"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Прошла ночь, шторм утих окончательно, Алтиросса рискнула даже чуть поесть и запить остатками воды. Может быть, за несколько дней она доведёт себя до такого состояния, что можно будет ползать. А сейчас она продолжала медленно восстанавливать поврежденный спинной мозг и залечивать позвоночник, одновременно проверяя, как увеличивается чувствительность и управляемость нижней половины тела. На самом деле положение уже не было безнадёжным, хотя и очень неприятным: она лежала в лужице собственной мочи, но сил перевернуться на спину у неё пока не было. Отползти в принципе было можно, но это затянуло бы восстановление на некоторое время. Лучше ещё потерпеть.
И тут на дворе раздался громкий крик молодого парня:
— Дядя Тон, ты где? Я уже привёз всё, что надо! Наверно, совсем заждался за время шторма и всю водку выпил?
И парень звонко расхохотался, направляясь к хижине.
Княжество Вуй, на которое двинулся далее Клингор, немедленно выставило войску угощение и преподнесло дары. Князь (гун по титулу шжи) Сунь Зан лично поклонился Клингору и сложил к его ногам сёдельные мешки с тридцатью тысячами имперскими золотыми.
— Великий князь Хитроумный! Прошу прощения, что в бедной казне моего ничтожного княжества не нашлось больше золота. Мне даже пришлось стребовать с родичей и богачей взносы, дабы собрать достойный выкуп и загладить свою вину перед королевством Зирварна и перед Империей старков, — вежливо улыбаясь, изысканным слогом на чистом Древнем языке произнес перетрусивший князек.
— Ты, гун, принял прекрасное решение, доказывающее твою мудрость и способности правителя, — в тон Сунь Зану ответил Клингор. — Ты и княжество твоё теперь наши друзья и союзники. Я буду, пока мои войска рядом, безжалостно карать любого, кто по глупости своей решит напасть на тебя. А вот тебе запрещаю нападать на соседей, и если узнаю об этом, гнев мой обрушится на тебя и престола ты лишишься навсегда. Треть выкупа возьми обратно. Треть я отсылаю королю Зирварны, а оставшееся пойдёт на содержание и снаряжение войска. А теперь садись, друг, и отметим начало нашего союза.
Беспрестанно кланяясь и улыбаясь, князёк вместе с наследником пару часов пировал в шатре Клингора, а затем ему поднесли подготовленный союзный договор. Чувствуя, что торг сейчас неуместен, и надеясь на ум Клингора, который был слишком изощрён, чтобы урвать что-то непосредственной наглостью, князь, демонстративно медленно прочитав экземпляр на языке шжи, без единого замечания подписал договор и приложил свою печать. Клингор поощрительно улыбнулся и попросил ординарцев передать приглашение на пир двум красивейшим гетерам из числа авантюристок и шлюх, в поисках приключений следовавших за войском. Приказать он им не мог, но весьма недвусмысленно порекомендовал как своих лучших друзей князя Зана и сына его Сзуя. Князя и наследника он удержал в своем лагере ещё три ночи, а тем временем его воины, соблюдая неукоснительную вежливость с местным населением, но повесив пару торговцев, попытавшихся бесстыдно задирать цены, заняли все ключевые посты в столице и ещё трёх городах княжества на трактах, ведущих к северным соседям. Вернувшись в свой дворец, князь обнаружил, что его покои занял Клингор. Князя и сына переселили в восточное крыло дворца. В тронном зале был поставлен наскоро сделанный трон имперского князя: на две ступеньки более высокий, чем местный. Словом, Клингор жёстко, но вежливо, показал, что он будет безусловно главным. Но в распоряжения князя Клингор не вмешивался, хотя частенько и сидел рядом в тронном зале. Зато потом наедине он порою задавал несчастному коллаборационисту хорошую выволочку. Впрочем, очень уж несчастным гун себя не чувствовал, хотя жёнам и приближённым, в отсутствие старков, всё время плакался: князёк уже рассчитал, что дары и контрибуция скоро с лихвой окупятся.
