Фарфоровые куколки
Шрифт:
А теперь самый важный вопрос: как там Эдди? Ты ничего не слышала о том, когда его могут демобилизовать? Я уверена, что с ним все в порядке, иначе и быть не может. Он же такой ловкий, увернется от всех пуль! Да, я стараюсь относиться ко всему с юмором, но иначе не выжить.
Твоя, пока не затопит кухню,
Руби».
«Где-то в Тихом океане, 27 июня 1944 года
Драгоценная Грейс!
Я тебе не рассказывал, как жарко в кабине Р-38? Мы с ребятами раздеваемся до нижнего белья, оставляя только кеды и парашюты, чтобы выпрыгнуть, когда будет позволять высота. Мы не можем обогнать „Зеро“, когда летим низко, но можем взлетать выше их, и
Грейс, я хочу, чтобы ты знала: если у меня откажет двигатель или будет не уйти от нападения, я могу сбросить топливные баки и обогнать япошек на пути назад, к авиабазе. Не волнуйся за меня, малышка.
А вот я ужасно волнуюсь о том, как ты там путешествуешь. Что, если ты встретишь парня, которого не призвали в армию, скажем, из-за плоскостопия? Держу пари, богатеи встают в очередь, только бы увидеть тебя. Не забудь меня! Отправляясь в каждый полет, я мысленно беру тебя с собой.
С огромной любовью,
Джо.
Р. S. Получил все твои письма и посылки. Ты точно знаешь, как напомнить парню, за что именно он сражается».
«Поезд до Сент-Луиса, 10 июля 1944 года
Милый Джо!
Недавно мне пришлось прятаться от торнадо. Я уже забыла, как сыро в центральных штатах. Гадость какая!
Ты тоже, наверное, об этом забыл, или в кабине самолета жарче, чем в этих местах? Мне это кажется невероятным, но что я знаю о мире!
Скучаю по тебе. Молюсь о том, чтобы ты был осторожен. Пообещай, что вернешься ко мне.
Навечно твоя
Грейс».
«Поезд до Чикаго, 12 июля 1944 года
Дорогая Элен!
Кто еще остался в Сан-Франциско, кроме тебя и Томми? Я столкнулась с Джорджем Лью, сестрами Лим, Джеком и Ирен Мак и двумя их детьми. Должна признаться, что эти ребята до сих пор выступают так, что у меня мурашки бегут по коже.
„Веселый Маджонг“ и сестры Лим по большей части не обращают на меня внимания, а вот Джордж — король ехидства и злословия. Если хочешь знать, он спит с кем попало.
Он никак не может определиться, в чем ему больше всего нравится меня обвинять: в том, что я сдала властям Руби или что укрывала двоих японок.
Джек и Ирен терпят меня, потому что я хорошая нянька для их детей. Передай Томми спасибо, что научил меня игре в веревочку!
Ты мне так и не написала. Почему?
Твоя подружка по переписке
Грейс».
«Где-то в Тихом океане, 13 июля 1944 года
Грейс, милая!
У меня всего пара минут. Какой был напряженный день! Я сбил два „Зеро“! Здесь полно классных пилотов, и мне надо соответствовать.
Скучаю по тебе до безумия. И почему я не догадался попросить тебя встретиться со мной в Уиннетке, когда навещал своих стариков? Мы могли бы взять у отца машину и доехать до Ниагарского водопада. В этом мире никогда не знаешь, что может случиться в следующую минуту.
Скучаю по тебе, милая.
Люблю, люблю, люблю.
Джо».
«Поезд до Сидар-Рапидс, 23 июля 1944 года
Джо, любимый!
Твои слова согревают мне сердце и заставляют его петь. Может, это и прозвучит излишне слащаво, но именно так и должна говорить любовь.
Я тоже тебя люблю. Я полюбила тебя с первого взгляда. Мы потеряли уйму времени, но теперь я твоя, а ты мой.
Ниагарский водопад! Ах, Джо! Я так счастлива!
