"Фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Я заглянул внутрь, но ничего подозрительного не увидел. На всякий случай перетряхнул всё содержимое, проверил каждый карман. Ни новых записок, ни каких-то подозрительных предметов здесь не было.
— Алина, сумку мог открыть кто-то кроме меня?
— Нет! — Девушка уверенно помотала головой. — Если сумка не находится в руках носителя, то её можем увидеть только ты, я и Альфред. Мы же можем её открыть. Остальные этого сделать не могут…
— Точно не могут? Эта записка доказывает обратное!
— Может, ты сам её положил и забыл? — предположила она.
— Ага, и подписался
Я попытался успокоиться и сосредоточиться. Получалось, что пока я общался с Императором, Воробей, кем бы он ни был, сумел не просто увидеть сумку, но и открыть её. Он мог положить туда что угодно, от ядовитых змей до смертоносного артефакта. Но всё, что он сделал, — это вложил туда обыкновенную записку!
Зачем? Ответ очень простой! Хотел напомнить, что он и его пернатые друзья всегда рядом и куда ближе, чем я думаю…
Как я мог на это отреагировать? Увы, но никак. Я по-прежнему не знал, кем была эта троица, и встреча с Шараповым не приблизила меня к разгадке. Гвардейцы знали о готовящемся заговоре, но смогли продвинуться в его предотвращении не больше меня.
Наверное, о записке нужно было рассказать Шарапову. Но с этим я решил пока не спешить. Глава Императорский гвардии сам не хотел, чтобы я принимал активное участие в расследовании, а я не стремился лезть туда, где меня не ждут.
К тому же сейчас нужно было сосредоточиться на других вещах.
Я сел за стол и снова принялся за еду. Остались уже последние пирожки, когда Алина отодвинула от меня тарелку.
— Ну всё, Марк, хватит. Остальное для Жижика! Где он, кстати? Наверняка проголодался не меньше твоего…
Живот сковало неприятное чувство. Я ведь ничего им не сказал…
— А вы разве не видели? — тупо спросил я.
— Видели что? — строго посмотрела на меня Алина.
— Ту жижу, что была в комнате в Чёрном Доме. Я распахнул дверь, она меня охватила…
— А потом ты сумел её победить, — кивнула Алина. Кажется, то столкновение мы запомнили по-разному. Для них, наблюдавших за сражением через камеру, всё выглядело куда проще. — Марк, не тяни! Что с Жижиком?!
Альфред понял, к чему я клоню, раньше неё.
— Его больше нет, — внезапно севшим голосом произнёс он. — Та субстанция… Она забрала его с собой…
Я кивнул и рассказал им всё, что знал сам.
Алина перенесла новость о гибели Жижика относительно легко. Она знала его всего ничего и не успела привязаться. Для неё он оставался необычным домашним зверьком и амбициозным научным экспериментом, не больше.
Но вот Альфред перенёс новость о его утрате тяжелее. Пусть со стороны так и не казалось, эти двое каким-то образом умудрились сблизиться куда сильнее, чем я мог подумать.
Какое-то время мы погоревали, вспоминая Жижика, и молча выпили по стакану крепкого чая в его память. А затем разговор снова вернулся к обсуждению последних событий.
О том, что случилось в Чёрном доме, они знали, потому что прошли этот путь вместе со мной. Поэтому вопросы касались непосредственно встречи с Императором.
— Господин, что хотел от вас Шарапов? — спросил меня Альфред.
— Ты знаешь, прямо он не сказал. Но у меня создалось такое впечатление, что он пытался выслужиться. Он давно за мной наблюдал, собрал приличное количество информации и просто вывалил её на Императора. Договор с Тьмой, изучение Чёрных домов, пропитанные Чернотой предметы, дуэли и массовые драки, — тут действительно было за что зацепиться!
— И что сказал Император?! — затаив дыхание, спросила Алина. — Он же не хочет посадить тебя в тюрьму?!
Я улыбнулся. В вопросах, не связанных с наукой, она иногда вела себя как настоящий ребёнок.
— Нет. Он вообще не проявил ко мне особого интереса. Если честно, он показался мне достаточно странным…
— Что именно вас удивило, господин?
Я огляделся по сторонам, проверяя, не подслушивают ли нас. В лаборатории, кроме нас троих, больше никого не было. Насчёт подслушивающих артефактов я не беспокоился, — Альфред прекрасно разбирался в таких вещах и давно бы забил тревогу, если бы обнаружил здесь такую штуку. Да и Алина наверняка приняла меры для защиты своих секретов.
— То, что он не похож на Императора. Я ожидал увидеть хитрого и опытного политика, мудрого стратега и сильного Одарённого. А увидел фиг пойми что. Испорченного аристократа, наслаждающегося своей властью и не имеющего даже намёка на исключительные способности. А ещё ему, кажется, наплевать на судьбу собственной страны…
Алина приложила ладонь ко рту, как будто испугалась моих слов. Я и сам чувствовал себя некомфортно.
Про Императора было непринято отзываться подобным образом. Про него, если быть до конца откровенным, почти никогда и не говорили. Все, от простолюдинов до самых знатных аристократов знали, что он восседает на троне в своём Дворце, управляя жизнью Империи. Но не было ни споров, ни обсуждений подробностей его жизни. Он просто был и, кажется, не играл никакой роли в жизни страны.
Что удивительно, Альфред подтвердил мою теорию.
— Вы совершенно правы, господин! Нынешнему Императору далеко до славных свершений его отца, Михаила I. Он был истинным лидером, прирождённым стратегом и сильным Одарённым. Василий — его наследник, но до талантов отца ему далеко. Власть его не интересует, и целые дни он проводит в увеселеньях, почти не покидая Дворца. По сути, он — лишь политическая ширма для настоящих кукловодов…
— Так, понятно. А у кого же тогда реальная власть?
— У всех понемногу, — хитро улыбнулся Альфред. — Свою выгоду имеют и председатель Правительства Феликс Юсупов, и Светлейшие князья, и аристократы попроще, сумевшие втереться ему в доверие. Да и Дворцовые служащие тоже в стороне не стоят. Разные мелкие чиновники нашёптывают ему свою волю по случаю. Ну и Шарапов, конечно, про свои выгоды не забывает! Но вы это, наверное, и сами уже поняли…
Он подтвердил то, что я уже успел понять. Василий III, к сожалению, был из тех монархов, кто правит лишь формально. Он был слаб, тщеславен и глуп и сидел на престоле лишь потому, что был единственным наследником последнего Императора. При этом он никому не мешал, и все, кто имел к нему доступ, пользовались этим, реализуя собственные амбиции.