"Фантастика 2024-150". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Нет, они не эмпаты, и у них нет эмоций, - читал волхв мои мысли и тут же давал на них ответ.
– Они вообще, скажем так, практически бесчувственны по натуре. Есть вопросы - задавай.
– Что, так вот и общаются со всеми подряд?
– Да. Могут часами разговаривать. Даже с теми, кто этого не заслуживает.
– А как они узнают, тот перед ними человек, али нет?
– Как-то через электрическое и магнитное поля. Для них это не сложно, поверь мне.
– Вероятно… Но Штирлиц мне не показался особенно разговорчивым.
– Он же разведчик, ему не положено.
– А Илана? Она же сейчас не разведчик, а тоже говорить не очень-то любит.
– Их женщины не так болтливы, это тебе не Земля. И вообще они с мужчинами крайне редко пересекаются. Макет планеты видела?
– Бутылку-то эту?
– Ее, - подтвердило начальство.
– Мужчины живут на внешней части бутылки, если так можно выразиться. А женщины - на внутренней.
– А почему планета называется "Огненная"?
– поинтересовалась я.
– Тогда, при встрече с Иланой, в конце тоннеля виднелся вполне милый горный пейзаж.
– Попадешь туда - поймешь… Алло!
– схватил волхв трубку.
– Да, это я. Одну минуточку. Ребята, - зажал он трубку рукой.
– К сожалению, мне надо срочно отлучиться. Пойдите, разыщите Антона и возвращайтесь. Будем дальше общаться. А пока обдумайте те вопросы, которые вы мне захотите задать.
Вопросы у меня еще были. Например: "неужели их женщины и правда встречаются с мужчинами только "по делу"?" Последнее обстоятельство было странно, но вразумительного объяснения мне сейчас никто дать не мог. Да и металлист не дал мне задуматься как следует:
– Пойдем, - потянул он меня за руку.
– Жозефину с Антоном навестим.
– Тогда уж на Мане поедем, - повернула я к своей избушке за седлом.
– Я слышала, Жозефина снова в леса подалась.
– Ее общественность сильно достала, - уклончиво ответил братишка беременной ведьмы.
– На Мане, так на Мане.
Многоножка медитировала на своем любимом месте в сосняке, завязавшись в хитрый узел. Пришлось устроиться рядом с ней на пригорке, и ждать, пока Маня соизволит очнуться от углубленного самосозерцания. Может, оно было и к лучшему: кругом стояла чудесная погода - солнечная, нежаркая, ласковая. Воздух был чистым и прозрачным до звона, небо синючим, стволы сосен, устремляясь ввысь, добавляли нотку некой возвышенности. Я сама села по-турецки, закрыла глаза, и решила, что, пока многоножка не очнется, буду сидеть для себя, и пусть весь остальной мир идет лесом. Долго медитировать мне не пришлось.
Раздался нарастающий гул, гигантская тень прогнала солнце, поднялся ветер, шишки забарабанили по стволам окрестных сосен (да и по нам тоже), и на площадку приземлился огромный дракон.
– Ззздорово, - приветствовал нас он.
– Вы всссе-таки тут. Шшто новенького?
– Да вот, Маню дожидаемся, - открыла глаза я, - хотим Жозефину навестить.
– Не боитесссь?
– хитро сощурился ящер.
– Я вот ее недавно навещщщал…
Он затих, видимо еще раз переживал столь запомнившуюся ему встречу.
– И?
– поторопила я дракона.
– Что же произошло?
– Она мне предсссказала, что я никогда не попаду домой, - жмурясь от удовольствия, произнес тот.
Дракон (с абсолютно непроизносимым именем) жил у нас в Заповеднике, по причине утраты обратного пути на свою родную планету.
– А еще что-нибудь она предсказывала?
– поинтересовалась я.
– Что-нибудь, что можно проверить в ближайшем будущем.
– Да, - наклонил голову ящер.
– Вот предссссказала, что увижжжу вассс на этой поляне, например.
– Это странно, - произнес металлист.
– Насколько я помню свою сестрицу, она никогда не баловалась предсказаниями, тем более успешными.
– Это не она сссама, - возразил дракон.
– Ведьма ссслушшшает ту, шшшто внутри.
– Не понял, - удивился металлист.
– Что еще случилось с моей сестрой?
– Дочь у нее будет, - ответила я за дракона.
– Неужели не ясно?
– Тогда неясно, почему мы должны бояться, - пожал плечами Илья.
– Я-то думал, она нашла способ, как с драконом справиться, а нас и подавно разделать под орех. А тут… Ну судьба, ну и что?
– Не ссскажжжиии, - прошипел умудренный прожитыми столетиями ящер.
– Зззнать ссссудьбу - почччти всссегда паршшшиво.
– Нет выбора?
– заинтересовалась я точкой зрения исполина.
– Правильно мыссслишшшь, - покивал головой этот дом летающий.
– Кто будет кататьссся?
– внезапно сменил он тему.
– А что, можно?
– загорелась я невероятной возможностью.
– А Маню возьмешь?
Страж бора открыла глаза цвета сосновых иголок, и выжидающе, хоть и не без испуга уставилась на ящера.
– Поччччему бы нет, - ответил тот.
– Есссли не зззабоитссся.
Многоножка решилась. Обогнула огнедышащую голову исполина по широкой траектории, закралась (иначе не скажешь!) с тыла, осторожно вползла по чешуйчатому боку на пятиметровую высоту, и замерла там, пустив корни в чешую. Только когда Маня укоренилась, я сообразила, что на ящера мне пешком не забраться - для меня, не обладающей цепкими корнями, его спина была вершиной абсолютно недоступной. Металлист попытался было намагнитить ладони, и даже прополз по металлическому боку пару метров, но доверху не добрался - вниз рухнул.
– Щщщщекотно, - захихикал ящер, пуская из носу тоненькие струйки дыма.
– Не выношшшу элекричччесссство.
Маня беспокойно заерзала у него на спине.
– Тише ты, - от души пнула я дракона в бок.
– Лес подожжешь!
– О, - смутился ящер, оглядываясь на Маню.
– Просссти.
– То-то же, - довольно сказала я, в глубине души офигевая от собственной наглости.
– Ой! Я же летать умею, как это я позабыла!
Ну, летать - сильно сказано, а вот парить с обрыва, и левитировать у меня получалось. Ящер с удивлением смотрел, как я медленно воспаряю к нему на спину, примериваюсь поточнее к спине многоножки, одеваю седло…