"Фантастика 2024-13". Компиляция. Книги 1-19

Матвиенко Анатолий Евгеньевич

Оставалась лишь дорога — на зависть широкая и ровная, утоптанная тысячами ног и копыт. Мерглумский тракт казался более востребованным чем наш, в Свергло. Оно и понятно — мерглумцы раньше владели Омриком, и сообщение было хорошо налажено. Насколько мне было известно, эта дорога вела на юг, в мерглумскую столицу. Но нас сейчас заботил лишь Омрик.

— Хинрик!

Я поспешил на зов Скегги. Брат в окружении нескольких десятников раздавал последние распоряжения.

— Ульф со своими людьми идёт к хутору. Убедитесь, что о нашем появлении не расскажут раньше

времени.

Седеющий и тонкокостный Ульф тряхнул лохматыми косами.

— А если…

— Чтоб ни одна живая душа оттуда не вышла, — хмуро добавил Скегги. — Без причины не резать, но если полезут в драку, убейте всех. Детей — в хирд, воспитаем как сверов.

— Будет сделано, вождь, — кивнул Ульф и знаком велел своим людям отправляться к хутору.

Когда они отошли на достаточное расстояние, Скегги обернулся к остальным.

— Сперва наша цель — сторожевая башня.

Он махнул рукой в сторону странной постройки, предварявшей вход на мост. Высотой она была чуть выше двухъярусного чертога. На четырёх деревянных опорах, словно, цапля, возвышалась над землёй эта башня. Я прищурился и увидел двоих дозорных.

— У них там в чаша для огня. Если увидят врага, должны зажечь огонь и так предупредить Омрикцев. Нам нужно забраться на эту башню и убить дозорных так, чтобы они не успели послать сигнал.

Я оглядывал очертания башни, силясь найти лёгкий способ на неё забраться. Кидать верёвки с привязанными крючьями можно, но их легко перережут дозорные. И как только они прознают о нашем появлении, метнутся разжигать огонь. Ночь мешала разглядеть всё как следует, но, казалось, я заметил деревянную лестницу. Лишь бы не приставная, а то и её легко скинуть.

Мои раздумья нарушил Дагмер. Сын ярла снял со спины лук.

— Если удастся подобраться ближе, могу попробовать пострелять, — сказал серьёзный юноша.

Скегги оценил чудовищные размеры длинного лука и тихо присвистнул.

— Эглинский?

— Ага. Из тиса. Стрела из такого прошибёт и кольчугу. Но нужно умение пользоваться таким луком.

— Ваши воины умеют?

— Найдётся несколько, — отозвался Дагмер.

— Тогда бери их и веди ближе, но идите по лесу. — Скегги указал на северо-восток. — Там, где ближе всего к башне, и остановитесь. Дальше следите за нами. Как увидите, что мы подошли достаточно близко, стреляйте. Если сделать это раньше срока, может статься, что убьёте не всех, и тогда дозорные успеют подать сигнал.

— Да, я понял.

Дагмер углубился в лес и подошёл к воинам, которых дал нам в сопровождение Эовил. Переговорив с ними, он отобрал нескольких лучников и повёл на нужное место. Скегги всё это время пялился на башню.

— Лучше пересечь дорогу здесь, — наконец сказал он. — Тут леса погуще, нескольких людей могут и не заметить, особенно если станем прятаться в тенях. Я пойду сам и возьму пятерых, кто умеет двигаться бесшумно и взбираться по верёвкам. Остальные ждут здесь. Если у нас всё получится, мы подадим знак, что мост свободен.

— Возьми меня с собой, — попросил я.

Скегги с сомнением на меня уставился, теребя кончик косы.

— Уверен, что сдюжишь?

— Ну я же колдовать буду, а рубить. Позволь помочь.

— Ладно, идёшь со мной. Ещё я беру Инги, Фрессмера, Глоди Младшего и Арнульфа Плеть.

Я хмыкнул. Ну и выбор. Глоди Младший не был кровной роднёй тому самому Глоди, но так уж повелось, что все считали их родичами, ибо росли они в одной семье. Младший был хитер, пронырлив и падок на риск, отчего получил прозвище Язва. Ибо язык его был остёр как хорошо наточенный нож.

Фрессмера я знал плохо, но он часто тосковал по семье и вспоминал оставленную в Свергланде матушку. Фрессмер был здоров как медведь и разгибал подковы на спор. Правда, ума был недалёкого, но сейчас за всех думали мы со Скегги.

Инги была воительницей и порой казалась мне воплощением самой покойной Вигдис: крупная, мощная, ручищи что твои ноги. Нравом обладала спокойным и рассудительным, болтать не любила. Как она оказалась в хирде Скегги, я не знал, но подозревал, что раньше Инги была жрицей и покинула святилище после того, как Альрик туча заделался королем-единобожцем.

Арнульфа по прозвищу Плеть я не любил. Гибкий, словно у него вовсе не было костей, он был одним из самых опасных противников. Его воинскому мастерству уступали и я, и Скегги, и большинство хирдманов. Но Плеть получил своё прозвище вовсе не за бескостный стан. Арнульф обожал пытать людей хлыстом. Все его рабы ходили с приметными шрамами. Даже юные девы. Этого пристрастия я понять не мог и осуждал. И всё же сейчас Плеть был нужен как боец.

Когда все собрались, Скегги порезал руку и пролил на землю свою кровь.

— Жертвую эту кровь во имя Натты — богини ночи и сокрытия, во имя Брани — бога хитрости и обмана, и во имя Тройна — покровителя воинов. Примите кровь, мёд и хлеб в знак нашей преданности, о боги, и узрите, как мы побеждаем во имя вашей славы.

Мы по очереди откусили от чёрствого кругляша и выпили по одному глотку, а остальное Скегги оставил под ясенем. Когда всё было готово, брат тихо выдохнул.

— Выходим.

Мы торопливо перебежали через дорогу и присели, спрятавшись в высокой траве. Нам на удачу поднялся ветер — он качал верхушки деревьев, слабые тени смазывались, двигались и пока что делали нас незаметными. Теперь хутор оказался строго на северо-западе, а башня — на севере.

Мы перебегали от одного высокого куста к другому, обмениваясь знаками. Орудие предусмотрительно обернули в ткань, чтобы не звенело лишний раз. Когда до башни оставалось около трёх сотен шагов, кустарники закончились, и нам пришлось ползти.

Скегги решил обойти башню с запада, проскочив между плетёным забором хутора и полем. Что бы здесь ни выращивали, что было уже убрано, и земля стала почти голой. В густой траве не спрячешься.

Месяц насмешливо пялился на нас с чистого неба. Ни облачка, как назло — света звёзды давали достаточно, но это означало, что не только мы хорошо просматривали башню. Легко могли заметить и нас.