"Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Лавки, магазинчики, трактиры, кафе и рестораны. Цирюльни — как же без них. Шесть новых гостиниц — в столицу губернии прибывало до двенадцати тысяч гостей в год. Брусчатка и выдуманное мною покрытие уплотненным отсевом давно выплеснулись за пределы центральных улиц. Новый район, возникший вокруг Копеечного вокзала и депо, так и вовсе сразу строился с твердым дорожным покрытием. Асфальтом, как ни странно. Супруненко хвастал, что на добыче нефти уже больше артелей работает, чем на золотых приисках.
Кончается в губернии золото. Золотодобытчики уже начали в соседнюю, Красноярскую губернию,
Впрочем, я, признаться, только рад был концу эпохи золотой лихорадки. Очень уж буйные люди — эти золотоискатели. Каждое окончание сезона в городах губернии знаменуется чередой дичайших выходок этих «товарищей». А прибытку от них чуть. Золото, и то в казну сразу отходит, а не в бюджете региона остается.
Здесь, в Томской губернии, теперь модно иначе миллионы зарабатывать. Бум разработки полезных ископаемых и промышленности. Уголь, железо, серебро и свинец. По новенькой железной дороге в Россию хлынет настоящая река богатств Сибири.
На наши, с бывшим окружным Каинским судьей, угольные копи не поехал. Далековато, да и чего я там не видел? Дыра в земле и каторжный острог рядом. За прошедшие годы тамошняя добыча если и претерпела модернизацию, то совсем незначительную.
А вот в торговый порт Томска, в Черемошники, выбрался. Очень уж Тецков с молодым Тюфиным завлекали. И отправились мы туда на поезде. Маленький такой составчик: маневровый паровозик, «утка», и пара обычных товарных вагонов, оборудованных сидениями. Оказывается, эта «электричка» ежедневно в порт и обратно работников возит. Расписание даже какое-то имеется. Все, как в высших домах Лондона, едрешкин корень.
Ну, что сказать?! Развернулись, конечно, в Черемошниках купцы не слабо. Четыре двусторонних широких причала с паровыми кранами. С дюжину огромных ангаров — складов. Все аккуратно, даже схема движения гужевого транспорта имеется. Лошадки, нескончаемым потоком, паровозиком, двигаются по обозначенной столбиками полосе на погрузку. А те, что груженые, отъезжают уже по другой линии. Никакой неразберихи и толчеи. Есть даже специальное причальное место, на котором труженики-пароходы от гари и копоти отмывают. Тецков уверил, что услуга эта входит в стоимость обслуживания. То есть, отдельно не оплачивается.
— Со всех окрестных сел мужиков с лошадьми собрали? — сбившись на пятом десятке при попытке посчитать подводы, спросил я.
— А черт его ведает, ваше высокопревосходительство, — беззаботно ответил Николай Наумович Тюфин. Я-то его запомнил молодым парнем с вечным румянцем на щеках. А он теперь превратился в дородного мужчину с бородищей до груди. Уверенного в себе и этого не скрывающего. — Это же Кухтеринские людишки. Бес его знает, где он их собирает. Мы только общее число называем, он и присылает.
— Развернулся, значит, ямщик?
— О! Еще как. Его «Компания по перевозке грузов» тут везде. И почту возят, и переселенцев доставляют, и зерно к пристаням. Сам Евграфка важным стал — на кривой козе не подъедешь…
— Транспортная компания, значит?
— Не только. У него и торговый дом имеется,
— Пф, — фыркнул я. — Какой же это секрет? Он с полгода как, оборудование для спичечной фабрики покупал. Вот это и собрался производить.
— Вот хитрован, — засмеялся Николай. — Самый верный товар ведь выбрал. Мы из Ирбита спички коробками по весне вывозим, а к осени их уже в лавках и нет совсем. Думали увеличить закупки, а оно вона как оборачивается…
— Мне интересно только, где он сырье брать собирается, — улыбнулся я. — Ладно дерево — этого здесь полно. А Серу? А фосфор?
— Так на вашем, Герман Густавович, железном заводе и будет брать, — удивленно уставился на меня Тюфин. — Там же из угля это все как-то вытаскивают…
— Удивительно, — развел я руками. — Таких подробностей мне не сообщали.
Впрочем, я несколько кривил душой. Мне и самому было мало интересно, что там еще, в качестве сопутствующих товаров, на заводе выделывают. Мелькало что-то в разговорах, о том, что при коксовании угля масса каких-то химических веществ выделяется. Но и все на этом. Что же мне еще и формулы наизусть учить прикажете? Так у меня других, не менее важных дел полно.
У причалов как раз шла швартовка сразу пары толстопузых барж. Крепенький, и какой-то даже дерзкий с виду, пароходик уверенно и быстро запихал баржи в створ между причалами, и шустро ушлепал лопастями колес куда-то ниже по течению.
— Ваш? — поинтересовался я у Тецкова, кивнув на буксир.
— Наш, ваше высокопревосходительство, — признался тот. — Пришлось обзавестись. Не все капитаны с нашими течениями справляются. Иной раз приходится баржи от самого устья Томи к пристаням тащить.
— Экономят на машинах?
— Гуллетовы пароходы. Тюменские, — отмахнулся Тюфин. — Он на Урале машины закупает. На Екатеринбургском механическом. А они там и тяжелее наших, томских. И послабее будут.
— Много стало пароходов, — улыбнулся я. — Помнится, десять лет назад пальцев одной руки все Обские суда на паровой тяге хватило перечесть.
— Много, ваше сиятельство. Много. За полсотни уже точно. Каждую весну новые пароходные компании появляются. С вашими страховками, совсем не страшно стало по Оби товары возить.
— А капиталы откуда? — сделал удивленный вид я. — Пароход — не лошадь. Любому лавочнику не по карману.
— Да кто откуда берет, — развел руками-лопатами здоровенный Тецков. — Кто на Чуе удачно расторговался, а иные прииски да лабазы в залог отдают, лишь бы модной новинкой обзавестись. У нас ведь теперь как?! Судно на паровом ходу, да с парой барж, за две навигации на южном зерне да чугуне отбиваются. А дальше только прибыль начинают приносить. И дровяные склады вдоль реки больше не нужно устраивать. Чуть не в каждом селе угольный склад имеется, а капитаны еще и повадились мелкой торговлишкой прирабатывать. Из Бийска до Томска три недели хорошего хода, так нет. Ушлые людишки к каждой избе на берегу норовят пристать. Уж и не знаем, как с такими бороться. И выгнать не выгонишь. Грамотных мало, а и из тех, кто имеется, не каждый в капитаны пойдет…