"Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
И с кем он там торговаться собрался? Наш квартет похож на что угодно, но только не на «магазин на диване». Трофеи на баррикаду стащил, мешки с крупами прямо под дождь поставил, дозоры по флангам разослал… Не слишком ли большой переполох, от вида двух с половиной рыцарей и тощей девчонки? Отряда гвардии в засаде боится? Сомнительно, ибо у него стопудово скрытые посты организованы в паре дней к югу отсюда.
Это же основа. Сидит несколько балбесов, на дорогу смотрят и вестовым методом оповещают лагерь. Если караван, — засаду готовьте, если карательный отряд, — тикайте.
Так от чего же он так пересрал?
— Кровью пахнет. — облизнув порозовевшие губы, еле слышно доложила девица. — Сильно.
— Да ты-то не каркай!
Сначала Филя, теперь эта… Может я и правда сбрендил? Суюсь к черту на рога, будто так и надо. А главное, ради чего? Дедом тут и не пахнет, к гадалке не ходи.
Может обратку дать, пока убежать успеваем? А дальше? В город возвращаться? К черту! Сиськи надо было мять до того как из салона уехал, а не после!
Ускорив шаг, я первым настиг импровизированную стену из пивных бочонков и тюков мокнущей под дождем пушнины. Брезгливо отведя выставленное копье, я водрузил берец на ближайшую бочку, вызывающе оглядывая хмурые рожи:
— Так-то вы рыцарей встречаете, рванина перекатная?!
— Рыцарей то мы встретили, а вас где носило… — вновь сунутое под нос копье быстро исчезло, когда к баррикаде протиснулся «барон».
— Капюшоны! — вместо «здрасте» потребовал он, игнорируя факт, что капюшон есть только у кровососки.
Внимательно оглядев наши лица и заострив особое внимание на волосах девицы, он наконец перешел к главному. Дежурное из «кто такие?!» и «немного те, немного эти» потонуло в громком возгласе «Щедрого» живодера:
— Он же! Он!
Я быстро потянулся к ножнам, но вовремя заметил, что грязный палец указывает на «Ловкого» рыцаря.
— Про него гутарил! — наконец объяснился громила, не устояв напора вопросов. — С ним на турнире бодались! Это тот самый, что с мечом блестящим!
Тьфу ты… Походу титул таки дает метастазы — почти решил, что каким-то чудом меня опознали. Новости о зимних «подвигах» донеслись или еще чего. Знаменитость контуженная…
Забавно — над чужим самомнением смеюсь, и не замечаю, как собственное потихоньку проклевывается. Звездная болезнь натуральная. А все из-за полумифических инспекторов, вечно сиркающих горожан, и эротических фантазий Грисби, затащить меня к себе на службу.
И все же хорошо, что я герб не завел… Как в воду глядел.
— Приветствую вас, добрый сир… — в притворной скромности поклонился Филя, наслаждаясь долгожданной славой. — Вы доблестно сражались в тот день — мой триумф удел лишь случая…
— Рыцаря угробил, кишками всю округу оросил, теперь приказов не слушаешь… — процедил «барон», едва не залепив дуболому пощечину. — Терпение испытываешь, не иначе. «Этот» который кто?
— Та рассказывал же! — воткнув в землю ростовой щит, великан начал описывать в воздухе женскую фигуру. — Тот самый, что девицей битый! На пиру опозоренный! По всему застолью улепетывал, поросем визжал! С дюжину раз уж пересказал…
— Я сражался достойно! И, к вашему сведенью, не рыдал! Она кубок в лицо выплеснула, подло застав врасплох!
Восклицание полное обиды утопило лагерь в волне хохота и всплесках едких комментариев. А говорил «от дуэли отказался»…
Вид гогочущих уголовников, соревнующихся в остроумии над протестующим Филей, заставил мысленно поставить свечку за Аллерию. Молодец, овечка, в кои-то веки что-то дельное сотворила. Уж возможности поржать над рыцарем эти поганцы не упустят. А как иначе? Зависть же. Даже между этим межевым идиотом и его подельниками зияет огромная пропасть в виде титула. Разница между расходным материалом, о котором никто и не вспомнит, и воспеваемом в песнях «герое». Речь даже не о пустых понтах, а о реальных перспективах. Этих гопников ни ко двору не позовут, на турнир не пустят, — даже скидку на рынке не выпишут. Про драматическую разницу в жаловании и востребованности даже вспоминать больно.
И чем больше они отводят душу, подначивая Филю на новые подробности его «дуэли» с «тощей девкой», тем меньше видят в нас врагов.
Тщательно скрывая облегченный вздох за резким кашлем, «авторитет» наконец заставил гопоту чуть успокоиться. Одобрительно похлопал громилу по плечу и «простив ему лошадь», он вернулся ко мне.
Наличие в моей компании такого кадра, как Клебер, помогло «барону» поверить, что мы и правда дураки, а не отвлекающий маневр, отводящий взгляды от подбирающегося эскадрона гвардии.
— Ишак, значится… — он снова возложил руку на широкое плечо «Щедрого» рыцаря, предоставляя слово ему.
Перестав посмеиваться над покрасневшим Клебером, кирпичная рожа брезгливо сморщилась:
— Дурной он, осел тот! Сапог изгадил, по коленке лягнул — то ты мне задолжал, а не я! Нечего про компе… Компенс…
— Компенсация. — сжалился главарь над резко стихшим дуболомом.
Пока Клебер оправдывался перед хихикающим сбродом, а Гена скрипел зубами от обвинений в женственности, я вешал лапшу, изо всех сил изображая странствующего рыцаря. Беря пример с межевого придурка, что недоверчиво хлопал глазками, разглядывая меня будто прапорщик банку просроченной тушенки, я худо-бедно добился искомого, раз за разом проходя всевозможные «проверки на вшивость». Если уж я нормальным человеком притворятся научился, то тупого быка сыграть — как нефиг. Благо, даже играть не приходится. Как говориться, как надену портупею — все тупею и тупею…
Хитрый прищур «барона» воровато пробежался по нашим ножнам — кутаясь от дождя в мокрый плащ, он уже прикидывал, как бы нас поиметь. Нанять в свою бригаду, ножиком по горлу провести, или как-нибудь похитрее поступить. Например, сдать в Молочный Холм под видом разбойников — прецендент-то уже был.
— Межевые рыцари, оруженосец, и… Как ты сказал? «Привилегия титула»? — его взгляд опять заострился на флегматичной вампирше, не обращавшей никакого внимания на разглядывающих ее гопников.
— Ты на бабье не зарься, нечего! Гони что с ишака снято и кошелем сверху прикрой — тогда разойдемся миром!
Уголовник явно хотел спросить «а если нет?», но отчего-то передумал и миролюбиво облокотился о воткнутый в землю ростовой щит:
— Ну добро… Добро… Вот что, голь перемольная — нечего языки под дождем разминать! Идемте, винца подогретого хлебнем, да за кошели словами перекинемся…
Беглая команда разобрать баррикаду, пока пушнина и соль совсем не испортились, отозвалась горестными вздохами у бандитов и недоумением на лице Клебера. Весь разговор отбрехиваясь от издевок, он то и дело норовил встать так, чтобы поудобнее дать деру. В мои таланты вешать лапшу на уши он очевидно не верил.