"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Высокий Имперский Суд покорно просит Сейм передать для исследования делегата от Старквайи Криса Уларканга. По показаниям наёмного убийцы Ира Лактайрины, покушавшегося три дня назад на Мастера Тора, он — заказчик преступления.
— Нам угодно! — единодушно вымолвил зал, и бессильно обвисшего Уларканга вытащили, чтобы передать в руки официалов.
В этот день наконец-то коснулись вопроса о создании мирной делегации, создав комитет для обсуждения её состава и наказа. Такое продвижение не обрадовало Тора, и он в унылом настроении ехал к себе после заседания. Тошнота не отступала.
Неожиданно он заметил мальчишку, метнувшегося прямо под ноги коня, и увидел, что тот срезал кошелёк. Инстинктивно он схватил воришку за руку так крепко, что хрустнула кость. Охранники подобрали кошелёк, а на вопль провокатора выскочили из соседней улочки амбалы с дубинками. Тор выхватил молот и начал защищаться, но стараясь больше никого не покалечить: на душе и так крайне скверно. На шум выползла городская стража, нападающие сбежали. Стражники начали расспрашивать, в чём дело? Мастер сказал, что какой-то пьяница пытался подраться. Охранники подтвердили это. Когда их спросили, приносят ли они жалобу и смогут ли опознать нападавших, и Тор, и охранники единодушно подтвердили: "Нет!".
Когда Тор прибыл во дворец, охранник Тук сказал:
— Я думаю, что Скользкая гильдия высоко оценила твоё поведение, господин. Но, тем не менее, ты их опозорил: ни единой царапины после стычки. Нужно ждать ещё одной засады. Так что не всегда слишком хорошо драться хорошо.
Второй охранник слегка покосился на товарища, как будто тот сболтнул лишнее. И Тор вдруг вспомнил, что ведь охранников не били! И те лишь отводили удары, но не били нападавших. Значит, Гильдия Охранников и Скользкие друг с другом… Но лучше этого не додумывать до конца.
Вечером Тор быстро ушёл к себе, подарив кольцо Элоиссе и не желая больше с нею общаться. Затем он пришёл к рабыне. Та с радостью встретила его. Он обнял её, боясь, что будет то же ощущение неправды и чего-то сладкого, но слегка ядовитого. Наоборот, душа как будто лечилась. Ангтун ласково обнимала его и щебетала своё. Она рассказывала, какие трудные упражнения делают рабыни ежедневно, чтобы поддерживать форму, как её учили пользоваться притираниями и что-то ещё и ещё. Чувствовалось, что эта девятнадцатилетняя женщина получала в семье лишь самое элементарное образование и навыки. А после выхода замуж в пятнадцать лет она вообще ничему не училась, кроме светских интриг и флирта. Теперь перед ней как будто раскрывался мир. И вдруг она вздрогнула, прижавшись всем телом, маленькое кругленькое существо, к большому и почти прямоугольному туловищу Мастера.
— Хозяин, мне сегодня ночью страшный сон снился. Как будто ты пришёл ко мне, а я стала опять такой, как в той жизни. Ты не бойся, я буду стараться быть всё чище и чище для тебя.
Чувствовалось, что ей очень хотелось сказать обычные женские вещи типа "ты мой единственный и любимый", но рабыне этого нельзя. И она вместо этого выдохнула:
— Какое счастье подчиняться и служить тебе! Я очень перепугалась, когда услышала о нападении на улице. Мне страшно за тебя, хозяин! Эта имперская столица какая-то грязная и жестокая. И я рада, что ты такой сильный и хорошо дрался сегодня. Может быть, я помогу тебе чуть-чуть омыть душу. Я чувствую: у тебя что-то не так.
"Даже рабыня чувствует, что не так!" — устыдился Тор. — "А что стыдиться? Даже собака почувствовала бы".
