Фантограф. Русский фантастический № 2. 2014
Шрифт:
— Это логично, — сказал Роб.
— То есть?
— Ему сейчас хуже, чем мне.
Эш еще раз покрутил головой. Он подошел к столу, опять взял карточку Роба и поглядел сумму.
— Чистка от «кайфолома» стоит дорого, — сказал кутюрье. — Боюсь, на прошивку тебе уже не хватит.
Роб поднял глаза на трясущегося у стены дроя.
— Что ж, — сказал он после секундной паузы. — Значит, так тому и быть.
Неуверенно усмехнувшись, мужчина передал парню пластиковый квадратик, и тот вставил его в прорезь своего наладонника.
— Я заберу снимок? — спросил Роб, указывая на инфокарточку.
— Валяй, — разрешил бородач и, обернувшись к напарнику, сказал: —
Уже у входной двери парень протянул Робу его код-карту.
— Я оставил на монорельс, — сказал он как бы между прочим. — Удачи…
Когда младший из кутюрье вернулся в комнату, старший уже подключал разъемы к дрою, засунутому в кресло наподобие зубоврачебного.
— Эш, ты что-нибудь понимаешь? — спросил парень, усаживаясь прямо на столик. — Если так пойдет, то вскорости им не понадобятся никакие прошивки.
— Если ты о всякой дряни вроде спонтанной эволюции, перехода количества в качество и прочей бредятине, — откликнулся Эш, отрываясь от своего дела, — то клал я на всю эту херню. Я не верю во всякие там души, маниту, астральные сущности. Я материалист. Я верю в деньги, которые можно пересчитать. Остальное сказки для имбецилов.
Зловещие угольно-черные сгустки тьмы, заполнявшие собой подворотни, тянулись длинными языками теней, лизали железные ботинки одинокого путника. Редкие световые пятна фонарей-дистрофиков мутно белели на тротуаре, словно лужицы фосфорирующей электрической мочи. Роб быстро шел вдоль пустынной ночной улицы. Его путь лежал к центру Пиксайда, туда, где, сияли гирлянды почти праздничных огней на бордюрах подвесной автотрассы, где, мигая, мчались над головой сцепленные на манер сосисок хрустальные вагончики монорельса, где порой проезжали, взревывая сиренами, сине-белые полицейские машины.
Дрой шел по самому краю тротуара. Его голова была частично занята дорогой к трассе, а частично — недавними событиями в подпольном ателье. Мысли будоражили Роба, не позволяя ему успокоиться. С одной стороны, дрой ощущал горькое разочарование, как будто тщательно спланированное им здание вдруг рухнуло, оседая бетонными айсбергами в тучи клубящейся пыли. Но вместе с тем Роба охватывало наистраннейшее чувство, глубокое, почти рефлекторное осознание правильности своего поступка. Можно было привести тысячи обоснований, придумать миллионы доводов, а затем контрдоводов, но это ничего не меняло. Все оставалось как есть. И в середине этого «есть», в беспощадной правильности и лаконичности этой правды оставался обыкновенный серийный дроид, RB-384-655-010.
Это было пугающе и восхитительно, Роб еще никогда не испытывал ничего подобного. Даже мысли о пустой код-карте не могли заглушить поющих в голове фанфар. «В конце концов, — думал дрой. — Это были мои, по-настоящему мои деньги, не добытые махинациями вроде „мыльной“, а подаренные Джул».
Конечно, деньги принадлежали не Джул, а мистеру Грейвису, но это тоже не имело значения. Вышло так, что из какой-то интернет-программы девочка узнала о судьбе устаревших, вышедших в тираж дроев, которых уже невыгодно ремонтировать. Маленькая Джул была так шокирована и так уговаривала отца, что на день ее семилетия мистер Грейвис был вынужден подарить своему механическому мажордому код-карту, зарегистрированную на его серийный номер. На карте лежала небольшая сумма, которая должна была обеспечить Робу, по крайней мере, лет пятнадцать спокойной старости взамен пункта утилизации.
