Фаняша
Шрифт:
– Всему свое время, – каждый раз повторяла бабушка, когда Фаняша засыпала ее вопросами о том, когда же, наконец, она сможет вылететь из комнаты и разведать, чем еще прекрасен этот мир.
– Мам, мне уже два года, а я все еще не умею летать! – пожаловалась Фаняша как-то утром, когда мама разделила ее нежные вьющиеся волосы на пробор и начала заплетать косички.
В свои два года Фаняша прекрасно говорила, пела, танцевала, уже читала по слогам детские книжки для ангелов, умела считать до двадцати, делать радугу, хорошо рисовала солнечными зайчиками, лепила
Ее врожденная любознательность и желание постоянно открывать что-то новое не давали покоя и требовали скорее вылететь за пределы комнаты, дверь которой была расположена слишком высоко для такой маленькой нелетающей девочки.
– Доченька моя, ты обязательно полетишь, когда твои крылышки вырастут и станут сильными! – нежно ответила мама и принялась заплетать вторую косичку.
– Ну мама, ну когда же? Когда они вырастут? Я не хочу ждать! Я хочу летать сейчас же! Я хочу вылететь из комнаты и посмотреть дом, – закричала Фаняша и сжала кулачки.
Мама не понимала, откуда у дочери такое сильное желание узнать о том, что происходит вне ее комнаты. Ей казалось, что они с папой сделали все правильно, создав для дочери идеальный, защищенный, наполненный радостью и любовью, мир, в котором есть все, что пожелаешь.
– Мы тебя очень сильно любим, и твои крылышки быстро растут. Нужно еще лишь немного подождать, моя хорошая, – с этими словами мама обняла Фаняшу, погладила ее по спине, и девочка заметно успокоилась.
– Мам, а мам, – сказала она тихим голоском и жалостливо подняла на маму глаза, – наверное, ты меня мало любишь… а ты можешь любить меня сильнее, ну хоть чуть-чуть сильнее, а?
– Конечно, моя милая, конечно, могу, – ответила мама, прижала дочку к себе покрепче и улыбнулась.
Иногда с детьми лучше согласиться, даже если их просьба кажется невозможной или несерьезной. Да и кто знает, что на самом деле возможно и что действительно серьезно в этом мире.
Может быть, именно благодаря маминому согласию любить Фаняшу сильнее, а может быть, в силу того, что долгожданное «всему свое время», наконец, наступило, но буквально через несколько дней Фаняша почувствовала, что она может перемещаться из одного конца своей комнаты в другой, не касаясь пола.
Это случилось так неожиданно и в то же время так естественно, что сначала Фаняша подумала, что ей это показалось. Она попробовала еще раз, потом еще раз и, убедившись, что она действительно летает, закружилась и завизжала от радости!
– Эй, – в дверях появилась испуганная голова Боси, – ты чего тут? Помощь нужна? – тихо спросил он, осматривая комнату на предмет чего необычного.
– Я лета-а-а-ю! Лета-а-а-ю! Смотри же! – в осторженно кричала Фаняша. Грациозно раскинув руки по сторонам, она отталкивалась от одной стены, подлетала к другой, и так все выше и выше, и вот уже рядом окно и эта заветная дверь и…
– Ой-ой-ой-ой-ой, – закричала она и кувырком полетела вниз.
Бося тут же рванул за сестрой и успел схватить ее за ногу перед самым полом.
Конечно, падение на мягкий пуховый пол в комнате Фаняши не причинило бы ей вреда, но Бося был горд, что смог совершить такой смелый и быстрый маневр и поймать падающую сестру.
«Значит, я все-таки храбрый и решительный», – подумал Бося и заботливо усадил сестру на кресло.
Несколько мгновений Фаняша молчала, пока глаза ее наполнялись слезами, а потом бросилась на пол и громко разрыдалась. Ей было очень горько оттого, что она не смогла долететь до двери и силы в ее крылышках так предательски быстро закончились.
– Ой-ой-ой, – растерянно пробурчал Бося.
Фаняша плакала так громко и так горько, что он никак не мог сосредоточиться и сообразить, что нужно делать с плачущими девочками.
Ему, как любому четырнадцатилетнему мальчику-ангелу не могло прийти в голову, что прежде всего плачущего можно просто обнять и пожалеть. Бося был уверен только в том, что всегда помогают нужные и правильные знания. Зажмурив глаза, он начал судорожно перебирать в голове все, что проходил в школе про слезы, но никак не мог подобрать ничего подходящего к этому случаю.
«…Слезы бываю от счастья и от боли… Слезы очищают… Слезы трансформируют… Слезы преображают… Помогают понять… Помогают принять…», – к ружилось в его голове. «Вот, может быть, это», – подумал он, подлетел к сестре и громко выпалил: «Фаня, все в порядке. Слезы нужны и важны. Слезы означают переход из одного состояния в другое. Людям это бывает сложно понять, но ангелам известно, что это именно так. Поэтому нужно принять слезы с благодарностью. Вот».
– Что? – заинтересовано спросила Фаняша, подняв голову и тут же успокоилась. Она быстро утерла слезы подолом своего фиолетового платьица и села напротив брата.
– А что? Что такое люди?
– Ой-ой-ой, – забормотал Бося, и его глаза забегали по комнате, будто он пытался найти то, что может спасти его в этой неловкой ситуации.
– Ну, это, ну, в общем, как это сказать. Ну, я.. я даже не знаю, что тебе сказать.
Ну как же он мог так опростоволоситься! Ведь с самого первого класса младшей школы целый предмет посвящен тому, как правильно обращаться с информацией. И он же помнит, как важно не нарушать беззаботный счастливый покой неведения маленьких ангелов-дошколят! И самое главное, не рассказывать о людях! А тут такой прокол! Что же ему теперь делать?
– Ну, Бося! Бося! Отвечай! Что ты молчишь? – не унималась Фаняша, дергая брата за рукав рубашки.
Взволнованное молчание брата все больше и больше подогревало ее интерес.
Значит, он знает что-то интересненькое! Ах, как же она мечтала узнать хоть одну из тайн, которыми было окружено ее беззаботное детство.
Родители постоянно улетали на работу и занимались чем-то очень важным, Бося учился в школе и узнавал что-то новое, деда она не видела, он уже несколько лет был на супер важном и суперсекретном задании, даже бабушка иногда отлучалась по каким-то важным делам, у всех были свои комнаты и свои секреты и никто, никто не хотел делиться!