Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)

Коллектив авторов

– Что? Но ведь мы не можем построить машину времени, я правильно понял?

– Всё верно, это и не нужно. Есть тут одна идейка.

Они уселись на берегу.

– Мы с ребятами только что говорили о геометрии пространства и, похоже, нащупали одну мысль…

…Безумная музыка свободного творчества переплеталась с безумством света. Время и место для безумных идей! Мелькали красно-сине-зеленые лучи, шарили по телу реки.

Кто-то захватил белый прожектор и широкими движениями рисовал на холсте неба знак бесконечности.

Рисовал и рисовал. Размашисто, со вкусом. И казалось, что уже не темное небо опустилось над Леной, а сама бесконечность приблизилась к ней – не обращая внимания на творческие игры ленд-арта, рассматривала удивленными глазами человека как объект творения природы.

– Это мы творим бесконечность! – Ксения наблюдала за игрой прожектора.

– Нам никогда не понять, кто кого создает, – философски заметил Ник. – Мы можем только вязать узелки собственной жизни.

Он полез в карман, нащупал кольцо. Небо прочертила падающая звезда.

– Ксеня… я…

– Что, Коля?

Ник улыбнулся в темноте мелькнувшей мысли.

– Разрешите пригласить вас на ужин, – он подставил локоть так, чтобы девушка взялась за руку.

– Ой, я и вправду хочу есть!

– Ну, так пройдемте, мадемуазель.

Он повел ее на берег. Волны ласково ложились на берег, играли цветными бликами.

– Вот сюда, – показал рукой на камень. – Что вы будете? Есть звезды, много звезд на первое. Есть отражение в реке, оно цветное. Это на второе. Вино? Может, выберете сами? Лунное или лунное?

– Я буду лунное.

– Великолепный выбор!

Ксения засмеялась. Ник достал из кармана кольцо.

– Эй, всех зовут на ужин, вы что, не голодные? – Славик с Ларисой внезапно появились из темноты. – Мы вас ищем.

– Да, да, мы как раз говорим об этом. Запах неимоверный. Наверное, уха? – вскочила Ксеня. – Идем!

Ник вздохнул. Ну почему?

– Ксеня, напоследок…

– Давай выпьем лунное вино, за нашу дружбу! – Девушка подняла руку, словно держала бокал. – До дна!

Ник сжал в кулаке кольцо и чокнулся – до дна!

Они пошли ужинать под звуки блюза, на фоне бесконечности. Эдик рассказывал о том, какими получились жирными его мухи, и это потому, что масштабы здесь совсем не такие, как в городе, размах иной. И что паук оказался совсем маленьким, намного меньше его мух. Что в следующий раз он будет делать гнездо, он уже всё продумал – сено, внутри выложенное осколками зеркала. На вопрос, зачем в гнезде зеркало, удивился – это же очевидно, птенец увидит небо сразу, в отражении.

Ник ощущал себя самым несчастным человеком на этом празднике жизни.

28

Яркий солнечный свет заливал реку, пересыпая волны сказочным блеском. Уже более часа баркас шел вдоль обрывистых, совершенно отвесных скал, похожих на готические соборы.

Ленские Столбы – это искусство, застывшее и безмолвное, словно вечность. Это вера, надежда, любовь.

Миг танца. Миг полета.

Изящность.

Хаос.

Пространство.

Время.

Баркас мчался по Лене, весело рассекая волны. Ксения стояла, облокотившись о борт, крутила в руках полевой цветок. Ромашка – не ромашка, что-то местное, сибирское. Смотрела, любовалась, в голове всё крутилось «любит – не любит». Пальцы потянули нежный лепесток – любит, н… нет, дальше не хотелось продолжать, вдруг не…

Она разжала пальцы, ветер подхватил и унес его.

«Лети, лети, лепесток, через запад на восток… вели…»

Что же загадать?

– И что же ты загадала? – подошел сзади Денис.

– А это секрет! – Она вздрогнула от неожиданности.

– Танго? Фокстрот?

Он подал Ксюше руку, прищурил один глаз.

– Ты с ума сошел! Танцевать на палубе?

– А почему нет?

– Я не умею танцевать танго, – смутилась девушка, – фокстрот тем более.

– Раз ты ничего не умеешь, давай придумаем свой танец. – Он поднял руку вверх. – Включаем фантазию, один элемент твой, один – мой. Начинай!

Ксения посмотрела на Дениса. Сверкнула улыбкой.

– Танцуем солнце, – она сделала колесо.

– Ух ты! У меня – лента Мёбиуса, – он скрестил перед собой руки и провернул девушку вокруг себя.

– Максимова в роли Галатеи, – она встала на носочки, словно балерина, присела в реверансе.

– Квадратный корень из Галатеи! – наклонил ее назад Денис, поддерживая под спину.

Они хохотали, Лариса хлопала в ладоши, пес звонко лаял и путался под ногами.

Кость показал, где их высадить, и баркас повернул к берегу.

– Кажется, приплыли, – сказал Ник, и все поняли, что веселье кончилось.

На берегу, на том месте, где они должны были уже разбить лагерь, стоял профессор Петрик. Вид у него был свирепый.

29

Каменный век

Три дня понадобилось профессору Сайко, чтобы собраться в путь. За это время он понял, что ему нелегко будет расстаться с девушкой. Она стала для него больше, чем другом, разве друзья заставляют сердце бешено колотиться при встрече?

Она была и такой близкой и такой далекой. Она учила его добывать огонь и смеялась, когда он неуклюже повторял ее движения, а он рассказывал ей о далеком будущем, из которого пришел, и рисовал на земле карту мира. Понимала ли она? Тонким пальчиком она находила на небе знакомые звезды и называла их короткие, но звучные имена. Для него ее звездное небо было новым, неизвестным, и он разводил руками – не мое это небо. Странное чувство – быть новичком, ничего не знать в этом мире. Словно заново пришел в первый класс. Ее волосы касались его щеки, и он вдыхал аромат трав и леса, и думал о том, что скоро они расстанутся.