"Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— Ну, слава тебе, Господи! — радостно осклабился Митчелл. — Вконец меня задолбала старая ведьма. За чем бы к ней ни пришел — уходишь, как оплеванный, — ее Тотошка, и то тише лает. Лучше бы ее в детстве смерч из Канзаса в фургоне куда подальше забросил, а не в соседний штат…
— Значит, ты вновь возвращаешься в Африку? — тихо спросила Бланш, проводив последнего из гостей.
— Да, — коротко ответил Фрэнк, чуточку виноватым тоном, вглядываясь в отблески огня на лице жены. — Да, возвращаюсь…
— Но зачем?! Ведь когда не стало нашей Нады [170] , ты пообещал покинуть эту проклятую землю, лишь только закончится война [171] , и больше там не появляться?! А сейчас уезжаешь…
— Пойми, милая, — Бёрнхем ласково положил ладони на плечи жене и заглянул в мокрые от слез глаза, — людям, которых я очень уважаю, очень нужна моя помощь. И нужна именно сейчас. Да и ко всему прочему, есть возможность получить столько денег, что их хватит до конца жизни… — услышав легкий вздох жены, Фрэнк сбился с речи, а разглядев ее грустную, все понимающую улыбку и вовсе стушевался, — да чего я тебе все это говорю, ты и сама все знаешь. В отличие от парней золото буров интересует меня меньше всего — мое главное богатство — это ты и дети. Но не ехать я не могу.
170
Дочь Бёрнхема. Скончалась 19.05.1896 г. от лихорадки и голода во время осады Булавайо.
171
Война Матабеле.
— Знаю, милый, — в очередной раз вздохнула Бланш, — я все знаю. Когда вы отбываете?
— Я — завтра. Утром уходит дилижанс в Фэрбэнкс. Оттуда — в Канаду, а уж из Галифакса — в Кейптаун. Парни же сначала навестят Сиэтл, приобретут все необходимое и присоединятся ко мне уже в Африке.
— Пусть Всевышний хранит тебя, где бы ты ни был, — перекрестила мужа Бланш. — А я буду каждый день молить его об этом…
Часть первая
Глава первая
— А я еще раз говорю вам, сэр, — безусый лейтенант в щегольском кителе с аксельбантом адъютанта раскинул руки наподобие распятия, — сейчас командующий отдыхает. Приходите к вечеру. А еще лучше — завтра.
— А еще лучше — не приходите вовсе, — в тон ему хмыкнул Бёрнхем, копаясь в своем мешке. — Вот. Передайте это лорду Робертсу, — закончив поиски, он протянул офицеру маленький прямоугольник визитки. — И если вам дороги ваши эполеты и ваше место, настоятельно рекомендую сделать это немедленно.
— Да как вы смеете угрожать британскому офицеру! — от возмущения мальчишка побагровел, словно старый матрос от кварты рома. — Я доложу его высокопревосходительству о вас, но не раньше, чем он соизволит проснуться! А сейчас, если вы не удалитесь, я буду вынужден вызвать караул, который препроводит вас прямиком на гауптвахту!
— А я все же встречусь с лордом Робертсом сейчас. С вашего позволения… — Бёрнхем неожиданно для юнца шагнул вперед, неуловимым движением уложил его на пол и быстро стянул руки шнуром от портьеры, срезанным тут же. — Или без такового. Мне не хотелось бы проделывать такую же шутку с караульными, а посему… — Фрэнк достал из нагрудного кармана носовой платок и ловко сунул его в раскрытый рот онемевшего от удивления адъютанта, — приношу вам свои извинения и желаю приятного отдыха.
Паренек что-то невнятно промычал и вдруг, перекатившись в сторону, словно заправский футболист, пнул фаянсовую вазу. Осколки еще звонко сыпались на пол, когда створки дверей распахнулись и в холл вбежали двое караульных.
— Стоять! — заорал один из солдат, направив ствол винтовки на Бёрнхема, поднимавшегося по лестнице. — Стоять, ублюдок! Еще один шаг, и ты покойник! Святой Патрик свидетель, дернешься, и я тебе башку прострелю!
— Что здесь происходит?! — пожилой, заспанный мужчина, запахнув бархатный халат, раздраженно обвел холл властным взором. — Адамс, черт вас подери, я дождусь ответа или нет?! А ты в кого целишься, болван?! Хочешь расшибить какую-нибудь вазу, которая в тысячу раз ценней твоей безмозглой тыквы?! — человек перевел взгляд на Бёрнхема, застывшего посреди лестничного пролета:
— А вы, сто чертей вам в глотку, кто еще такой!
— Доброе утро, сэр Робертс, — весело улыбнулся Бёрнхем, сдвигая широкополый стетсон на затылок. — Прошу великодушно меня простить за столь ранний и неприятный для вас подъем, но вряд ли бы вы стали вызывать меня из Америки, если бы располагали временем на соблюдение политеса.
— Фредерик! — обрадованно всплеснул руками Робертс. — Вы уже здесь, друг мой! Поднимайтесь же ко мне скорей, вы, как никогда, вовремя! И вот еще что мне интересно, мистер… — генерал развернулся в сторону часового, застывшего при появлении командующего, словно ледяная фигура на Рождественской площади.
— О’Брайен, сэр! Рядовой второго батальона легкой пехоты герцога Корнуоллского, О’Брайен, сэр!
— Вот и скажите мне, О’Брайен, — Робертс скривил губы в ехидной усмешке, — вы и впрямь собирались стрелять в резиденции главнокомандующего? Или только хотели напугать нарушителя спокойствия?
— Так точно, сэр! Собирался открыть огонь на поражение, сэр! — солдат, хоть и ощутимо напрягся от ненужного ему внимания руководства, но отвечал четко. — Полевой Устав, сэр, недвусмысленно гласит…
— Достаточно, мистер О’Брайен. Полевой Устав, смею надеяться, я знаю не хуже вас. Коли так, то спасибо за службу, джентльмены. Как приведете Адамса в нормальное положение, возвращайтесь на пост и вечером передайте ротному командиру, что я высказал вам благодарность. Адамс! Мальчик мой! — сэр Робертс почти по-отечески взглянул на помятого адъютанта, понурившего голову. — Вы воистину достойный сын Альбиона и своих родителей и с честью выполнили свой долг. В том, что вы не устояли на ногах, вашей вины нет. Попытка оказать сопротивление нашему гостю изначально была обречена на провал, здесь не справился бы и более крепкий и опытный воин. Так что примите мою благодарность и… — увидев, что входная дверь за часовыми захлопнулась, он несколько изменил тон.
— Хотел бы заметить, юноша, что вы сами спровоцировали сей никому не нужный конфликт. Занимая должность моего адъютанта почти полгода, вы могли бы уже научиться различать, кого я хотел бы видеть в любое время суток и при любых обстоятельствах, а в чьем присутствии нет необходимости. Обдумайте мои слова на досуге, а пока распорядитесь насчет завтрака, наш гость наверняка еще не успел перекусить, а уж я и подавно.
— В свою очередь, я еще раз прошу у вас прощения за доставленные неприятные минуты и выражаю свое восхищение вашей отвагой, — Бёрнхем, желая несколько смягчить впечатление от разноса, вежливо поклонился адъютанту. — Если вас не затруднит, распорядитесь, чтобы кто-нибудь отнес мои вещи в какую-нибудь приличную гостиницу.