Фарцовщик. Часть вторая
Шрифт:
– Да, хорошая книга, и в ней еще рассказы, напечатаны…, смотрю я.
– Старик, есть поле деятельности, давай подключайся…Деньги поднимешь, и культурный уровень свой повысишь.
И Андрей стал собираться, Дима смотрел на него недоуменно
– Ты вроде хотел поговорить со мной…о Галине Ивановне….
–Дим, давай как ни будь в другой раз, что то я сегодня устал, вон сколько пачек перетаскал… . Я все помню, и к тебе непременно обращусь, но давай не сегодня…. . Договорились?
– Как скажешь….
Андрей уехал, а Дима начал читать книгу Михаила Булгакова, начав с романа «Мастер и Маргарита». « В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца ирода великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат…».
Михаил Булгаков продавался лучше, чем Осип Мандельштам, Дима за три недели продал восемь книг. Он не ломил цену, «Андрей хочет тридцать пять рублей за книгу, а я буду….., продавать гибка. Есть возможность продать книгу, за сорок рублей, хорошо, есть возможность продать за
В храме, Елоховского собора, шла вечерняя литургия. Дима тихо стоял с правой стороны от служителей, которые пели и молились во славу Христа. Он взял из кармана два рубля и уже приготовился положить их в церковную копилку с большой прорезью посередине, когда почувствовал, что делает не то. « Я отдаю десятину Богу…., а получат ее, попы….а бедная библиотекарша…, что она получит. Попы, что эти деньги передадут в руки библиотекарше, что ли? ». Он понял, что надо делать.
Когда он вошел в библиотеку, женщина, купившая у него книгу, собиралась уходить домой. Дима, быстро подошел к ней и протянул деньги в размере пятнадцати рублей.
– Вас как зовут,– начал он…
– Зинаида Павловна.
– Зинаида Павловна, возьмите, пожалуйста, пятнадцать рублей…
– Почему? Что – то ни так? Молодой человек, я не хочу возвращать Вам книгу, я ее уже у Вас купила, если там….
Берите деньги Зинаида Павловна. Когда я продавал Вам книгу, то ошибся. Она стоит тридцать пять рублей, а не пятьдесят… .Извините…. .Возьмите деньги.
И Дима, протянул Зинаиде Павловне пятнадцать рублей в третий раз. Она, наконец взяла их, и со словами благодарности , поцеловала Диму в щеку.
Домой он шел с таким замечательным чувством, которое у него было в последний раз много месяцев назад. Да, это было месяцев восемь назад, тогда тяжело заболела Ляля, и Дима ее лечил. Он бегал в аптеку, растирал Лялю новейшими «растирками», поил ее лекарствами, и беспокоился о ее здоровье, как о здоровье Президента страны. Тогда он чувствовал то же самое, что и сегодня.
Где то в конце июня, Дима, взяв отпуск, устроился на работу по доставке железнодорожных билетов на дом, в Центральные железнодорожные кассы (ЦЖБ) города Москвы. Работа была тяжелая. Надо было вставать в шесть часов утра, ехать на Комсомольскую площадь, к трем вокзалам, и получив заказ, а это было не меньше сорока, а то и пятидесяти конвертов, содержащие внутри железнодорожные билеты, развозить их по клиентам, которые, сделали эти заказы по телефону. Платили не много, восемьдесят рублей в месяц, но чаевые, чаевые были замечательные. Дима зарабатывал в день от двадцати, до пятидесяти рублей! Уставал, правда, ужасно, но появились деньги, хорошие деньги. Я оговорился дорогой читатель, не развозить, а разносить. Район доставки у Димы начинался от метро «Белорусская» и заканчивался Серебреным бором. И это все пешком. Улицы: Пресненский вал, Электрический переулок, Грузинская, Тишинская площадь, Зоологическая улица, Красная Пресня, улица Замаренова, Рочдельская, Девятьсот пятого года, Звенигородское шоссе, Шмитовский проезд, Мукомольный проезд, это самая малость, Диминого маршрута. Беговая улица , Хорошевское шоссе…. и много еще разных улиц и переулков…, не хочется дальше утомлять читателей бесконечным перечнем, поверти, у Димы была серьезная, физическая нагрузка. Он заканчивал работать очень поздно, и приезжал на Кантемировскую, едва волоча ноги. Принимал душ, выпевал водки, чем – то ее закусывал и падал в постель, отрубаясь до шести часов. А утром, опять был в Центральном железнодорожном Бюро, на трех вокзалах. Он похудел, осунулся, но упорно работал, по доставке железнодорожных билетов для жителей города Москвы.