Я только что закончила выступать в Омахе с Дороти Той, с первой и единственной китайской Джинджер Роджерс. Я тебе когда-нибудь говорила, что она — мой кумир? Когда-то я смотрела фильмы с ее участием в Плейн-Сити. Ее партнер Пол Уинг был призван в армию четыре месяца назад и сейчас воюет в Европе в танковых войсках, поэтому Дороти пригласила сестру составить ей компанию в „Китайском рагу“. Я сказала ей, что хоть мы и не встречались, но жили в Сан-Франциско в одном доме. Надо было ей рассказать, что она меня вдохновляла все эти годы. Она милейшая женщина! Это она посоветовала мне включить в мой номер пару песен и несколько слов. Так что теперь мое выступление начинается так: „Я приехала из такого маленького города, что там не было своего китайского ресторана“. Это веселит публику.
Вот я тут болтаю без умолку, а мне больше всего хочется поцеловать тебя и сказать, как сильно я тебя люблю.
Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!
Думаю о тебе каждый день.
С любовью,
Грейс».
«Поезд до Сидар-Рапидс, 23 июля 1944 года
Дорогая Элен!
Джо любит меня, а я люблю его. Вот только я не до конца честна с ним. Он не понимает, на что похожи эти гастроли.
Большую часть времени я совершенно одна, переезжаю из клуба в клуб, из города в город, иногда выступаю возле военных баз. Я встречала множество Девушек Победы, готовых отдаваться любому военному. Я не имею с этим ничего общего, но боюсь, что Джо начнет воспринимать мои занятия именно в таком свете.
У меня почти нет друзей, зато много свободного времени, которое я трачу на чтение журналов и кино. Реклама призывает женщин трудиться на благо страны, в то же время оставаясь женственными, ожидая возвращения своих мужчин. Неужели эти журналисты не понимают, что мы меняемся?
Я смотрела фильмы, которые превозносят храбрых вдов. Если, не дай Боже, что-нибудь случится с Эдди, я знаю, что ты будешь сильной и храброй. Вот только что будет с твоим исстрадавшимся сердцем? Об этом создатели подобных фильмов не подумали.
А еще тут ведется борьба с Девушками Победы. Борцами выступают мужчины из Вашингтона, что довольно подло с их стороны. Женщин, таких как мы, работающих в клубах и барах и ухаживающих за нашими солдатами, обвиняют в проституции. Мы, оказывается, устраиваем оргии. Уму непостижимо! Раньше к нам относились иначе. Мне от этого ужасно противно.
По слухам, одна Девушка Победы за ночь вступает в связь с пятьюдесятью или более мужчинами! А эта статья в „Лайф“, ты ее видела? Автор пишет, что одна заразная Девушка Победы может причинить больше вреда, чем взрыв 500-фунтовой бомбы, сброшенной на тренировочный лагерь. Какая несправедливость! И каждый раз, когда я об этом думаю, у меня все внутри переворачивается: можно подумать, ребята-военные здесь ни при чем. Да они же сами все это и инициируют! Ты думаешь, их кто-то в чем-то обвиняет? Нет! Наоборот, им говорят, что им необходим секс, чтобы потом их ничто не отвлекало от службы! А если девушку проверят и найдут у нее венерическое заболевание, то ее могут и задержать. Вот только как надолго? На месяцы? Годы? Так что вот какая у меня новость. И есть еще одна. Я немного соврала, когда писала Джо. Это касается Дороти Той. Да, я наконец-то с ней познакомилась! Рассказав ему об этом, я скрыла, что эта китайская Джинджер Роджер на самом деле никакая не китаянка, а японка. Она как раз выступала с Полом в Нью-Йорке, когда Эд Салливан, журналист, специализирующийся на сплетнях в „Нью-Йорк Дэйли“ объявил об этом во всеуслышание. Ну, выдал ее, короче. Вот она и присоединилась к „Китайскому рагу“, отправившись в турне по городам и весям, где, как она говорит, китайцев и японцев никто и в глаза не видел. Там она просто „азиатка“. Я бы никогда не смогла написать такое Джо, но в то же время я не хочу, чтобы он и меня считал лгуньей, как Руби.