"Фантастика 2024-98". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Но мир за это время изменился кардинально. Он ушёл далеко вперёд в технических и технологических вопросах. И чтобы нам суметь его догнать, нам нужно многое изменить в нашей жизни. Очень многое!
Вот эти мои слова о необходимости изменений и перепугали тех, кто привык к медленному, но такому спокойному угасанию. Они решили, что на их век более или менее уютной жизни хватит, а от возмутителей их спокойствия проще избавиться, спрятав концы в воду. Причём, в буквальном смысле этого слова. Избавиться от нас, погасить последний лучик надежды на ваше лучшее будущее, а может быть — и на спасение от ужасной участи тогда, когда весть о нашем существовании дойдёт до тех, кто думает,
А теперь я хочу попросить вас оставаться благоразумными. То, что я рассказал вам сейчас и то, что вы прочитаете завтра утром в городской газете, слишком серьёзно, чтобы делать скоропалительные выводы и принимать импульсивные решения. Сохраняйте спокойствие. Заговор уже сорван, хотя заговорщики всё ещё на свободе. Мне уже удалось связаться со всеми начальниками управлений Службы государственной безопасности в городах Советской Республики и поставить их в известность о случившемся. Фактически все они правильно поняли ситуацию и сейчас предпринимают меры по поддержанию нормальной жизнедеятельности государства.
Заговор сорван. Я и люди, от которых зависит возможность восстановления наших отношений с Большой Землёй, сейчас в безопасности, нам ничего не угрожает. Всё будет хорошо!
Воздвиженский замолчал, а диктор, который должен повторить, что это была за речь, ещё несколько секунд заворожено глядел на генерала. Потом, заметив за стеклом яростную жестикуляцию и жуткие гримасы режиссёра, спохватился и оттарабанил в микрофон:
— Вы слушали экстренное заявление первого заместителя председателя Совета Министров, начальника Службы Государственной Безопасности Советской Республики, генерала Воздвиженского. Экстренное заявление будет повторно передано во всем трём каналам проводного радио в 27:00, в полночь и в 6:00, а также опубликовано утром 8 июля в экстренном выпуске городской газеты.
Блин, и тут 8 июля! Эта дата меня просто преследует!
Дорога до города заняла у нас пять часов. Грунтовка размокла от ливня, вслед за фронтом которого мы двигались почти сотню километров, но ни больших луж, ни разлившихся ручейков ещё не наблюдалось. А потом нам удалось и вовсе обогнать дождевые тучи.
Впереди мчался «уазик» с полковником и капитаном, за ним шёл БТР-70 с солдатами, далее мы, а замыкал колонну «шестидесятый» БТР.
Наташу быстро укачало внутри боевой машины, ещё и попахивавшей бензином из недавно опустошённых канистр. Впрочем, наш с Дедом камуфляж тоже пованивал соляркой. И мне пришлось договариваться с сержантом, чтобы он уступил супруге командирское место, с которого хоть дорогу через переднее стекло видно.
Пару раз за этим стеклом мелькнули крыши деревенских домов, но что собой представляла местная пастораль, я так и не разглядел. Разве что «пятой точкой» почувствовал, как после первой же деревни просёлок сменился грейдированной дорогой.
В Магнитку въезжали уже в сумерках, перемахнув Студёную по железнодорожно-автомобильному мосту. За мостом нас ждал ещё один БТР, пристроившийся следом за «уазиком», и наша чуть выросшая колонна рванула в центр города по широким, хорошо освещённым улицам.
Нас завезли во двор местного управления СГБ, и лишь когда железные ворота закрылись, разрешили покинуть «бэтр».
Споро спустившись на землю, я еле успел остановить Наташу:
— Не прыгай!
Она недоумённо замерла на верхней бронеплите бронетранспортёра.
— А что такое? Тут же не высоко.
— Все те, кто ноги себе переломал, спрыгивая с брони, так же думали! От неподвижности и вибраций мышцы ног теряют тонус.
Пока мы приводили себя в порядок после дороги, высокое «гэбистское» начальство, включая Ивана Андреевича, министр и начальник лаборатории удалились в кабинет начальника управления. Нас же — меня, Наташу, Райзмана и охранников Воздвиженского — оставили в приёмной, где дежурные офицеры быстро организовали «шведский стол». Часть продуктов с него и приличных размеров кофейник перекочевали в кабинет.
Приёмная создавала ощущение, будто я вернулся в 1980-е. Такие в то время были у всех руководителей городского масштаба: стол секретаря с несколькими телефонами на нём и на тумбочке, небольшой столик, на котором посетитель может перебрать принесённые с собой бумаги, с десяток деревянных «полумягких» стульев, шкаф для верхней одежды и несколько полок под скоросшиватели и умилительные картонные папки с завязками. Мебель довольно новая. Видимо, уже здешнего производства. И сейф в углу! Угрюмый железный ящик с двумя дверками, в которых прорезаны замочные скважины. Гарантирую, что на полузакрашенном при многократных «обновлениях» шильдике, красующемся на боковой стенке значится что-нибудь вроде «Новозадрищенский завод металлоизделий, 1951 г.»!
Начальство явилось пред наши очи минут через сорок.
— Семён Маркович, капитан Ахметов займётся вашим размещением. Мы с вами вернёмся к нашими делами чуть позже. А вы, товарищи Колесовы, едете со мной! — распорядился генерал. — Подкрепиться вы подкрепились, а теперь придётся немного поработать. Примерно до утра…
Во внутреннем дворе сталось всего два бронетранспортёра с солдатами, зато прибавился старенький микроавтобус РАФ, при виде которого у меня аж в носу защекотало от ностальгического умиления. Нас загрузили именно в него, и колонна, вырулив на городскую улицу, снова куда-то помчалась. Как оказалось, к городской радиостудии, располагавшейся в трёх кварталах.
Поздние прохожие с удивлением наблюдали, как из подъехавших к небольшому особнячку бронетранспортёров посыпались солдаты с автоматами, часть из которых вслед за подполковником направилась внутрь дома, а остальные оцепили особняк по кругу.
А спустя минут десять, когда мы уже успели размять затёкшие конечности, на крыльце появился подполковник, приглашая нас и двух газетчиков, куривших на крыльце ещё до нашего приезда, в студию.
Магнитка, 36 год, 8 июля, пятница, 13:25
Пятничный выпуск газеты «Огни Магнитки» удался на славу! Первая полоса — заявление Воздвиженского с фотографией в студии городского радио. Вторая — совместное обращение председателей горисполкома и горсовета, примчавшихся в радиостудию после окончания эфира (генерал и подполковник Носиевич намеренно не ставили их в известность о происходящем). Третья — краткая историко-политическая справка Ивана Андреевича о том, что произошло на Большой Земле после 1982 года. А «на сладкое» — рассказ министра науки Аркадия Леонидовича Бергмана о некоторых научных достижениях Старого Мира и фотография самого министра на фоне моего раскрытого ноутбука с картинкой взлетающей системы «Энергия-Буран» на экране. Источник информации Бергмана, разумеется, те самые справочники, которые мы ему демонстрировали ещё на баркасе. Наши с Наташей физиономии и лицо Григория Никитича Васенко, начальника Лаборатории № 1, решено было пока не демонстрировать, но интервью для радио я дал. Не сумев ответить лишь на один вопрос, «Какие впечатления от Советской Республики». Просто потому, что я ещё толком ничего не видел.