Через месяц такой работы, у него скопилась не плохая сумма денег, в размере полутора тысяч рублей. Но, Дима, продолжал работать, не смотря на то, что отпуск кончился. Он работал в свои библиотечные дни, в выходные, в отгулы, полученные за работу на овощной базе. Он понимал, что это шанс, немного поднять свое финансовое положение. «Придет осень, заказывать билеты по телефону никто не будет, закончиться летний сезон, вот тогда и отдохну». В это время, он не встречался ни с кем, хотя его знакомые девушки названивали ему. « Не когда», – отвечал он им. И яростно, продолжал доставлять железнодорожные билета советским гражданам, отправляющиеся отдыхать в теплые края.
Так прошло почти все лето, Дима заработал около двух тысяч рублей . Эта очень приличная сумма денег по тем временам. На эти деньги можно было оплатить, первый взнос, на строительство двухкомнатной кооперативной квартиры в Москве.
Как то, после доставке, возвращаясь поздно вечером на Кантемировскую улицу, он застал в квартире Галину Ивановну с Андреем. Дима был очень усталый, и сначала не обратил внимание на их внешний вид. Он вышел на кухню, «треснул» водки, которую предложил Андрей, и закусил каким – то бутербродом. Потом, Дима, выпил еще, и только тогда, внимательно посмотрел, на Галину Ивановну, сидящею, против него. Галя была слегка пьяна, волосы сильно растрепаны. Губы, ее полные губы, были все, иссини красного цвета, а на шее, был свежий засос, как у тинэйджеровки. Она глупо улыбалась, и все пыталась, сказать что- то. Андрей был красный как рак, и тоже выглядел странно. Его белая рубашка была застегнута на все пуговицы, но с перекосом, выдавая, что сие застегивание происходило очень поспешно. Все молчали, и Дима налил еще себе водки. После работы, (доставка билетов), он, обычно, был голоден как «волк», поэтому пользовался ситуацией.
– Димон, ты извини, что мы к тебе в такое время…., ты, наверное, устал…, а мы вот у тебя на кухне сидим и мешаем тебе спать. Правда, Андрюш?
– Да, ладно ребята, я всегда рад Вас видеть…
– Правда? Вот видишь Андрюш, а ты опасался, что Дима будет не доволен…. . Дима мой друг, и он всегда доволен…. видеть меня.
Дима еще выпил водки и насадил на вилку большую сардельку и стал ее жевать.
