"Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Нарисуйте, — решительно потребовал граф.
Быстро набросав изолятор, как он его видит, Руслан развернул лист к графу и принялся пояснять, тыча пальцем в эскиз. Ничего нового Шатун придумывать не стал. Коридор, по одной стороне которого идут камеры. В конце его что-то вроде пыточной камеры. От лестницы коридор отсекается решеткой, за которой находится один дежурный. Дальше лестница, которая ведет на поверхность. Тут находились обычные кабинеты и что-то вроде казармы для дежурной смены. Само собой, тут тоже был дежурный.
Сами камеры были разделены на две части решеткой. Малая, ближе к двери,
— После ночи в таком изоляторе я и сам признаюсь во всех грехах, лишь бы вырваться из этого каменного мешка, — проворчал он, изумленно поглядывая на парня. — Ужели у вас так преступников содержат?
— Не всех, Михаил. Далеко не всех, — хищно усмехнулся Руслан. — Но для врагов государства иного и не может быть предусмотрено.
— Не могу с вами не согласиться, — подумав, решительно кивнул граф. — Это я заберу с собой, — заявил он, сворачивая листок. — Думаю, смогу уговорить начальство на подобные траты. Признаться, его сиятельство, господин генерал и сам весьма возмущен содержанием некоторых преступных лиц. Но вот откуда еще и в охрану казаков брать?
— Чего проще? Берите тех, что строевую службу уже нести не могут. По возрасту или по ранению. Главное, чтобы не очень старые были, — подсказал Шатун.
— Инвалидную команду? — по-своему понял граф его совет.
— Ну, если я правильно помню, инвалиды, это бывшие солдаты, которые по возрасту уже не годны к строевой службе. А тут скорее те, кто не может рубиться в лаве или долго ехать верхом. Еще в силе, но для службы не годны. И им приработок, и нам не накладно. А если еще и вооружим их сами, так они и за службу эту всеми руками держаться станут.
— Добрая мысль, — подумав, кивнул граф. — Так начальству и объясню. А теперь, не сочтите за труд, еще и гранаты ваши нарисуйте, — попросил он, подвигая к Руслану еще один лист бумаги.
— До реализации этой идеи еще далеко, — попытался отговориться Руслан, стараясь ничего раньше времени не обещать.
— Не спешите с выводами, — лукаво усмехнулся граф. — Ваши револьверы очень заинтересовали генерал-губернатора. Как и мортирка для гор. Он очень настоятельно просил сообщить ему, когда будут проходить испытания этого орудия.
«Твою ж мать. Теперь еще и перед ним трепака выплясывать», — мысленно скривился Руслан, кивая.
Осторожно помешивая деревянной лопаткой полученную смесь, Руслан не замечал, но по его виску к подбородку стекала капля пота. И пот этот лился не от жары. Наступил последний этап обработки смеси, и теперь главным было не делать резких движений. Слегка приподняв лопатку над горшком, он аккуратно дал жидкости стечь, оставив на деревяшке ровно одну каплю. Сдвинув горшок в сторону, Руслан плавным, ровным шагом, держа лопатку широкой частью вверх, чтобы не приведи господи, не стряхнуть, вышел из сарая во двор и, подойдя к ближайшему камню, осторожно скинул на него каплю нитроглицерина с лопатки.
Раздался громкий хлопок, вспышка, и в воздух взвился белесый дымок. Внимательно наблюдавшие за ним казаки удивленно переглянулись
Переведя дух, Руслан оглянулся на казаков и, разведя руками, весело сообщил:
— Сам не верил, что получится.
— А чего это такое будет-то, Шатун? — тут же последовал вопрос.
— Снаряды для мортиры этим снаряжать станем и бомбы ручные, — коротко пояснил Руслан, с удовольствием вдыхая чистый горный воздух.
Отдышавшись, он вернулся в сарай и, убедившись, что смесь почти остыла, начал засыпать в нее опилки, одновременно старательно помешивая ее. Спустя еще полчаса густая, тестообразная масса окончательно остыла, и Руслан, подхватив горшок, переставил его в устроенный тут же тайник. В углу сарая, по его просьбе, плотники устроили откидывающийся люк, под которым была устроена ниша, длиной примерно метра полтора и метр шириной. Поставив горшок на покрывавшие пол тайника доски, Шатун опустил крышку и устало перевел дух.
— Начало положено, — проворчал он, рукавом утирая пот. — Теперь надо решить, как поставить это дело на поток.
Выглянув из дверей, он поднял взгляд к небу и, задумчиво покрутив носом, скомандовал:
— Седлайте коней, казаки. Шабаш на сегодня. Домой поедем.
— От то добре, — оживились бойцы и принялись выводить из-под навеса коней.
Прибравшись в сарае и отмывшись, Руслан сменил рубашку и, надев черкеску, затянул на талии пояс с оружием. Если в процессе работы он больше напоминал обычного артельного, то теперь из дверей вышел подтянутый, добротно одетый казак. К мундиру он так и не привык, предпочитая добротную, не сковывавшую движений черкеску. Граф Рязанов, видя такое дело, уже обещал ему поговорить с атаманом о разрешении для Руслана носить на черкеске погоны.
Уложение о ношении офицерского мундира гласило, что ношение погон на форме иного рода войск допускалось только в исключительных случаях. Так что для того, чтобы нацепить свои погоны на черкеску, Руслану требовалось получить именное разрешение атамана казачьего войска и, само собой, разрешение собственного начальства. Но к удивлению парня, выяснилось, что к подобному афронту прибегали многие строевые офицеры, прослужившие на Кавказе долгое время. Так что Шатун терпеливо ждал решения этого вопроса.
Кавалькада въехала в город и направилась к дому, когда их догнала коляска графа Рязанова. Окликнув Руслана, штабс-капитан приподнялся и, дождавшись, когда коляска поравняется со всадником, сказал:
— Руслан, садитесь, нужно поговорить.
— Митрий, прими коня, — скомандовал Шатун и прямо с седла перепрыгнул в коляску.
Глядя на этот акробатический номер, казаки только одобрительно усмехнулись. Рязанов же укоризненно покачал головой. Поведение парня никак не вязалось с поведением офицера его ведомства. Впрочем, граф регулярно одергивал сам себя, напоминая, что его найденыш еще молод и что сам в его возрасте мог отчебучить и чего покруче. Особенно под штофик горькой. Так что все было не так плохо. К тому же молодой поручик уже успел зарекомендовать себя как опытный, сильный боец, которого уважают даже ценящие только воинскую доблесть казаки.