"Фантастика 2024-18". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Именно! — обрадовался поддержке Анаэль. — Внешне он может быть взрослым брутальным мужиком, а в душе оставаться подростком. Может быть, это нам и не поможет, но возможно — пригодится.
— А мне плевать, даже если он младенец! — внезапно даже для самой себя рыкнула я. — За почти три миллиона лет мог бы поумнеть, а он продолжает травить драконов, мерзкое пресмыкающееся!..
Анаэль удивленно приподнял вверх брови, хмыкнул, а потом перевел разговор:
— Мы тут с Натаном порылись в бумагах, которые ты с собой в качестве смягчающего средства для посадки захватила.
— Ой, точно! — обрадовалась я. — Там еще Ним про пророчество что-то нашел…
— Да, с пророчеством такая же маленькая лажа, как и с легендой, — Ниммей достал из кармана брюк листок бумаги и протянул мне. — Мы уже на него все потупили, так что теперь твоя очередь.
Тот текст, который отрыли в архивах наши короли, я еще не успела забыть, потому что Натаниэль его вчера декламировал: «И будешь потомкам драконьим мстить ты веками, сердце свое насыщая их кровью. И в память о том, что когда-то ты был человеком, будешь все время рождаться из пепла, чтобы, ослабнув от прожитых лет, пеплом осыпаться. И в этот миг, слабость твою ощутив, во всем мире, в каждой семье, где когда-то рождались драконы, может невеста твоя появиться. И чтобы вернуть справедливость ей было легче, мощь чистокровная в ней возродится. Помни, драконы могут вернуться, едва ты ослабнешь.»
Но на бумажке, которую протянул мне Ниммей, начало было немного другое. Написано все было на таком же непонятном языке, как и мемуары предка Чезанно, но сверху Ним заботливо написал перевод: «И будешь потомков своих охранять ты веками, чтоб сердце врага смогли окропить они кровью. И в память о том, что когда-то ты был человеком…»
— Между мщением драконам и охраной потомков очень большая разница, — я посмотрела на гордого феникса, всем своим видом олицетворяющего презрение к нашему тупому обществу и одновременно очень заметно тянущегося к Чезу. — Значит, для победы нам надо пшикнуть на сердце змея кровью кого-то из потомков феникса?
В это время камень для переговоров с Сенатом замигал, намекая, что с ректором хотят поговорить представители правительства. Новость была условно-приятная. Нам разрешали допросить «останки лэра ДиМауро»…
Глава 2-33 (54 день, 10 день осени)
В связи с высоким положением в обществе и кучей заслуг перед страной, а также из-за возможных сложностей во время вызова из-за внушительных телесных повреждений, для выполнения ритуала пригласили декана факультета некромантии. И тактично выставили из кабинета всех, чье общество было бы нежелательно для такого достойного члена общества, как лэр ДиМауро.
Зато послали за Эззелином, правда, приказали стоять под дверью и ждать, пока его вызовут. Логично — мало ли какая тайная информация выяснится, а тут лишние уши. Но пообещали, что обязательно пригласят попрощаться с дедом перед тем, как того упокоят.
И вот стоим мы все под дверью — я и Ниммей, Роджер, Жан и Чезанно, подошедшие после защиты диплома Фонзи и Ксирономо и сбежавшие с учебы Тимка и Адам. Неподалеку — Эззелин под присмотром Демо.
А в кабинете ректора, кроме самого хозяина, сидят: короли, Мухобой, завкафы некромантии и огненного факультета, Фредонис — для повышения уровня некромантской квалификации, Хамон и Медо — как группа ментальной поддержки, Сальваторе — как усы, лапы, хвост и, главное, уши Ордена. И Адвара — на случай, если полезут иллюзорные монстры.
Я уже приготовилась смотреть трансляцию от Фредо… И тут вдруг раз! И… связь оборвалась!
Едва удержалась, чтобы не ринуться сразу спасать мужа. Остановило озадаченное лицо Демо, у которого, похоже, тоже связь с братом отключили.
Массовое одновременное мощное ментальное блокирование и никаких подозрительных звуков из кабинета? Я знаю, кто на такое способен!.. Анаэль. Непонятно только зачем. Настолько не доверяет? Или боится, что мы под дверью слишком громко обсуждать услышанное будем?
К более-менее разумным доводам я обратилась спустя долей пять-семь, а до этого я пыталась выбрать между двумя противоположными вариантами. Ворваться в кабинет и навалять одному недоизнасилованному демону по шее. Или разрыдаться на груди у Нима с криками: «Как этот козел мог так поступить?». Или навалять… Навалять привлекало больше, потому как желание разрыдаться было явно наведенное ежемесячной шизой.
Вот когда истеричная кровожадность чуть схлынула, тогда пришли вполне логичные объяснения, учитывающие стоящего под дверью Эззи. Главное, скорее всего отрубали меня, а канал Демо и Медо пострадал за компанию.
Мы героически отстояли под дверью почти час, лениво переговариваясь и перешучиваясь.
Вначале мы старательно игнорировали присутствие Эззелина, но потом Адам зачем-то направился в его сторону.
Все напряглись и приготовились разнимать драку. Сам Эззи ощетинился до состояния ежика перед нападением… Но наш самопальный ангел, не дойдя до него пары шагов, спокойно произнес: «Соболезную, тяжело терять родных так внезапно» и снова вернулся к нам.
Эззелин никак отреагировать не успел, так как застыл на ту пару-тройку мигов, что Адам был рядом. А потом уже как-то глупо было кричать вслед гадости…
Больше желающих посочувствовать Эззи не нашлось. То есть в глубине души мы все ему соболезновали, но вот высказать это вслух не тянуло совершенно.
А примерно через час из кабинета ректора вышел завкаф некромантии лэр Бруно и позвал Эззелина попрощаться с дедом.
Едва за ним и Демо закрылась дверь, Фонзи пробурчал:
— Гавнюк он, конечно, но такого не заслужил.
Мы глубокомысленно покивали, но развивать дальше эту тему не стали. Ясно, что не заслужил. Никто такого не заслужил…
И тут из кабинета раздался отчаянный крик Эззи: «Не-ет!»…
— Опять, что ли, заблажил из-за родства с драконами? — запереживал Тимка. — Главное, чтобы из окна снова не вылетел.
Дверь распахнулась, и оттуда вышел бледный Эззелин в сопровождении Медо и Демо. Не дожидаясь, пока эта троица скроется в поворотах коридоров, я рванула в кабинет, втиснулась между королями, словно всегда тут стояла, и преданно уставилась на Анаэля.
За мной следом подтянулись остальные.
Завкаф некромантии, оценив массовое нашествие, посмотрел на лэра Тестаччо, который не стал нас осаживать, сделал для себя какие-то выводы, попрощался с ректорским составом, кивнул нам и вышел.