"Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– И где она может веселиться? – полюбопытствовал я.
– А я знаю?
– Ее телефоны не отвечают.
– Вот так она веселится. Отрыв, как сама говорит. От всего.
«Если она еще жива», – подумал я.
В свете развивающихся событий это был далеко не факт. Уверен, что Стелла сильно обрадуется, если Даньянова загнется в корчах. Такие искренние чувства у женщин возможны, только когда между ними пробежал черный кот, то есть блондинистый атлет. Ну или не атлет. Но пробежал.
Итак, выяснилось, что Сартаков встречался с заведующей филиалом. Это зацепка.
– Телефончик Анны Иордановны не дадите? – спросил я.
– Вы что, ничего не знаете? – изумилась Стелла.
– Чего мы не знаем.
– Вы ей не дозвонитесь.
– Почему?
– Утром… – как-то с трудом произнесла Стелла, скорбно понурив плечи. – Сердце…
– Умерла?
– Архив был всей ее жизнью. Вот сердце и не выдержало.
Что-то у многих вокруг меня не выдерживает сердце.
Мы переглянулись с Лешим. И он кивнул. Сейчас займется…
Этим же вечером я снова переступил порог морга. И снова тот же патологоанатом. Только усмешка еще шире. Мол, всегда рады видеть постоянных клиентов, которые каждый день заглядывают по поводу новых трупов.
– У вас профессиональный интерес к людям, погибшим от сердечной недостаточности? – поинтересовался он, узнав, по чью душу, точнее, тело, пришли.
– А что, и тут сердечная недостаточность? – спросил я.
– Гражданка Воронцова умерла примерно от того же, от чего и прежний предмет вашего интереса.
– Вас это не удивляет?
– Нисколько… Смотреть товар будете?
– Товар, – усмехнулся я. – Будем.
Та же холодная комната. Труп под простыней.
Я проделал те же манипуляции с покойной Воронцовой, что и с Сартаковым – надавил ладонями на грудь, принюхиваясь. Патологоанатом закатил глаза – мол, везет же ему на психов с красными корочками спецслужб.
А я ощутил главное. Сладковатый запах яда отсроченной смерти.
Дест встречался с руководителем погоревшего филиала Архивного центра Воронцовой.
Вторая жертва. Лихое начало. То ли еще будет…
Глава 10
Небоскреб возвышался на пятьдесят этажей над всеми окрестностями вокруг улицы Мичурина, что рядом с парком имени Тимирязева. Прямо мемориальный заповедник советских селекционеров. А за парком еще простираются поля Тимирязевской академии.
Я поднялся на лифте на последний этаж. Толкнул дверь с надписью «служебный вход», за которой лестница вела вверх, на технические чердачные помещения. Там вдоль всего здания тянулся длинный коридор с пыльными трубами, алюминиевыми коробами. Там же была ржавая жестяная, но очень крепкая дверь с надписью «техническое помещение».
Я отпер ее ключом. За ней был крошечный тамбур и еще одна дверь, куда более солидная, массивная, с мигающей лампочкой около панели паппилярного идентификатора.
Я подложил на панель ладонь. Послышался щелчок. Идентификация завершена. Все в порядке, иначе тамбур бы уже наполнился усыпляющим газом, или долбануло бы электричеством. А еще где-то зазвучал бы сигнал тревоги, и группа быстрого реагирования рванула бы на вызов.
Провернул в замочной скважине вполне обычный ключ, я с трудом открыл массивную дверь. Шагнул за порог.
Все, я на месте. Узкая и длинная комната, заполненная компьютерной аппаратурой, мониторами. Через всю стену шел огромный черный экран.
Это информационно-поисковый пункт «Фрактала», которым я могу пользоваться в любое время. Отсюда можно протянуть электронные щупальца туда, куда простым смертным путь заказан. Возможности по получению и обработке информации здесь огромные. Куда больше, чем у моего сказочного ноутбука. Который, впрочем, у меня с собой, и я его тут же подключил в общую сеть.
Сколько же денег, материальных и организационных ресурсов нужно, чтобы обустроить такой тихий уголок. А ведь пункт этот наверняка не единственный. Не удивлюсь, если есть что-то куда круче.
Здесь имелись все условия для жизни. Просторный мягкий диван, два кресла, санузел, мощный кондиционер и огромный, щедро заполненный холодильник. Даже баночка черной икры имелась. Кто-то хорошо присматривает за порядком. Кто? Будем считать – домовой. Ни я, ни он друг друга видеть не должны.
Я приземлился на кресло оператора. И принялся за работу. Подключал хитрые программы. Вводил поисковые параметры, алгоритмы поиска и инициировал имитацию искусственного интеллекта.
Часа три, не поднимая головы, тер пальцами клавиатуру и шерстил мышь чудо-компьютера. Умею я это дело. И люблю – но только когда есть результат.
А результата не было. Все мои поиски – и по Предмету, и по связям фигурантов, и по местонахождению Ивы – все впустую. Компьютеры сегодня напрочь отказывалась служить палочкой-выручалочкой.
«Гопники» тоже рыли носом землю. Главные их цели были Ива и таинственный дест. И тоже пока ничем меня не радовали. Все концы враг вполне успешно и кроваво обрубил.
Мой Поиск тормозил.
Конечно, можно заняться ерундой и написать длинный и красивый план оперативных мероприятий, задействовать на его выполнение тысячу человек. Но все без толку. Реально прорыв может быть только в этих направлениях – дест и Ива.
Оторвавшись от работы, я открыл холодильник. Сжевал бутерброд с краковской колбасой. Запил минеральной газированной водой. Прошелся по комнате.
Интересно, что комната была вовсе не глухая, без окон и дверей, как требовали правила информационной безопасности. Здесь было небольшое, похожее на амбразуру, окошко. Из него с высоты пары сотен метров открывался благолепный вид на Тимирязевский парк и половину Москвы.
Во многих городах пришлось мне жить. Но ни один не притягивал меня так, как этот. Чем? Какой-то взаимный резонанс у меня с Москвой. А еще здесь есть ощущение, что это мировой центр событий. Притом на сегодня этот центр главный, кто бы что ни говорил.
Разгоняя застывшую во время сидения за компом кровь, я сделал несколько гимнастических упражнений – резких, на максимум своих сил и даже выше этого. Так учили мои продвинутые инструктора в очень закрытом заведении. Кости вроде пока не трещат, связки не рвутся. Возраст уже не двадцать лет, но еще и не пятьдесят.