"Фантастика 2024-76". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Они все-таки сделали это. Разрушили корабль, сбросили все, спасая себя.
Главное успеть.
Расширенными глазами я смотрела в пустоту.
Тряслась и тяжело дышала.
Каждый глоток воздуха был слаще маковника.
Сама не заметила, как напряглось тело — до каменных мышц. Генерал стиснул пальцы на моем плече. В другой руке у него был кинжал Эммы… Теперь мой.
Только бы успеть!
Успеть до того, как разрушатся стены и потолок. Прочный кокон, который нас защищает.
Шад вел себя спокойно, хотя я тоже ощутила, как напряжено его тело. Он застыл, глядя вверх, словно собирался встретить надвигающуюся оттуда опасность.
Если мы умрем здесь, то крепко держась друг за друга. Глядя друг другу в лицо. В космосе больше не на что смотреть.
Умрем, как две сцепившиеся песчинки в безвоздушном пространстве.
И уже неважно, кто мы. Рабыня, генерал, чужие или близкие. Просто два существа, случайно оказавшиеся вместе.
Глава 24
Лифт прибыл с громким ударом об дно шахты — гидравлика вышла из строя. Повреждения оказались хуже, чем мы думали. Шлюз распахнулся, и мы выпали на пол лифтовой площадки.
Электроника сделала свое дело — шлюз закрылся сам. Сверху раздался скрежет, словно шахта треснула по швам, заскрежетала об борт корабля и уплыла. Корабль окончательно развалился по модулям, сохранив только жилую часть для спасения экипажа.
Шад тяжело поднялся, поморщившись, когда оперся на больное колено. Подобрал кинжал, выпавший из руки.
Я сидела на полу, и какое-то время приходила в себя. Вновь ощущала гудение крови в жилах, дыхание — свое живое тело. Даже слабость была приятна, но больше всего понимание, что я спасена. Смерть в космосе — это болезненный конец, полный отчаяния и безысходности… Какое счастье, что мы этого избежали.
Остальное по сравнению с неминуемой смертью казалось такими мелочами!
Хромая, Шад подошел ко мне и подал руку.
Я робко взглянула в лицо — оно не было дружелюбным.
Лицо григорианца — мрачное, серьезное, без приязни. Лицо солдата, который устал от войны. Или мужа, разыскавшего жену-беглянку.
— Нас ждет разговор, — сказал он.
Я поднялась и с трудом обрела равновесие.
Он без лишних слов пошел в рубку, и я направилась следом. Это был маленький корабль — григорианский, но рассчитанный на малый экипаж. Кажется, Шад прилетел один — в коридорах, узких, с мягким голубоватым светом, было тихо. Корабль дышал тишиной и прохладой.
Квадратные лампы, встроенные в потолок, горели ровно. Металлическая отделка пола и стен блестела. Похоже, это новый корабль. Я не знала, откуда он у Шада и почему он прибыл за мной один. Но уже поняла, что он не собирается меня убивать, иначе он был не спас меня с распадающегося корабля контрабандистов.
Почему он один? Где солдаты, где экипаж?
— Шад, — робко позвала я, но он не обернулся.
Отодвинул переборку и вошел в рубку. Место было одно и Шад занял его сам. Я была права.
— Почему ты сбежала, Рива? — глухо спросил он.
Я внутренне вздрогнула. Мне не ответить, потому что вопрос касался его семьи.
— Я спрашиваю, почему?
Я приоткрыла губы, глядя в пол, и подбирала слова.
— Испугалась, — честно сказала я и тут меня прорвало. — Никто никогда не пытался меня защитить, а кто пытался, те не смогли и предпочли забыть об этом! Я говорю о своей семье… Когда твоя сестра предложила от меня избавиться, я решила, что так оно и будет. Я всего лишь рабыня, а у тебя была перспектива стать монархом…
Шад внимательно выслушал и отвернулся, он не хотел поддерживать беседу. Ответ на вопрос он уже получил. Переключил пару тумблеров на приборной доске и начал настраивать автопилот.
Я все ждала, что он продолжит — что-то объяснит, утешит, а он молчал. Только с серьезным лицом готовился к полету. Даже чувств от встречи со мной не выразил — какими бы они ни были.
— Откуда кинжал? — он имел в виду трофей.
— Эммы, — пояснила я. — Штурмана. Она сказала, добыла в бою… Я не хотела ей оставлять.
— Не думал, что ты так заинтересовалась нашими традициями, — буркнул он.
Я и сама не знала, откуда во мне возникла страсть защищать чужую культуру. Наверное, эта преданность объясняется тем, что Шад меня освободил. Я это ценила.
Не зная, куда деть себя, я стояла позади его кресла. Положила руки на подголовник, пытаясь занять руки, наклонилась и через плечо смотрела, как он готовится к старту.
В рубке приятно пахло новым пластиком, а от плаща Шада едва заметно — какими-то пряностями. И мне было спокойно от этой смеси ароматов, странной и непривычной, словно две противоположности столкнулись между собой.
Я дышала этим воздухом, понимая, что теперь это новый запах моего дома. Я не глупая и глядя на приготовления, понимала, что все не так просто у Шада, как кажется на первый взгляд.
Не просто так корабль на одного. И не просто здесь нет солдат.
Неспроста он молчит и расспрашивает, почему испугалась. И не просто так пришел за мной, а теперь мрачно настраивает автопилот.
Кажется, Шад выбрал новый для себя путь, который отличается от прежнего. Отличается от жизни прославленного генерала, возможного монарха. И это идет вразрез с интересами его семьи. А значит, вразрез с его путем.
Поэтому он ничего мне не ответил на слова о сестре.
Отныне он, как и я, одиночка. Отвергнутый семьей — или сам ее отвергший.
Из-за меня, рабыни.
Проблема в том, что говорить об этом он не хотел.
Закончив с автопилотом, он развернулся в кресле. Я стояла, но из-за разницы в росте оказалось, что теперь наши глаза на одном уровне. Янтарный взгляд остановился на мне. Как тогда, в каюте, Шад выглядел уставшим, даже немного апатичным, но это было обманчивое впечатление. Подушечками пальцев он задумчиво ощупывал рукоятку кинжала. Неосознанно, словно это привычка.