Теперь вся сумма перекочевала на счета кутюрье, но Роб не жалел об этом, хотя и понимал, что второй раз такой уймы денег ему не достать… Дважды так никому не везет… Или, может, все-таки везет? А может, честно
Звук появился совершенно неожиданно. Так неожиданно, что, будь Роб человеком, он бы непременно вздрогнул. Позади кто-то шел. Дрой оглянулся на ходу и увидел человека. Человека не слишком высокого роста, в неброской темной одежде, с головой, замотанной темным платком без надписей и узоров. Низ лица нежданного попутчика прикрывала темная гигиеническая повязка. Человек просто шел за дроем, отстав шагов на двадцать и почти теряясь в ночной темноте улицы. Возможно, он шел уже давно, а может, появился недавно, из какого-то бокового прохода, и сразу попал в зону акустического восприятия.
Роб хотел прибавить шагу, но его минимакс пресек попытку как необоснованную. Черный человек шел следом, не догоняя и не отставая.
Новое изменение звукового фона заставило Роба опять обернуться. К темной фигуре присоединились еще две. Непонятно откуда они вывернулись, но теперь позади робота дефилировали уже три человека с подбородками, затянутыми в темные медицинские маски. Они растянулись неровной цепочкой на всю ширину улицы.
Страх — одна из базовых реакций, которые прошиваются абсолютно всем дроям, сходящим с конвейера, за исключением, пожалуй, спецзаказов. Страх — главный и универсальный защитный рефлекс любого организма.
Робу стало страшно. Возможно, не в таком же ключе, как стало бы страшно человеку, но минимакс, наконец, счел угрозу реальной и разрешил десятипроцентное ускорение. Роб прибавил ходу, и звук за спиной моментально изменился. Когда он оглянулся в очередной раз, его преследователи с характерным шипением уже скользили над тротуаром. Их ботинки-роллисы слегка подпрыгивали на растрескавшемся асфальте.
Роб побежал. Он успел сделать всего полсотни шагов, прежде чем ему в лицо, как кислотой, плеснуло ослепительным светом. Два мопеда, рыча и фыркая газовыми моторами, выскочили на середину улицы, перегораживая дорогу.
Страх отключился. Роб резко затормозил перед мопедами и бросился на тротуар, надеясь заскочить в ближнюю подворотню. Краем глаза он отчетливо видел торчащие над головами роллеров рукоятки вибро-катан.
Мышцы послушно несли вперед легкое тело. Прыжок, еще прыжок… Тросик брошенного кем-то боло обмотался вокруг лодыжек. Дрой упал, прорезая гексапиленовую ткань комбинезона, рванул тонкую нить, вскочил на ноги, и тут же первая из черных фигур ударила его мечом.
Кутюрье не обманули — боль, пронзившая спину, была поистине невыносима. Роб почему-то сразу вспомнил несчастного дроя, прошитого «кайфоломом». Он умудрился устоять на ногах, но инерция развернула его лицом к нападавшим, навстречу второму удару. Катана попала рядом с шеей, перерубив металлическую ключицу. Понимая, что почти не может шевелить рукой, Роб отчетливо увидел лежащие на асфальте мопеды и пятерых людей, охватывающих его плотным полукольцом. Один из них шагнул вперед и, гортанно выкрикнув, наискось махнул клинком. Защищаясь, Роб выставил перед лицом здоровую руку. Брызнув в стороны отсеченными пальцами, вибро-катана скользом ударила по голове. Часть изображения, проецируемого в правое полушарие квантового мозга, вдруг перекосилась и стала кроваво-розовой. Дрой пошатнулся, с упорством раздавленного насекомого пытаясь сделать шаг в сторону подворотни. Новый удар обрушился на его бедро, расслаивая и рассекая искусственные мышцы…