"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Спустя десять секунд платформа опустела, а Лазарис с улыбкой взглянул в пустоту и хитро подмигнул. Там, невидимая, висела одна из множества усовершенствованных магией камер, транслирующих происходящее по всей Сфарре. Если бы кто-то лет шестьдесят сказал Мастеру Хаоса, тогда ещё Семёну Лебедеву, что однажды он станет ведущим самого популярного на планете реалити-шоу, он бы точно не поверил. Вероятно, даже попадание в другой мир после смерти он бы счёл более вероятной перспективой. И осознание подобной иронии даже доставляло Лазарису странно извращённое удовольствие.
***
Геата, тяжело вздохнув, опустила свободную руку и синий полоз, порубленный на тонкие стейки, упал в подставленный помощником короб расширенного пространства. Хорошо,
И её, относившуюся к Лазарису как к дедушке, а к Айне — как ко второй матери, это обижало сильнее, чем кого-либо из их компании. Рианет своего учителя почти что боготворил и любые решения Мастера Хаоса считал единственно верными. Ашадин был достаточно стар, умён и хитёр, а также очень азартен, так что его такие правила игры даже устраивали. В случае же Сивиллы смесь уважения со страхом мало располагала к оспариванию или критике каких бы то ни было решений Лазариса. После того как он вернулся бывший агент тайной службы Эрда, кажется, даже дня не провела в спокойствии. Про остальных: Турзу, Саргура, Ярсу, Юллин, Марна — Геата в этом ключе даже особо не думала. Хотя они и состояли в маленьком элитном клубе приближённых Мастера Хаоса, личной связи с Лазарисом у них почти не было. Так что и как-то особенно эмоционально относиться к его решению для них было невозможно, да и в принципе странно.
Поэтому Геата, оставшись единственной недовольной, чувствовала обиду ещё и на остальных, что её никто не поддержал. В результате на турнир она отправлялась в расстроенных чувствах, к тому же сильно поругавшись напоследок с Марном, попытавшимся успокоить её накануне первого раунда, но сделавшим только хуже. Вид Лазариса, с его вечной полуулыбкой парившего над толпой, ещё усугубил ситуацию, наложив на обиду и недовольство уже попросту злость. А когда он, отправляя Геате флаг, мазнул по ней совершенно равнодушным взглядом, словно они вовсе не знакомы, девушка ощутила, что готова либо расплакаться, либо кого-нибудь прикончить. И полозы, которых можно было шинковать так мелко, как она только хотела, лишь бы не портить тушки, стали отличной отдушиной.
На самом деле, за пятнадцать лет без Мастера Хаоса Геата в определённых аспектах очень сильно изменилась. Свою игривую сторону она сохранила, в том числе и потому, что эту её чёрту так любил Лазарис. Однако к этому примешались, с одной стороны, пришедшая с возрастом сострадательность к слабым, а с другой, появившаяся по прошествии некоторого времени на посту одного из лидеров Диких Земель жестокость к врагам. В каком-то смысле, несмотря на то, что Геата не видела Мастера Хаоса полтора десятилетия, а с Айной и вовсе не была знакома, она смогла гармонично объединить в себе черты характера их обоих. С населением Диких Земель или бедняками Магьё, к которым она то и дело сбегала от своих обязанностей, чтобы помочь где магией, а где просто добротой и заботой, она была подобна Белому Ангелу Милосердия, не отказывая никому и ни в чём. Но во время боевых операций, с расплодившимися вдоль побережья пиратами, вышедшими из-под контроля дикими зверями или отрядами империи Зверя, она словно превращалась в младшую версию Погибели Сфарры. В такие моменты её побаивалась даже Сивилла Талио, бывший тайный агент и профессиональная убийца. Сложно было осознать, как в ней могли уживаться столь противоположные черты. Порой даже сама Геата на несколько дней могла уйти в депрессию и саморефлексию, запираясь в комнате и отказываясь с кем-либо
Попав вместе с ещё тремя представителями Диких Земель куда-то в восточный регион Маридала, Геата решила в первое время не пытаться строить каких-то сложных стратегий, а заняться банальным истреблением змееящериц. И за три прошедших дня они успели накопить почти полторы тысячи очков, поймав около двухсот мелких зелёных гадов и двенадцать синих. Тот, которого Геата прикончила последним, стал тринадцатым. Вероятно, это был неплохой показатель, если учесть, что на триста с лишним участников на месяц раунда приходилось, если не учитывать бонусы от флагов, триста тысяч очков.
Однако, успокоив натянутые нервы мясницкой рутиной, Геата всё-таки задумалась о том, что, если они продолжат в том же духе, то сто процентов проиграют. И дело было даже не в темпе охоты на полозов, он-то как раз был вполне на уровне. Дело было в том, что вряд ли хоть одна другая команда ограничится просто убийством бедных змееящеров. Лазарис буквально сказал, что вне рамок озвученных им правил они могли делать что захотят. А правил тех было, надо сказать, не то чтобы много. Единственное, по сути, ограничение, касалось покидания пределов континента. Отобрать у противника пойманного им полоза? Убить его, чтобы уменьшить количество конкурентов? Подкараулить у самой вершины, чтобы присвоить себе вообще весь его улов? В этом турнире было дозволено всё что угодно. Любые подлости и хитрости были одобрены. А те, кто играет по-честному, очень редко выигрывают у тех, кто не гнушается грязными приёмами.
Так что Геате, да и всем Диким Землям на самом деле, тоже стоило бы подумать о том, что пришла пора начать бросать метафорический песок в лицо. И на самом деле не то, чтобы в этом плане девушка рисковала какими-то муками совести. Она уже давно приняла закон войны. Настоящей войны, а не того шутовского представления, каким она после оборачивалась в учебниках истории. Главный и единственный закон войны гласил: никаких законов. Любые средства хороши, если в итоге противник окажется у твоих ног. С этим многие могли поспорить, но, как бы в последние несколько недель Геата не обижалась на Мастера Хаоса, эта его идеология прочно и навсегда закрепилась в её сознании.
Испытать на себе особенности философии “приёмной внучки” Погибели Сфарры пришлось команде из Седьмого Крыла. Они и представители Диких Земель знали друг о друге, но по неписанному соглашению разделили окрестные зоны пустыни поровну и до сих пор не лезли на чужую территорию. Первой статус-кво нарушить решила Магистр Контроля.
Глава 13
Когда маг проходил становление, слово “Мастер”, отныне обозначавшее его статус, приходило откуда-то свыше, словно сама вселенная признавала его заслугу и давала право так называться. В противовес этому, титул, вроде “Мастера Хаоса” или “Мастера Меча”, человек давал себе сам, согласно своему пониманию выбранной специализации, а также, довольно часто, из соображений репутации, красоты звучания или наоборот, конспирации. Поэтому далеко не всегда по одному только титулу можно было понять суть способностей Мастера.
“Контроль” Геаты брал своё начало из элементарной, доступной даже самым начинающим магам, магии телекинеза. Когда-то, ещё до поступления в академию Элтора, девочку невероятно привлекла идея управления всем окружением одной лишь силой мысли. И несмотря на то, что впоследствии внучка министра узнала ещё о десятках и сотнях вариаций использования энергии души, именно телекинез всегда оставался её главной одержимостью. Так что почти на пятьдесят процентов специализация Контроля состояла именно из этой “элементарной” магии, в руках Магистра, правда, способной демонстрировать по-настоящему чудовищную мощь. Однако были и ещё пятьдесят процентов. И тут уже речь шла о куда более тонких материях, объединяющих базу — телекинез, практически со всеми остальными аспектами реальности.