Галина Ивановна, бесцеремонно положила свою оголенную ногу на колено Андрея, и начала в засос целовать его в губы. Андрей пытался увернуться от нее ( видимо ему было неудобно перед Димой), но Галя крепко держала его руками и губами. Дима положил вилку с недоеденной сарделькой и налил водки в граненый стакан. Он всегда так делал, когда сильно расстраивался. Резко напиться, что бы ни видеть этого всего «безобразие». Но водка сразу не действовала, и он продолжал видеть, как руки Галины Ивановны скользнули вниз и начали открывать молнию джинсов Андрея. Дима налил еще пол стакана водки, но его действие не произвело на Галю и Андрея никакого эффекта. Рука Гали уже была под молнией, и Дима увидел, что красное лицо Андрея, стало еще краснее и хриплые стоны стали вырываться из его зажатого, губами Гали, рта. У Димы не было сил смотреть на это прямое «блядство». Он встал из за стола и не твердой походкой пошел в комнату и не раздеваясь лег на кровать. После его ухода с кухни, стоны и звуки лобзанья усилились. «Ну и хрен с ними, пускай тешутся, меня нет, я ни чего не вижу…., я устал и мне надо отдыхать…., надо спать, – накрыв голову простыней, терзался Дмитрий. – Но как спать? Когда этот сейчас будет трахать, твою любимую женщину. А тебе что, ты сам их познакомил, вот и терпи…. Не хочу терпеть, сейчас встану, и набью морду, Андрею.., а Галину Ивановну выгоню на лестницу…., пусть там очнется, отрезвеет, совсем стыд потеряла….». Дима провалился в какое то забытье, он вроде не спал, но и не бодрствовал, все таки пятьсот грамм водки сделали свое дело. Сколько он так пролежал, он не понял, только когда он захотел встать с кровати, то не смог, а просто сполз с нее на пол. Полежав так с получаса, он пополз в направление кухни. На кухонном диване Андрей, откровенно, трахал Галину Ивановну, притом это действо, Дима наблюдал с пола. Галины ноги содрогались в так, Андреевых телодвижений. Его джинсы сползли, оголив волосатую задницу, которая вся была сжата и ритмично дергалась с его членом уходящим раз, за разом в прекрасные врата Галкиной нефритовой чаши. Они уже стонали вдвоем, и даже не стонали, а выли, как мартовские кошки, то очень громко, то, с такими воплями, от которых все содрогалось внутри не только у действующей пары, но у Димы. «Ах, как им хорошо». От этой картины, у Димы сжались кулаки, и он хотел кинуться, и убить их, но не смог даже встать. Он попытался подняться, но ноги, его совершенно не слушались и он валился на пал. Тогда он стал с криком, бить кулаками в пол. Он хотел разбить свои руки….. или пробить пол…. . Он хотел умереть и одновременно, увидеть, как умирает Андрей, подавившейся, косточкой из вишневого варенья, или сбитого автомобилем. И как заплаканная Галя, идет за его гробом. Он начал кататься по полу, как солдат потерявшей две ноги, во время безумной атаке, на безыменную высоту, во время войны. Он выл и стонал, он матерился и плевался. Наконец забился в какой- то дальний, темный угол квартиры, опрокинув на себя, какое – то кресло с подушками… . , и зарыдал. Никогда в жизни, он так не плакал, это были слезы отчаяния и горькой обиды.
После этого случая, Дима понял, что бесконечно устал, от своей скрытой любви к Гали, от доставки…, и вообще от всего, и что надо отдохнуть. Но, отпуск и все отгулы, были использованы, под работу, в Центральном Железнодорожном Бюро. Оставалось, поехать в колхоз. В те годы, научных сотрудников, легко отправляли в Подмосковье на две недели, для помощи в сельском хозяйстве «отсталых» колхозов. Дима попросился, ему не отказали . И вот он едет с группой интеллигенцией в Подмосковный колхоз, кажется это место называлось Ярополец
Погода великолепная, работа простая, ворошить зерно на току, подбрасывая деревянной лопатой золотистую пшеницу па ленту транспортера. А вечером сидеть у костра, попивая водку, а потом горланить песни, обняв первую попавшеюся дивчину. Ой, хорошо. Нет тебе изнурительного вставания по утрам, когда спать так хочется, что ни какой будильник, ни какой телефонный звонок сестры или матери ( Дима, часто просил своих родных будить его по утрам телефонным звонком) не может тебя разбудить, а потом доставка билетов, часов до десяти вечера. Когда сил совсем нет, вернутся обратно к Центральным кассам, на площади трех вокзалов и отчитаться за проделанную работу. И возвращение на Кантемировскую к часу ночи. Ох, и тяжело достались Диме эти две тысячи рублей.