Фантомы
Шрифт:
Глянув свирепо, он остановил ее:
— Вы что же думаете, я делаю это из-за денег? Боже милостивый, женщина, разве Гилл не рассказывал вам о моей бабушке?
— Он сказал, что она была русской, и поэтому вы владеете этим языком.
— Моя бабушка была графиней, — проговорил он. — Она вышла замуж в девятнадцать лет, и ей было двадцать, когда произошла революция. Большевистские ублюдки убили ее мужа и полностью ограбили ее. Она прибыла в Италию в вагоне третьего класса, без гроша в кармане, и тут ей посчастливилось встретить моего дедушку. И вскоре она стала итальянской графиней. Во время войны погибли мои родители,
— Я понимаю, — сказала Рул, — и я благодарна вам за помощь.
— Но все-таки, конкретно, что вы хотите, чтобы я рассказал?
— Точное местонахождение Фирсова и максимально, насколько возможно, о его деятельности. Я хотела бы знать, в какой области сосредоточены его интересы и какая военная техника, если таковая есть, его окружает. Мне нужны любые подробности, которые вы видели или вспомнили. Это может быть очень важно для громадного множества людей. От этого может зависеть их жизнь, понимаете?
— Еще бы. Я сделаю все, что попросите. Как мне связаться с вами?
Она записала номер своего домашнего телефона.
— Пожалуйста, запомните этот номер; не ввозите его в Советский Союз записанным.
Он с минуту смотрел на карточку.
— Так, так, запомнил.
— По вечерам я обычно дома, по этому телефону, но там стоит и автоответчик, и вы сможете оставить телефон или адрес, по которому я свяжусь с вами. Вы можете наговорить на автоответчик в течение тридцати минут, и это останется в полной тайне. Пожалуйста, не пытайтесь звонить из Советского Союза. Подождите, пока не вернетесь в Рим или другой западный город. Если будет возможность, я приеду поговорить с вами, но, может, времени на это и не будет.
— Вы разбираетесь в компьютерах, Кэт? — спросил он.
— Я много с ними работаю.
— И знаете, что такое «Источник»?
— Информационная сервисная программа в Мериленде. Я имела с ней дело.
— Хорошо. Я иногда храню файлы в «Источнике». Мой расчетный счет ZZPIOO, а мой пароль — ПЛЮХ. Сможете запомнить?
— Да.
— Если по каким-либо причинам я не смогу позвонить, я оставлю послание для вас в файле под названием КЭТ. Проверяйте его каждый день.
— Хорошо.
— Ну а теперь, мой милый шпион, — сказал Аппичелла, выписывая чек. — Не желаете вернуться со мной на мою виллу и заняться со мной любовью?
Рул не была уверена, что он говорит это серьезно, хотя скорее всего, да.
— Это неплохая мысль, Эмилио, но мне пора на самолет.
— Я безутешен, — сказал он, и это заставило ее ощутить к нему полное доверие.
Глава 28
Гельдер стоял на палубе парома Стокгольм-Хельсинки, в то время как это судно верповалось в доках. Он чувствовал себя отдохнувшим и сытым. Предыдущим вечером он развлек себя роскошным ужином, потанцевал с парой девушек-шведок, и хорошо выспался, избрав одиночество. Встал он рано, съел прекрасный завтрак и смотрел, как корабль прибывает в гавань Хельсинки. Это был прекрасный город, видимый с моря, но глаза Гельдера были прикованы к причалу. Из Стокгольма он сделал необходимый
— Карл! — окликнули его сзади.
С минуту он вспоминал свое имя, затем повернулся, и вот уже мистер Джоунс из Малибу пожимал ему руку.
— Карл, вот и твой дядюшка Ян! Ну как твои дела?
— Очень хорошо, дядюшка Ян, — отозвался Гельдер, удивленный лицезрением создателя легенд.
— Твоя тетушка умирает от желания увидеть тебя, — сказал Джоунс. — Пойдем, машина на улице.
Гельдер последовал за Джоунсом, быстро шагавшим через здание к стоянке автомобилей. Джоунс пригласил его в голубой «вольво-фургон», всю дорогу улыбаясь и поддерживая шутливую болтовню о семье, об Америке, о тетушке Гельдера. Потом, уже во время поездки, Джоунс сказал:
— Гельдер, это на самом деле здорово, что я вижу тебя. Когда вы не вернулись на базовую подлодку, мы предположили худшее. Где Соколова?
— Все еще в мини-подлодке, — ответил Гельдер. — Она не смогла ее покинуть.
— Понятно, — сказал Джоунс, поглядывая в зеркало заднего вида. — Извини, если мы немного помолчим. Я должен немного порулить.
Джоунс поехал быстро, затем медленно, делая повороты, казалось, наугад. Однажды, остановившись на красный свет, он вдруг поехал прямо на него, постоянно поглядывая в зеркало. Наконец они въехали на обсаженную деревьями улицу, и какой-то мужчина в гражданской одежде открыл перед ними окованные железом ворота. Джоунс миновал большой красивый дом и припарковался сзади него.
— Иди за мной, — сказал он, выпрыгивая из машины и взбегая вверх по ступенькам.
Внутри были мраморные полы и масса тяжелой мебели. Они поднялись на лифте на пару этажей и вышли в сомнительную и слабо освещенную прихожую. Джоунс остановился перед стальной дверью и позвонил. Небольшая панель скользнула назад, и пара чьих-то глаз изучила их обоих.
— Что это за место? — спросил Гельдер.
— Советское посольство, — ответил Джоунс. — Я думал, ты знаешь.
Дверь открыли, и мужчина без пиджака впустил их в большую комнату, наполненную радиоприемниками и телетайпами. Устойчиво пахло табачным дымом.
— Покажи ему, как работать, — обратился Джоунс к мужчине.
— Сюда, — мужчина подвел их к компьютерному терминалу. — Вы печатаете? — спросил он Гельдера.
— Да, — ответил Гельдер.
Мужчина взялся за телефон, настукал номер, послушал с минуту, затем положил трубку на рычаги. На экране появилась строчка крестиков, а затем слова:
— Слушаю.
— Это полковник на том конце, — сказал Джоунс.
Мужчина предложил Гельдеру стул перед терминалом.
— Вам надо только печатать, — сказал он.
— Пойдем, — сказал Джоунс этому мужчине, и они ушли, оставив Гельдера одного в комнате перед светящимся экраном компьютерного терминала.
Гельдер напечатал:
— Я здесь, сэр.
— Задание выполнено успешно? — появилось на экране.
— Мы успешно справились с задачей, но потеряли подлодку под глубинными бомбами, — напечатал Гельдер.
— Передавай цифры.
Гельдер отпечатал координаты размещения буя. Экран повторил их.
— Правильно? — спросил он.
— Да, — отпечатал Гельдер.