"Фантастика 2024-92". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
— Дурак, он и есть дурак. Ему что ни говори, таращит свои глаза, будто чудо-юдо увидел. Говорю тебе, — повысил он голос, — не стой под деревом, гроза идёт, шандарахнет молнией и убьёт, глазом моргнуть не успеешь. Беги лучше домой, не сахарный, чай, не растаешь.
Прохожий снова махнул на меня рукой и пошёл дальше, не обращая внимания на идущий дождь.
Это на меня нахлынули позавчерашние воспоминания. Тогда мать дала мне в руки узелок с обедом для отчима и наказала:
— Отдашь и сразу беги обратно, не задерживайся, по сторонам не глазей, ворон не считай, иначе до дождя не успеешь
Она взглянула на тучи, обложившие небо и добавила:
— Похоже, что гроза будет. Ну, беги уже, не стой столбом, — прикрикнула она на меня.
И вот дождь набирает силу и начинает хлестать, как из ведра, а я стою под деревом, не решаясь выбраться из-под него на тропинку, по которой ушёл прохожий, что ругал меня. Его уж и не видать из-за холма. Интересно, успел он где-нибудь спрятаться от дождя или так и идёт, мокнет. Тут небо надо мной раскололось, перед глазами полыхнуло ослепительно белым, и я увидел себя сверху, лежащим недалеко от дерева.
У меня было ощущение, будто я сижу на дереве и смотрю вниз. Но дерево при этом было рядом, и оно горело, пламя шипело, заливаемое дождём. С громким треском по его стволу прошла трещина, разваливая его на две части. Сколько так прошло времени, я не понял. Только вскоре полыхнуло ещё раз, и наступила темнота.
Мне одновременно хотелось, и пить, и в туалет. По любому надо было вставать. Откинул одеяло, которым был укрыт и встал. Тапок вблизи не наблюдалось. Пошёл босиком. Пол был деревянным, чистым и приятно прохладным. На столе обнаружился графин с водой и пустой гранёный стакан рядом. Налил в него с верхом и жадно выпил.
Подумал чуток и повторил. Желание посетить туалет усилилось. Выглянул в коридор, освещавшийся тусклой электрической лампочкой, висевшей под потолком. Дверь в туалет нашлась справа, наискосок от палаты. Облегчившись в стоявшее там помойное ведро, прикрытое старой газетой, я вернулся в палату, забрался обратно в постель и сразу уснул.
Дом Саввы Баккери, просторная комната. В дальнем углу большой письменный стол, над ним огромный галоэкран, в центре медицинская капсула, напротив неё у стены два кресла, в которых сидят, друг напротив друга, Савва и Хари.
— До закрытия портала осталось полтора часа, так что пора начинать, — говорит Савва. — Кир поставил уже шесть меток. С каждым отмеченным человеком я установил пространственно-информационный канал и скачал память. Эти знания помогут тебе, особенно на первых порах. Ты будешь, как разведчик в тылу врага и можешь проколоться на мелочах. Потом сам посмотришь и решишь, что тебе нужно, а что нет. Как я уже говорил, полная память тебе понадобится только с последнего, кого успеет выбрать Кир.
Савва встал.
— Пора, Хари, желаю тебе успеха. Надеюсь, что этот эксперимент будет удачным и принесёт нам обоим желаемое. Раздевайся и ложись в капсулу.
— Ты, знаешь, Савва, — говорит Хари, тоже вставая с кресла, — у меня какое-то странное ощущение. С одной стороны, я должен с тобой распрощаться, потому что моя копия переселяется в другой мир, и я расстаюсь с тобой навсегда. А с другой стороны, через полтора часа ты откроешь капсулу, и мы с тобой пойдём пить чай и обсуждать последние новости о нашем эксперименте. Однако почему-то мне хочется попрощаться с тобой, Савва.
Хари обнял друга и похлопал его по спине.
— Прощай, Савва, не поминай лихом. Передай привет Арлетт, скажи ей, что я всю жизнь любил её.
Хари быстро скинул с себя халат и, оставшись совершенно голым, и не глядя больше на своего изумлённого до онемения друга, полез в капсулу. Крышка захлопнулась, и Савва приступил к работе. Час ушёл на снятие полной копии матрицы личности Хари Ланса. До расчётного времени закрытия портала оставалось ещё полчаса. Канал перехода был уже почти настроен, как вдруг метка исчезла и появилась другая. Работа Кира по поиску подходящего тела должна была прекратиться за полчаса до закрытия портала.
Савва чертыхнулся, обругал про себя Кира и, быстро выстроив связь с новой меткой, отдал сигнал о начале работы информационного канала. Расчётное время передачи всего пакета информации составляло 15 минут.
Портал, вопреки ожиданиям в расчётное время не схлопнулся и продолжал работать. Прошло ещё минут пятнадцать, однако, канал, соединяющий Хари с его реципиентом, не закрывался. Интуиция у Саввы завопила, что что-то пошло не так, но он не успел ничего предпринять, так как вдруг всё резко закончилось, и канал связи закрылся одновременно с порталом. С недобрым предчувствием подняв крышку капсулы, где лежал его друг, он обнаружил на его месте обугленный до неузнаваемости труп.
Планета Терра. Где-то в СССР на сибирских просторах. Обширное поле, через которое наискосок бежит извилистая тропинка, проходящая мимо высокого одиноко стоящего дерева с большой раскидистой кроной, покрытой свежей яркой майской зеленью. Внизу, под деревом, прижавшись к его стволу, стоит высокий, нескладный юноша. Идёт дождь, громыхает гром, небо время от времени освещается сполохами молний.
Вдруг небо прямо над деревом с грохотом раскололось, и оттуда на него обрушилась ветвящаяся молния. Дерево расщепилось пополам и его крону охватило пламя, впрочем, почти тут же погасшее под проливным дождём. Юношу отбросило на несколько метров, и он неподвижно лежал на спине, раскинув руки и ноги. Так прошло несколько минут. Вдруг он зашевелился, покрутил головой по сторонам, но вставать не спешил.
Хари пришёл в себя и открыл глаза. Он лежал недалеко от дерева прямо на земле под проливным дождём. Его новому телу ничего не угрожало, и он занялся самым насущным, что необходимо было сделать в первую очередь — скачать в память нового тела, подготовленный совместно с Саввой Баккери информационный пакет. Он проделывал это не раз, поэтому открыл канал связи с мозгом своего нового тела, и дал команду на начало процесса. Убедившись, что информация пошла, он выждал ещё с десяток минут, контролируя процесс. Похвалив себя, он уже собирался полностью взять это тело под свой контроль, как вдруг по глазам резанула ослепительная вспышка, и свет для него померк навсегда.