"Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Не хорошо, — охотно согласился посол.
— Представьте — единая линия чугунной дороги от Бендер-Аббас до Балтийского моря. По которой круглый год двигаются составы и везут товары. Много товаров. Очень много, принося и вам, и нам великую выгоду…
— Это звучит сказочно. Но Кавказ. Мы ведь не вполне его контролируем.
— Вы имеете в виду, как мы его делить будем в процессе установления контроля?
— Да. И это тоже. Он очень сложный регион, где все перемешано.
— Я предлагаю его разделить по Кавказскому хребту. Все что южнее — ваше, все что севернее — наше.
— Но Дербент сейчас — земли нашей державы. Он ведь севернее предложенной вами линии разделения.
— Я думаю, что нам будет несложно договориться. В масштабах столь большого взаимовыгодного сотрудничества — это мелочь. В конце концов мы можем его даже купить. Хотя это все совсем не обязательно. Но разделение по Кавказскому хребту было бы для нас удобно. В любом случае — это дело далекого будущего. И решать этот вопрос нам нужно совместно и полюбовно, к взаимной выгоде обоих сторон.
Посол медленно кивнул.
— А восточный берег Каспийского моря? Какие у вас планы относительно него.
— Ясной позиции у нас пока нет. Нас тревожат постоянные набеги местных кочевых народов. Но занимать эти земли мы не спешим. Для нас главное — покой наших границ в тех краях.
— Для нас тоже, — кивнул посол.
— Возможно нам придется его тоже поделить и занять. Чтобы умиротворить и устранить угрозы. Но, как и с Кавказом, я полагаю, главное — делать это сообща и полюбовно. Главными самоцветами тех мест являются старый Хорезм, Бактрия и Аральское море.
— Аральское море… — не думал, что вас оно интересует.
— Если построить судоходный канал от Каспийского моря с каскадом шлюзов, то оно открывает хороший торговый путь в Хорезм и Бактрию. Если не тянуть туда чугунную дорогу — это единственный способ хоть как-то торговать с ними по-человечески, а не мелкими караванами верблюдов.
— Не любишь ты их, — покачал головой посол.
— Отчего же? Но всему свое место. Ни к вам, ни к нам не получится вывозить много товаров из Хорезма и Бактрии без этого канала. Или чугунной дороги, которая бы его заменила. Впрочем, это все не к спеху.
— Не к спеху, — согласился посол. — Но было бы неплохо определится с интересами. Дабы избежать не нужных обострений.
— Через Бактрию идет достаточно удобный торговый путь в Пенджаб. И там, прямо от берегов Амударьи, как мне говорили, можно проложить чугунную дорогу. Еще короче, чем между Каспием и Бендер-Аббасом. А это уже самое сердце севера Индии. И дальше можно вести дорогу к Дели. К тем местам, которые чрезвычайно удалены от побережья. Но полны ценными товарами.
— Ты умеешь строить планы, — усмехнулся посол Ирана. — Бактрия — это земля моего государя. Ты тоже хотел бы ее получить?
— Зачем? — удивленно на него посмотрел царевич. — Тебя так задели моя слова о Дербенте?
— Раньше ты о нем не говорил.
— Если это так важно для вашего государя, то и пусть. Разделим по Кавказскому хребту с Дербентом как вашим пограничным городом. Просто в масштабах этих монументальных вещей возня за клочок земли не стоит и выеденного яйца. Во главе угла стоит построение взаимовыгодного сотрудничества на века.
Посол кивнул.
— Мы действительно слишком разные. И… — замолчал он, задумавшись.
— Что?
— Я много думал о том, не навредит ли этот брак? Как сестру моего государя примут у вас? Не пошатнет ли она вашу власть? И чем больше думал, тем сильнее склонялся к мысли о том, что этот шаг ударит и по вам, и по нам весьма болезненно.
— Ты думаешь?
— Уверен. Против моего государя совершенно точно возбудятся фанатики и те правоверные, кто увидит в этом шаге отступление от идей ислама. Их, к сожалению, немало. А в ваших землях… я слышал о том, насколько плохо отнеслись у вас к царице из кабардинцев [158] . Мы же еще дальше.
158
Здесь имеется в виду Мария Темрюковна — супруга Ивана IV Рюриковича.
— И ты не видишь выгод от этого союза?
— Выгоды есть. И немалые. Но… — он покачал головой, — слишком много это породит проблем.
— Если мы хотим веками жить в тесном дружбе и согласии, без которых доброй торговли не наладить, то нам нужно придумать, как преодолеть эту проблему. Чем больше наших знатных семей породнится с вашими знатными семьями — тем лучше.
— Примите ислам. — развел руками улыбнувшийся посол.
— Ты же понимаешь, что это невозможно. Точно также, как и вы не можете принять христианство. Мы такие, какие есть. И нам нужно как-то уладить эту крайне досадную трудность во взаимоотношениях. Если бы наши знатные семейства породнились, это серьезно бы укрепило союз. Не только правящие дома, а вообще все наиболее значимые семьи.
— Согласен, — кивнул посол. — Но как это сделать не представляю.
— На то нам Всевышний и дал разум, чтобы находить решения. Даже, казалось бы, неразрешимых вопросов.
Помолчали.
— А эти негритянки… — после затяжной паузы спросил посол. — Зачем они тебе?
— Тебя они тоже тревожат?
— Вокруг тебя много молодых и красивых женщин. И твой выбор удивителен. Я слышал, что ты таким образом хочешь оградиться от… хм… у вас это называется ночные кукушки кажется?
— Да, — улыбнулся Алексей.
— Но… мы давно общаемся и мне кажется, что эти слова — просто слова. К тому же, насколько я знаю, ты прикладываешь много усилий для обучения их. Это крайне странно. Тем более, что учишь ты их не только искусству приносить удовольствие.
— Я не соврал, говоря их.
— Но не сказал все.
— Верно. И как ты сам мыслишь — для чего они мне?
— Я даже не могу помыслить.
— Даже в свете того, что я тебе только что рассказал?
— Нет… все равно не понимаю. Вижу, что они тебе зачем-то нужны, но зачем… это от меня ускользает. Что ты хочешь?