"№Фантастика 2024-162". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– А… э… Да! Конечно, – немного смутилась Гермиона.
– Ты бы послушала Гарри – ещё послушаешь, – я и сама возмущена работой мракоборцев, но, разорви меня грифон, он пишет только об этом!
– Как и когда он приедет? – спросила молодая ведьма, отворачиваясь к зеркалу и собирая волосы a la Bellatrix.
– Папа отправится за ним ближе к двенадцати. Парная трансгрессия – он же ещё не сдал тест.
– Уже двенадцать.
– Не знаю, Гермиона, – пробормотала Джинни, откидываясь на кровать, – смогу ли я вообще его видеть! Это так тяжело… Что у тебя с Роном? – неожиданно спросила она.
–
– У него были другие дела…
– Что?
– Ничего.
– Джинни?..
– Неважно. Просто одна из кузин Флёр немного, кхм, увлекла моего братца. Нет, ты ничего не подумай! – тут же добавила она. – Не более чем и сама Флёр – на уровне диких фантазий!
– Ну и отлично. – Гермиона вдруг придумала замечательный повод охладить любовный пыл Рона, ибо встреча с парнем оставила в ней то же неприятное чувство какой-то убогости, что и весь дом, в котором он жил. А разыгрывать африканские страсти на пустом месте совершенно не хотелось – сейчас и так было чем заняться. – Мне, по большому счету, совершенно всё равно! – вслух закончила она.
– Зря я это сказала, – расстроилась Джинни.
– Забудь. Я разберусь с ним. Нам, наверное, стоит пойти вниз?
– Пожалуй, – кивнула Джинни и озабоченно поднялась.
Но их остановил стук.
– Вы одеты? – спросил хрипловатый голос Рона из-за двери.
– Да, – сообщила его сестра, одёргивая мантию.
Дверь открылась. Вошёл Рон.
А следом за ним Гарри.
___________________________________________________________________________________________________
1) юная мадемуазель (франц.).
Глава XI: Вы только посмотрите, кто пришёл!
*апд: полтекста подло сплагиачено у мамы Ро
– Поглядите, кого я вам тут привёл! – радостно сказал Рон.
– Привет.
– Здравствуй, Гарри, – кивнула ему Гермиона.
– Привет, – улыбнулась Джинни, выжидающе глядя на вошедшего. Но Гарри не шелохнулся, и постигшая основы легилименции Гермиона поёжилась, ощутив весь коктейль гнева, негодования и обиды, взорвавшийся в душе рыжеволосой ведьмы.
– Ну что? – тихо спросила наследница Тёмного Лорда вслух. – Как прошло лето? Какие планы, Гарри?
Парень прошёл в комнату и приблизился к окну. Рон с глубочайшим интересом уставился на него, а Джинни напротив демонстративно отвернулась.
– Я возвращаюсь в Хогвартс, – объявил Гарри Поттер. – Это последняя воля Дамблдора.
* * *
– Он прилетел ко мне в первую ночь у Дурслей, – говорил Гарри деревянным голосом. – Феникс. Патронус-феникс. Последний привет от Дамблдора. – Он умолк, но потом опять заговорил глухо и безжизненно. Было заметно, что слова давались парню с большим трудом. – Просил прощения. За то, что оставил меня. Передал, что я достаточно силён, чтобы пережить всё это. И он просил меня окончить школу. Просил вернуться туда ещё раз и учиться прилежно, ради него.
«Учись хорошо», – пронеслось в мыслях Гермионы, и она с трудом сдержала улыбку от диковатого сравнения, возникшего в голове. Об Альбусе Дамблдоре у неё теперь составилось
«Я никогда не отрицал его силы. Дамблдор – могущественнейший волшебник. Я не уставал поражаться также и его ловкости, и его уму. Мне было чему поучиться у Альбуса Дамблдора, Кадмина. С самого начала, как только я его узнал, он, казалось, видел меня насквозь. Тогда. А это более никому не удавалось.
Всю свою сознательную жизнь я играл с Дамблдором в шахматы, но не сразу понял, что и он увлечённо играет со мной. И что для него эта партия со временем стала единственным смыслом существования.
Дамблдор давно искал достойного соперника, он скучал. Когда-то в молодости будущий директор Хогвартса отдался другой игре, но ту он воспринимал иначе. Верил, боролся, строил грандиозные планы… И серьёзно обжёгся в конце. Тогда, мне думается, Дамблдор дал себе зарок не увлекаться больше строительством нового мира. И с годами сильно заскучал. Нереализованный потенциал сводил его с ума, но Дамблдор боялся затевать игру на пустом месте, чтобы снова не вышло катастрофы.
И тут появился я.
Он сразу почувствовал скрытую во мне опасность и решил, что настал час проявить все свои качества, чтобы уберечь магический мир от моих посягательств. Благородно. Но он снова слишком увлёкся.
Наша партия стала для него всем, но вместе с тем превратилась со временем всего лишь в состязание. Игру всей жизни. Но игру. Шахматное сражение. А в шахматах, как известно, принято при необходимости жертвовать фигурами. И выстраивать такие комбинации, чтобы жертвы эти принесли наибольший эффект.
Я пытался победить смерть, я пытался реализовать свои идеи мироустройства, я строил империю – а Дамблдор лишь играл со мной в шахматы. И, надо признать, это был достойный и очень опасный соперник.
Он множество раз рушил сложнейшие мои замыслы, крушил грандиознейшие планы. Он поставил мне не один опаснейший шах – но он боялся выиграть эту партию окончательно. Потому что это грозило скукой – наистрашнейшим врагом великого ума.
А после нескольких самых крупных побед Дамблдор поверил в своё всемогущество. Поверил в то, что ему ведомо всё, что он лучший в мире кукловод – и его кукольный театр приносил ему немалое моральное удовлетворение. Его куклы им восхищались. И это повальное раболепие сыграло в итоге с ним злую шутку. В том огромном сундуке, где Дамблдор хранил своих марионеток, скопилось слишком много послушного тряпья, и за этим тряпьём кукловод не заметил, что некоторые игрушки начинают обрывать свои нити.
О том, что у марионеток к тому же были сердца, я говорить не стану – ибо сам, когда нужно, легко забываю о чувствах своих подданных. Единственное различие в том, что я всегда понимал, что это – лишь мои подданные. А Альбус Дамблдор предпочитал верить, что в кукольном домике живут его родные дети, любимые чада.
Самообман – вот слабость, которая погубила Дамблдора. Слабость, которая стала прогрессировать, едва он позволил её себе. А это случилось, как только старик затеял со мной свою шахматную партию…