"Фантастика 2023-99". Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
Поэтому и сейчас она немного опешила, но после длительной паузы, стала гладить меня по волосам.
— Коленька, у тебя хорошо все?
— Вроде как. Просто соскучился. Теть Маш…
— Что?
— В общем, спасибо тебе за все. И это… Я люблю тебя.
Простые три слова, но как трудно их сказать, когда произносишь раз в пятилетку. Хотя, какой там? За всю жизнь я ни разу еще их не говорил.
— Я тоже тебя люблю, Коленька, — улыбнулась она. — Точно все хорошо?
— Да. Ладно, я побежал. Скоро буду.
А сам удовлетворенно посмотрел на нее. Сил в ней теперь больше половины от того, что она может вместить. Вечером заполню до отказа. Непонятно, что меня ждет в ближайшее время, и на сколько придется рвануть в очередную «командировку». А что-то мне подсказывало, что теперь перемещаться в другой мир понадобится часто.
Сейчас я несся как на пожар, даже извозчиком пренебрег. Во-первых, от меня до синего домика Будочника было относительно недалеко. Во-вторых, пока возницу поймаешь, пока все объяснишь — получится еще дольше. Тело, кстати, на неожиданную физическую нагрузку отреагировало хорошо. Давно я не бегал.
Встречные прохожие с неодобрением отшатывались. Да, по улицам Петербурга уважающие себя люди не бегали. Некоторые, кстати, отходили в стороны и показывали на меня пальцем. Что-то мне подсказывает, что они не говорят: «Вот бежит гроза всех иномирцев, отличник учебы и военной подготовки, Ирмер-Куликов». Боюсь, в их характеристиках чаще были слова «бордель» и «повеса». Ну, Игорь Вениаминович, создали Вы мне репутацию. Ну ничего, долг платежом красен. А уж я точно что-нибудь придумаю.
Уже оказавшись на месте, я понял — что-то здесь не то. Во-первых, дверь в жилище Будочника оказалась распахнута настежь. Во-вторых, оттуда выходили люди, нагруженные всяким добром. Тем, что осталось от убранства почти пустого дома. А снаружи редкие индивиды уже пытались отодрать жесть с крыши.
Увидев меня некоторые остановились, другие стали двигаться еще быстрее.
— Вон, — прорычал я, чувствуя, как грудь наполняется злобой. Невероятно сильной, и будто бы даже чужой.
Сказал я негромко, но услышали все. Вплоть до последнего человека, находившегося внутри.
И простолюдины побежали. Врассыпную, кто куда, как тараканы, когда на кухне зажигается свет. Кто-то — бросив награбленное добро, кто-то — пытаясь унести прихваченное. Стараясь не обрушить на кого-нибудь смертельное заклинание, я быстрой походкой вошел внутрь. От адреналина потряхивало, а сердце против воли колотилось все чаще. Я боялся не успеть.
Будочник лежал в на куче тряпья, как какой-нибудь бездомный, забравшийся в чужой дом. Жизнь почти утекла из него. Это я почувствовал. Она была подобна трещавшему огоньку огарка свечи. Я положил руку на его плечо, и тот вздрогнул. А после с трудом открыл глаза.
— Лицеист, — проскрипел учитель, — я боялся, что ты не придешь. Только трудолюбивые пчелки, разбирающие мой дом, отвлекали меня от вечного сна. Спасибо им за это.
— Ты… Ты…
— Умираю. Все, что имеет начало, имеет и конец. — Будочник сделал паузу, словно восстанавливая дыхание. — И я рад, что умираю у тебя на руках.
— Что я могу сделать?
— Слушать. Я еще не все успел тебе сказать. И… дай мне немного сил.
Я только стал вкладывать в старое измученное тело учителя дар, как тот схватил меня за тыльную сторону ладони, сжал ее и повелительно сказал:
— Хватит… После долгого перерыва… чувствовать внутри себя силу… сродни издевательству.
Я смотрел на него. Морщины на лице Будочника разгладились, пигментные пятна исчезли, а кожа словно стала светлее.
— Послушай меня, Николай.
От звука собственного имени из уст учителя я вздрогнул. Еще никогда он не называл меня так.
— Я очень рад, что встретил тебя. Ты стал моим смыслом жизни. Лучом, который увел меня из царства безумия. И я рад, что умираю так. Лучше нельзя было бы и придумать.
— Будочник… Григорий… — я хотел сказать многое, но меня душили слезы.
— Нет. Слушай. Времени очень мало. Я вижу, как ты возвышаешься, как становишься сильнее. Но это еще не весь путь. Впереди тебя ждут главные испытания. Самые серьезные. И меня не будет рядом, чтобы направить…
Он хрипел, пытаясь отдышаться. Весь его вид выражал такую степень страха, будто за ним кто-то гонится.
— Запомни, существуют два пути возвышения. Первый — самый простой, потому к нему обращается большинство. Это смерть. Понимаешь меня?
— Не особо, — честно признался я.
— Вспомни, когда ты сам становился сильнее?
Мне пришлось напрячься. Мысли путались, глаза застилали слезы. А тут потребовалось еще думать.
— После Разломов, — выдавил наконец я. И тут до меня дошло: — После уничтожения тварей.
— После убийств. Не бойся называть вещи своими именами. Иногда это действительно страшно, но не позволяет тебя сбить с пути.
Будочник сипло втянул в себя воздух, и я даже испугался, что он сейчас умрет. Но после долгой паузы учитель тяжело выдохнул.
— Убийство — путь Падших. И так уж получилось, что путь большинства магов. Когда мы убиваем существо, то забираем часть силы, заключенную в сульфаре. Вот в чем штука. Потому высший маг — это почти всегда убийца. Идеальный кандидат в Падшие. Мы пытаемся бороться с пришлыми их же оружием. Понимаешь, в чем дело?
Я кивнул.
— Ты говорил, про второй путь.
— Путь эфери. Ты не задумывался, почему тошкены не стерли их с лица земли?
— Потому что… не могут?
— Верно, Коля, верно, — торопливо закивал Будочник. Хотя в нынешнем положении это выглядело как легкий припадок. — Магия — лишь инструмент. Как использовать его, решаешь ты сам. И у тебя есть несколько путей.
Учитель облизнул пересохшие губы.
— Пойти по самому легкому пути. Стать сильнейшим существом в этом мире. А может, и в других мирах. Но в таком случае ты перестанешь быть человеком.