"Фантастика 2024-30". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Поскольку всадник прибыл в город уже ближе к вечеру, в этот день он больше не выходил из комнаты. Ужин ему принесли прямо туда, и до утра хозяин не видел своего постояльца, равно как и четверых его людей. Впрочем, ничего странного в таком поведении не было, и хозяин вскоре позабыл думать о них, занятый своими повседневными делами.
Наутро молодой человек (а это был молодой человек лет двадцати двух и весьма приятной наружности), позавтракав, покинул гостиницу, тогда как его спутники так и не показали носу из своей комнаты. Он проследовал к королевскому дворцу.
Несмотря на то, что уже шла война, во дворце ничего
Молодой человек, судя по всему, таких бумаг не имел, а потому он и не стал приближаться ко дворцу. Вместо этого он, оглядевшись, вполне уверенно для человека, впервые посетившего королевскую резиденцию, направился по одной из аллей, видимо, имея определённую цель. Время от времени он останавливался, оглядываясь, словно подмечая те или иные ориентиры, а затем вновь продолжал движение, пока наконец не нашёл то, что искал.
Он обосновался на скамейке, стоявшей неподалёку от одного из боковых входов во дворец. Сам вход также охраняли гвардейцы, но они, казалось, не обращали никакого внимания на скромно одетого юношу, усевшегося на скамье. Впрочем, когда прошло больше трёх четвертей часа, а молодой человек так и продолжал спокойно сидеть, один из гвардейцев всё же подошёл к нему.
– Что вы здесь делаете, сударь? – довольно вежливо спросил солдат, не видя причин грубить юноше, в котором легко можно было узнать дворянина.
– Я ожидаю господина Пильена, друг мой, – мягким спокойным голосом ответил молодой человек.
– Он назначил вам встречу здесь? – несколько удивился гвардеец.
Пильен был приближённым к Кобри человеком. Его часто называли казначеем Сарвона в ту пору, когда тот ещё не был королём. Теперь же этот проныра, не имея официально никакой придворной должности, по слухам продолжал играть довольно большую роль, будучи советником самого Кобри, как тот являлся советником короля. Не живя во дворце, он частенько посещал его. Продолжая вести дела Сарвона, он едва ли не ежедневно приходил, чтобы отчитаться о состоянии бюджета его добывающих компаний.
Вероятно, юноша знал об этом, равно как знал и то, что Пильен имеет обыкновение проходить во дворец не с парадного входа. Именно поэтому он и ожидал казначея именно здесь.
– Нет, он не назначал мне встречи. Но я знаю, что он частенько ходит этой дорогой и надеюсь встретить его сегодня.
Задумавшись на мгновение, гвардеец в итоге кивнул и оставил юного дворянина в покое. Тот же, казалось, вновь погрузился в своё созерцательное спокойствие.
Так прошло не меньше трёх часов. За это время юноша почти не переменил позы, продолжая безмятежно глядеть невидящими глазами на какие-то цветы, вокруг которых деловито жужжали шмели и прочие насекомые. Дважды тот же гвардеец подходил к нему, спрашивая, не нужно ли чего-то молодому господину, но тот лишь отрицательно качал головой и благодарил солдата своим тихим бархатным голосом.
За это время мимо скамейки прошло не меньше дюжины людей, из которых почти все были мужчинами, однако юноша, окинув взглядом каждого из прохожих, вновь возвращался в свой мир грёз. Похоже, он хорошо представлял себе, как выглядит ожидаемый им человек.
И вот наконец в дальнем конце аллее показался неприметный лысоватый человечек, передвигающейся той чуть сгорбленной сосредоточенной походкой, так свойственной клеркам. Он шёл, погружённый в свои мысли, и потому вздрогнул, когда рядом с ним внезапно очутился юноша и произнёс самым учтивым тоном:
– Простите, сударь, я не ошибусь, если предположу, что вы – господин Пильен?
– Возможно, – чуть рассеянно ответил одетый в чёрное человек, пристально вглядываясь в лицо молодого человека. – А что вам нужно?
– Я бы хотел, чтобы вы передали это письмо лично в руки господину Кобри, – юноша вынул из-за пазухи конверт, запечатанный сразу несколькими печатями с каким-то неизвестным гербом, и протянул его Пильену.
– Кто вы? – нахмурившись, тот машинально принял конверт.
– Всё в этом письме, сударь, – вежливо, но твёрдо ответил юноша. – Господин Кобри, прочитав письмо, всё узнает и всё поймёт. Знайте одно: крайне важно, чтобы письмо попало лично в руки господина Кобри и ни в чьи больше.
– Но… – просьба была довольно странной, и будь на месте молодого человека кто-то другой, Пильен, пожалуй, ответил бы весьма надменно. Однако же этот необычный юноша, похоже, вызывал у собеседников безотчётную симпатию. – Почему бы вам…
– Поверьте, сударь, так надо. Могу сказать одно: господин Кобри будет весьма благодарен вам за то, что вы передадите ему это письмо.
– Хорошо, – с некоторой неохотой согласился Пильен. – А вы? Вы станете ожидать ответа здесь?
– Господин Кобри всё узнает из этого письма, – настойчиво повторил юноша, но даже эта настойчивость не выглядела вызывающей.
– Хорошо, – ещё раз произнёс Пильен и направился ко входу, где двое гвардейцев с некоторым любопытством наблюдали за сценой.
У входа он невольно обернулся. Странный юноша уходил по аллее, ведущей к главному входу.
Отыскав Кобри, обедающего за изысканно сервированным столом, Пильен, едва поздоровавшись, почти бросил конверт прямо перед ним.
– Что это? – неприятно удивился Кобри, с большим аппетитом поглощавший суп из морских рыб, который очень любил.
– Велено было передать вам, – пожал плечами Пильен. – Молодой человек, что вручил его, заверил, что вы будете весьма благодарны мне за то, что я передам это письмо. И что вы обо всём узнаете из него.
– Что за молодой человек?
– Дворянин, – вновь пожал плечами Пильен, безо всякого стеснения подхватывая со стола запечённое гусиное крылышко. – Но прежде я его не видел.
– Странно и любопытно… – с некоторой неохотой Кобри отложил ложку и сломал печати.
Едва лишь он бегло пробежался глазами по первым строкам, как выражение его лица заметно изменилось. На нём читалось крайнее удивление и даже некоторый испуг. Во всяком случае, содержимое письма целиком захватило королевского советника, так что он напрочь позабыл не только об обеде, но даже и о Пильене. Впрочем, тот не слишком переживал по этому поводу, справедливо полагая, что его посвятят во все дела, в какие сочтут нужным, и ни за что не посвятят во все остальные, так что нет никакого смысла излишне любопытствовать. Казначей спокойно принялся за обед, приготовленный для Кобри, что для него было обыкновенным делом.