Через пару недель, убедившись, что северный, северо-восточный и северо-западный соседи приносить покорность не собираются, хотя в драку и не лезут, Клингор, слегка вздохнув, "вежливо попросил" Сунь Зана устроить узкий пир, на котором из шжи присутствовали бы лишь князь, его наследник и первый министр. Даже прислуживали воины Клингора. Что обсуждалось на том пиру, неизвестно, но наследник через пару дней с небольшим отрядом вышел из столицы через северные ворота.
В тот же день, когда Алтиросса сделала свой окончательный выбор, Аргирисса родила дочку. Сёстры, погадав, сочли, что счастливое имя для неё: Элирасса, поскольку она под несомненным покровительством самой Элир.
Аргириссе объявили, что она прощена за преступное нарушение правил цеха и может немедленно покинуть цех, добровольно отказавшись от всех прав гетеры и от гражданства, поскольку грубое нарушение она с себя не смыла. Дочь её, тем не менее, будет считаться рожденной почётно, поскольку в момент родов она ещё была полноправной гетерой, и может быть узаконена любым гражданином, кроме королей и князей. Либо же мать может через девять месяцев, когда она полностью пройдет очищение после родов, выкормит дочь и заложит в неё основу жизненного опыта, всё-таки пройти оставшиеся ей испытания на Высокородную. На самом деле это было ещё одно послабление: стандартный срок очищения был шесть месяцев.
Аргирисса выбрала трудный путь.
Как только Тор несколько оправился от страшной духовной травмы и упадка сил, вызванного "атакой" Алтироссы, он счёл, что пришло время отправиться покаяться, очиститься и защитить второе открытие в Великий Монастырь. В виде исключения, не в пример другим, ему разрешили опять явиться в близлежащую обитель Ломо. Неделю попостившись, и как раз перед отъездом получив из Линьи известие о рождении дочери, Тор отправился вместе с алхимиком, рудознатцем и бронником в лавру. Вот ему-то делать тяжёлый выбор пока что не приходилось. Его время решений и позади, и намного впереди.
Словом,
Стал путь опасен: Как поворот, так капкан. Наверх поднялись, Дух захватило, И не вернуться уж вниз.Глава 13. Книга пальмового сада
На семи ветвях пальмы собственноручно записал пророк (или лжепророк) Йолур слова, выражающие полученные им откровения и прозрения. Вначале изречённое Йолуром записывали на дощечках четверо его евангелистов: аш-Шаб, Бхунди уль-Суккум, Ллангтор бир Клигвир, Ас аль-Мастраджи. Все они были из разных правоверных народов, и каждый из них предупреждал, как могут люди его народа неверно понять изложенное откровение. Пророк искал новую форму, соскребали с дощечки старое и записывали новое, и так с утра до темна. А когда уже всё складывалось, Йолур брал пальмовую ветвь и единым духом исписывал все семь листьев. Каждый из евангелистов переписывал всё это на бумагу в двух вариантах: на новом священном языке, как писал пророк, и на своём. Затем все четыре евангелиста переписали готовую книгу на Древнем священном языке, не советуясь друг с другом. Пророк взял все четыре стопки дощечек и переписал на бумагу так, как посчитал точнее всего. Затем дощечки сожгли, чтобы неточные слова не вводили во искушение, а ветви аккуратно высушили и покрыли воском. Листы бумаги покрыли прозрачным лаком.
Мы приводим здесь несовершенный и неканонический перевод книги Йолура на наш язык.
На зрелой пальмовой ветви семь листьев: конечный и по три с каждой стороны. Структура книги соответствует ветвям.
— Конечный лист. Создатель
Тот, Кто создал все миры, времена и существ, Кто стоит вне всех миров и времён и не является тварным существом, зовётся на нашем бедном человеческом языке многими именами. И главные из них — Бог есть Истина, Бог есть Знание, Бог есть Высший Разум.
И говорите внутри себя, когда приступаете к важному делу и обдумываете его:
"О Истина! О Знание! О Высший Разум! Дайте мне ясность ума, духа и воли, дабы ум повел меня верным путем, дух превозмог соблазны свернуть с него, а воля помогла преодолеть препятствия и испытания, которые выпадут на моем пути. Или же прямо сейчас укажите мне гибельность намерений моих и отвратите меня от пути, где, чем вернее я буду идти, тем вернее погублю душу свою и извращу предназначение своё".