разбойником и погиб.
— Я прошёл жестокое покаяние и затем военную службу и полностью очищен. А почему ты всё-таки в этом наряде?
Урс не понял сразу, как больно матери слышать эти слова. Она взяла кувшин с молоком, купленный на рынке, и попросила сына пойти за ней в дом. В доме Урс встретил бывшего десятника Кина Тостикона. Он ласково поцеловал мать и выставил на стол большой кувшин вина, а матери велел подать угощение.
— Сколько я понимаю, ты отслужил в армии и очищен?
— Не только в армии. Я ещё покаялся в монастыре.
— Тогда стоит выпить за избавление твоей души от когтей этих подлецов Жёлтых.
Мужчины начали неспешный разговор, а затем, глядя на ёрзающего Урса, Кин рассказал историю дальнейшего падения его семьи.
— Ваш сосед после того, как ты его дочь в шлюхи опустил, возненавидел всё ваше семейство. Он полгода следил, и наконец-то поймал твоего отца, когда тот доставал денежку из тайника. Теперь твоё семейство смерды, а мать твою официально сделали моей рабыней. Поскольку мы с ней уже любили друг друга, я сразу же хотел её освободить, но она сама не пожелала, сказав, что предпочитает быть не служанкой-блудницей, а законной наложницей. Детей у неё уже не может быть, так что родить раба она не боится.
Урса резанули слова: "Мы с ней уже любили друг друга".
— Мать…
— Не называй меня матерью. Ведь тогда ты обязан выкупить меня на волю, а я этого не хочу.
— Мать, он изнасиловал? — по-солдатски спросил Урс.
— Да ты что, сдурел? — в тон ответила ему мать, а Кин расхохотался. — Он был очень нежен и ласков со мной и не пытался взять меня против моей воли. Но, конечно же, он имел право приказать мне спать вместе с ним и греть его своим телом. И однажды ночью мы оказались соединены. А после этого он стал ещё ласковей со мной, я вновь ощутила себя молодой и прилепилась к нему всем сердцем. И до сих пор живём душа в душу.
Переночевав под кровом Кина, на которого теперь было просто глупо обижаться, Урс повернулся в другую сторону и двинулся дальше. По дороге он влип в дурацкую историю, заступившись за избиваемого мошенника. Его обвинили в пособничестве преступнику. Он откупился, потеряв и раба, и осла. Среди процветания он не мог найти себе места. И таких, как он, в стране было немало.
Король Красгор спокойно правил страной. Успехи королевства все связывали с его именем. Помогала королю в его начинаниях королева Толтисса. Она родила королю ещё одного сына Истора. А затем король заключил династический брак с Валлиной, и два самых могущественных королевства начали полностью контролировать ситуацию в Империи. Внутри Империи остались лишь мелкие свары между айвайскими княжествами. В конфликтах с варварами и неимперскими народами два великих королевства стали вести общую политику: они посылали помощь имперцам, а затем жёстко контролировали заключение мира, чтобы никто не
Если всё подытожить, то в стране и почти во всей Империи наступило спокойствие и процветание, которое кончается или бесславным крахом, если за это время душа народа разложится и ожиреет, или большими бурями, если она ещё жива.
Словом:
Жив если дух наш, Вслед за бедою — расцвет, Счастье народа. А в процветанье Бедствий зародыш растёт.Глава 0. Мир, в котором живут герои
Некогда на этой планете человеческая сверхцивилизация из альтернативного нам мира основала колонию, совершив полный экоцид имевшейся на ней жизни (ну не выживают люди на планетах с генетически чужой жизнью!) и заменив её на земную. Сразу же после заселения людьми связь колонии с метрополией была потеряна из-за схлопнувшейся кротовой норы, а на этот случай в сверхцивилизации действовал закон: новое человечество должно начать жизнь сначала и само пройти свой собственный путь. Колонистам стёрли память о том, откуда они появились, чтобы они развивались сами.
Планета оказалась благодатной для человека. Немного побольше нашей родной Земли, но пониже плотностью. Атмосфера раза в полтора плотнее. Большая луна (даже со своей собственной атмосферой), лунный месяц приблизительно 30 с половиной дней. Сутки почти как наши, год подлиннее, около 484 дней, но солнце чуть сильнее нашего, температура и климат примерно такие же, как у нас. Разве что бури и штили продолжаются подольше, потому что атмосфера массивнее.
История, которую помнят местные люди, начинается с Великого Краха. Цивилизация пошла по пути, который у нас пытался наметить Третий райх: вывести сверхчеловека путем целенаправленного отбора и тренировки, не считаясь с мучениями и жертвами. Приблизительно сотню поколений создавались сначала Высшие, потом Избранные. Их (и мужчин, и женщин) учили так же безжалостно, как в древней Спарте, развивая чувство чести, духовные способности, тело, интеллект, и выбирая тех, кто в высшей степени способен сочетать все это.
Во всём этом был один большой положительный момент при массе отрицательных. Перенаселения планеты не возникало, природа не убивалась и ресурсы использовались экономно. Войны поощрялись, чтобы люди не измельчали душами, но велись по правилам чести, без оружия массового уничтожения. Цивилизация достигла высокого технического уровня, сохранив всё лучшее для следующих поколений.
Сверхлюди возникли как дети Избранных. Но они оказались не господами и продолжением людей, а их отрицанием. К человеческому роду они испытывали презрение и антипатию.