И он ласково сказал:
— Ты молодец, ты прямо смываешь с неё грязь. Ты действительно становишься всё лучше и лучше. Не зря тебя благословили, — и ещё раз нежно поцеловал эту маленькую растерянную и любящую женщину, которая может стать преданной и родной и мечтает стать такой.
Наутро за завтраком Тор стал свидетелем любопытной сцены. Толтисса презрительно посмотрела на Элоиссу и жёстко сказала ей:
— Кто слишком многого хочет, тот ничего не достигает! Ты провалила испытание и показала, что на Высокородную рекомендовать тебя ещё рано, а, может, и уже поздно.
После этого она, пившая лишь воду и ничего не евшая, обратилась к Тору:
— Сегодня я пощусь и должна пройти очищение. Поэтому мы больше разговаривать не будем до завтрашнего утра.
Предупреждённый о возможности повторного нападения, Тор был настороже. Но ничего не случилось. На Сейме были мелкие вопросы, ничтожность которых, кажется, все понимали, но обсуждали с серьёзным видом. Два раза пришлось по просьбе делегаций подниматься на трибунал и ему. Второе выступление снискало аплодисменты зала. Оно состояло из одной фразы: "Я в этом ничего не смыслю". После этого от него немного отстали. Единственное, что наконец-то удалось поговорить с коллегами. Вечером, после дружеского разговора со столичными мастерами, Мастер пришёл, переполненный вином. Ангтун, оказывается, уже знала, где есть снадобья от перепоя, и стала приводить его в норму, что удалось. А затем она улеглась прямо на его широкой груди и блаженно уснула. В таком положении он и застал наложницу под утро, и с сожалением был вынужден пошевелиться и разбудить её. Мастера удивил первый вопрос рабыни: "Неужели вы с госпожой Толтиссой поссорились?" Он был задан таким искренним тоном, что сразу видно: хоть невольница и счастлива, что хозяин с нею, она страшно расстроилась бы, если бы он поссорился с возлюбленной.
— Нет. Но неужели в прошлой жизни ты никого не ревновала? — вдруг спросил её Тор, ласково прижав к себе.
— Ревновала, и совсем как бешеная, хотя никого не любила.
Ангтун хотела ещё что-то добавить, но побоялась, что это будет нечто, недозволенное рабыне низшего разряда, которая ничем не может владеть и должна лишь служить. Она заплакала радостными слезами и сказала:
— Твоё счастье, господин — моё счастье. Я вся целиком твоя, и телом, и душою, и чувствами. Я счастлива быть твоею. В падении своём я нашла своё счастье, а в благополучии я была несчастным и злым существом.
Осталось лишь поцеловать её, но колокольчик уже сзывал всех отправляться по своим делам.
За завтраком Толтисса попросила Тора сказать старейшине, что завтра и ещё два дня Тор не сможет прийти на заседания.
— Мы поедем в загородное именьице моего старого друга. Хоть на два дня нужно вырваться из этой ядовитой атмосферы столицы.
— Мне казалось, что для тебя этот воздух животворный, — неожиданно для себя ядовито ответил Тор.
— Даже я вдохнула его слишком много. Любой стимулятор становится ядом, когда превосходишь меру. А ты уже совсем плох от этих миазмов. Сразу видно, привык к чистому деревенскому воздуху, сидеть в своей берлоге и быть царём округи, — поддела его гетера.
— А тебе царицы мало. Императрица, и то маловато, — ляпнул Тор и вдруг помрачнел: он вспомнил, что Толтисса в своё время отказалась выйти замуж за Императора.
Но возлюбленная не обиделась, а рассмеялась:
— Верно! Во всяком случае, третьей императрицей быть не желала и не желаю! Уж лучше первой женой короля!
Оба расхохотались от такого невероятного предположения.
— А не получается первой женой короля, можно и второй женой Мастера, — ещё раз подколола Толтисса. — Если он, конечно, соизволит согласиться вовремя.