"Фантастика 2024-136". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
Ни меч, ни магия — ничто не способно причинить вред врагу, если не способно поспеть за ним. Эльфы только и успевают вскидывать руки, а ОНО уже стоит за их спинами.
Очередной кровавый блеск! Когтистая рука бьёт Гертрадина в спину, пробивая насквозь. Этот эльф прожил сто сорок лет — и он впервые так удивлён. Опустив голову, он видит, как торчащая из груди окровавленная рука сжимает его же сердце, превращая его в фарш.
Последнее, что он успевает перед смертью, это поднять голову и произнести:
— Мы ошиблись, милорд… миледи…. Это не драконий ранг… П… простите…
Испокон веков утропии делились на ранги. Драконий ранг встречался раз в сто-двести лет и нёс угрозу целому городу или даже стране. Но при должной концентрации силы с такими утропиями худо-бедно справлялись. Сегодня в Аббатстве такая сила присутствует, и она… не справляется с этой тварью.
Лучшие маги и ведуны не успевают сотворить свои смертоносные плетения.
Лучшие воины не успевают взмахнуть мечом.
Они умирают один за другим, половина из них не успевает этого осознать.
Божественный ранг.
Сельмарион сжимает в кулаке древнюю реликвию его рода. Фиал Последней Воли рассыпается в прах. Поколения его отцов хранили этот артефакт, но даже на грани смерти не смели им воспользоваться. Чего стоит одна эльфийская жизнь или сотни жизней по сравнению с ценностью богини?
Сегодня Хранитель Великого Древа Эльмирион возьмёт на себя позор и проклятия того, кто уничтожил дар богини. Он должен доказать своему роду, что сделал это не просто так.
В Варгоне не должно быть таких могущественных тварей…
Иначе… какой во всём смысл?
Глава 22
Костя смеётся, как психбольной.
«Вам наконец-то крышу снесло?»
Тело ноет, воет, орёт о пощаде. Терпимо, но надолго меня так не хватит. Я использую всё, что есть в моём арсенале. И даже больше. Впервые мы с Костей бьёмся в таком идеальном тандеме. Впервые моё тело способно реализовать все его приёмы и кульбиты. Периодически я передаю ему полный контроль — там, где особенно опасно и моего боевого опыта не хватает.
Замечаю, как самый напыщенный эльф достаёт что-то и сжимает в кулаке. Выглядит угрожающе, поэтому решаю ненадолго отступить. Оставшиеся эльфы сплотились вокруг него и Эльвины, но я всё равно их вижу…
Вижу… удивление на лице Сельмариона. Что-то пошло не так? Что это за штука, которую он раздавил? По его руке стекает жёлтая жидкость…
Удивление эльфа превращается во вселенское изумление. С осторожностью он подносит мокрую руку к лицу, втягивает аромат, морщится так, что из эльфа превращается в гоблина.
Кап… Кап… Кап…
Слух настолько обострился, что я слышу падающие с его руки капли.
«Мастер, вы поглядите на него! Сегодня замечательный день! Я и не надеялся, что увижу результат одной из своих давних шуток».
«О чём ты, бегемот тебя раздери?»
«Видите того эльфа? Это Сельмарион. Он один из Хранителей Великого Древа. Из древнего и якобы чистокровного рода. Держатель знаменитого артефакта Последней Воли. Тысячи лет фиал с жидкой квинтэссенцией божественной силы передавался от отца к сыну. Последнее средство, последнее оружие. Даже эльфы толком не знают, откуда у них взялся этот артефакт».
«А ты, конечно же, знаешь. И что это за штука? Мне стоит бояться?»
Ох, не нравится мне это. Как бы не огрести…
«В какой-то степени. Это орочья моча».
Моргаю один раз. Второй.
«Поясни».
'Пара трюков с иллюзиями, парочка манипуляций с фактами эльфийской истории, и вуаля — знаменитейший род эльфов поклоняется лабораторному образцу с мочой не одну тысячу лет. Вы даже не представляете, как я сейчас доволен. Это определённо одна из моих самых выдающихся побед.
«Ты полный псих».
«Ну-ну, мастер. Моя шутка и вам помогла. Если бы Сельмарион не верил, что его эльфийские нежные ягодицы прикрыты последним средством от любой проказы, то он бы никогда не вылез из своей тёплой постельки. Так что это ваш шанс хотя бы частично исполнить обещание, данное вашей… хе-хе… тётушке Тиине. Да-да, мастер, у вас большие проблемы с родственными отношениями. Таких отвратительных извращенцев я ещё не встречал».
До сих пор не могу поверить, что Тиина — сестра Эйна Софа.
На Сельмариона жалко смотреть. Минуту назад он был весь из себя самый важный эльф — мудрый, статный, величественный. А тут на тебе…
Срываюсь с места навстречу гаду, по пути убивая двоих особо мешающихся лесных стражей. Мне больше их не жалко. Они людей вообще ни во что не ставят. Перебили, поработили. Надо было и правда попробовать сбросить им на головы магов-суицидников.
Замечаю, что Сельмарион делает шаг назад.
— Не уйдёшь!
Прибью тебя, и эльфы дрогнут!
«Костя, последний рывок!»
«О да-а-а… последний, хе-хе».
Выдохнув, срываюсь с места, оставляю позади облако пыли.
Очень странное чувство. Будто тело мне уже не принадлежит… Глаза не успевают за движениями рук и ног, мозг с трудом обрабатывает поступающую информацию. И это при замедленном восприятии мира и пятой ступени воинского мастерства.
Вампирские силы и правда плюют на все человеческие восприятия. Машина убийств, монстр, кровососущая тварь сеет смерть всему на своём пути. Нет сомнения, что вампиры созданы убивать. В мире меча и магии — они сверхзвуковые межконтинентальные ракеты с ядерным зарядом. Даже если такую ракету сбить, не факт, что она не разорвётся в воздухе, неся смерть и разрушение вместе с попутным ветром и радиоактивными осадками.