"Фантастика 2024-150". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Наши губы соприкоснулись. Я едва не удержался от того, чтобы воспользоваться силой и ударить в контур красотки так, чтобы она навсегда запомнила. Но это почти то же самое, что наказывать инструмент. Зачем ломать топор? Его можно немного заточить и вернуть владельцам. За столом Азамата захихикали. Они хлопали друг друга по спинам, поворачивались на меня и ржали. А я целовал подосланную брюнетку, вмешавшись в поток её энергии, и женщина, сначала собиравшаяся ограничится простым клевком отравленной помадой, забылась и жадно отвечала, одновременно впитывая небольшие изменения, которые я привносил в её контур. Теперь её мысли и чувства направлялись в нужное мне русло. При плотном контакте это работает лучше.
Амулет ведьмы в кармане щёлкнул, забрав на себя отраву. Когда я, наконец, отпустил девушку, та задыхалась. Раскрасневшаяся, она смотрела мутным взглядом и растеряно поправляла причёску.
— Прости, — сказала она вдруг. — Прости… Они мне дали это. Они заплатили. Уходи быстрее. Когда настойка подействует… Уходи… Прости меня…
Я снова подался к ней, запустил пальцы в волосы и притянул девушку к себе. Она не сопротивлялась.
— Тут одним «прости» не отделаешься. Нужно сделать будет кое-что…
— Что? — жадно выдохнула она, глядя на мои губы. Как я воздействую на безродных, а! Да, сила дворян даже пассивно влияет на людей, у которых в крови нет дара. Прыщавый юнец вполне может быть соблазнителем. Иногда такое зовётся ещё и харизмой. Но у меня это получалось определённо лучше, чем у других. А ещё и на контур влиять могу.
Я тихо рассказал ей, что нужно сделать, и нежно поцеловал девушку, закрепляя настройки. Отстранился. Она ещё несколько секунд приходила в себя, сидя с закрытыми глазами. Потом поднялась и пошла к столику петербуржцев. Те вовсю ржали, довольные шалостью. Подосланная ими девушка села рядом.
Я же нахмурился. Картинно поднёс ладонь ко рту. Весь столик Азамата застыл, жадно наблюдая за моими жестами. Петербуржцы даже дыхание затаили, а Каримов младший достал телефон и включил запись. Брюнетка тем временем капнула что-то каждому из них в пиво. Да… Мне нравится мой талант. Он открывает интересные горизонты. И ведь немногие одарённые умеют подобное. Совсем немногие. Даже мастера специализирующиеся на энергетических контурах, типа Гарибальди, вряд ли смогли вплетать в потоки нужные мысли и эмоции. Потому что идёт это от демонических сущностей. Когда у тебя нет души и ты сотни лет ищешь возможности её вернуть, то узнаёшь много тайного.
Я неторопливо отнял руку от лица, а затем взялся за чашку с чаем. Оттопырил мизинец и, не сводя глаз с Азамата, сделал небольшой глоток. Кстати, недурной чай! Улыбнулся одними губами, и перевёл взгляд на танцпол. На площадке среди музыкантов бесновались красотки поддержки в коротких топиках и шортиках. Где же Андрюша?
Когда за столиком петербуржцев началась суета, я подозвал официанта и попросил ещё один сырный пирожок. Посреди безумия блюющих одарённых смирно сидела брюнетка и смотрела в мою сторону влюблёнными глазами.
Петербуржцы ретировались под общий смех и недовольные возгласы окружающих. За их столиком почти сразу же оказалось несколько уборщиц. Брюнетка задумчиво встала и, бросая на меня взгляды, медленно спустилась на танцпол. Где влилась в танец так, словно о чём-то крепко думала. Надеюсь, моё воздействие направит её на путь истинный.
Уже через полчаса о событии ничего не напоминало. Хотя, вспоминать о нём, уверен, будут. Юные головы подобное не забывают. Впредь тебе, Азамат, урок: не копай другому яму. Сам в неё блевать потом будешь. Хехе.
— Вот же ты где утаился! — выдернул меня из задумчивости Андрей. Он был без пассии и без прежнего напряжения. На лице блаженная улыбка, в движениях расслабленность и уверенность.
— Жениться тебе нужно, князь, — заметил я.
Он кивнул, соглашаясь. С недоумением посмотрел на мой стол, с одиноким фарфоровым чайником и пустой чашкой.
— Что это за невиданный деликатес, Илья?
— Это чай, Андрей.
— Чай?
— Чай.
Обухов плюхнулся напротив.
— А вина не возжелаешь? — спросил с заговорщицким видом. Рядом тут же нарисовался официант. Я отрицательно помотал головой, глядя на танцпол. Шумно здесь. Наверняка вечеринка делится на несколько, и где-то в шикарном здании сейчас кружатся в изящном танце строго одетые пары. Огромные просторные залы, лакированный паркет и совсем другая музыка. Серьёзные люди ведут беседы, вежливо улыбаясь друг-другу и будто бы искренне смеясь над шутками соседей. А ещё они то и дело поднимают вечно наполненные бокалы при виде знакомых. Так, вроде бы, в книжках пишут.
— Вина не надо, — сказал я. — Вино предпочитаю в тишине.
— Твой выбор, твои правила, — он откинулся на спинку стула, внимательно глядя на меня. Что-то его беспокоило. Что-то тревожило.
— Очень громко думаешь, княжич, — покачал головой я. — Говори прямо. Я люблю прямоту.
— Ты и правда возмечтал сотворить команду в пику Свиридову? — выпалил он. — Дабы низвергнуть его низменную артель?
— Почему нет? Странно, что никто до меня на это не пошёл.
— Отчего же не пошёл? Ходили, Илья, супротив него. Вещал же я тебе об этом. Он опасен.
Удивительная у него манера речи. И вроде бы иногда как нормальный человек разговаривает, а потом словно щёлкает в голове княжича!
— Я всё же рискну. Ты говорил, что хотел меня с парой человек познакомить. Кто второй?
— Он… Он не здесь, — Обухов нахмурился. — Оставим это. Я хочу помочь, Илья. Я хочу в эту команду.
Я хмыкнул, и княжич почти сразу воскликнул:
— Да, я анимолог, но я могу драться! Могу пользу приносить! Я много знаю! Не думай, что бесполезен буду! Отнюдь!