Фаргал. Трон императора
Шрифт:
— Ты узнал меня, не так ли? — прогремел Фаргал.
Смущение воина царь приписал собственному грозному виду.
— Конечно, узнал! — отозвался Карашшер, и усмешка вновь растянула его рот. — Второго такого, как ты, нужно еще поискать! Но если поискать — можно найти!
— Ты!.. — рявкнул Люг, делая шаг к слуге мага.
И, наткнувшись на невидимую преграду, отскочил назад.
— Вот демон! — воскликнул он.
Карашшер расхохотался.
Фаргал выхватил меч.
— Осторожней, мой царь! — предупредил его сокт. —
— Ну же, император! — подзадоривал Карашшер. — Где твоя знаменитая храбрость?
Брошенный кинжал едва не продырявил ему грудь.
В последний момент воин успел отскочить, и оружие лишь царапнуло по кольчуге.
— Зачарован! — чуть слышно прошептал над ухом воина голос жреца Аша. — Царь — мой, но сокты — твои, Карашшер!
Если бы не загар, можно было бы увидеть, как побледнел слуга мага.
— Где мой прежний бросок? — посетовал Кен-Гизар. — Уже второй промах за сегодняшнюю ночь! Нет! Нет! — удержал он Фаргала, собравшегося метнуть свой меч в наглеца. — Твой клинок лучше приберечь! Для того, кто в тени!
— Хитер! — прошелестел над ухом Карашшера голос мага. — Чует!… Но не знает! — и свистящий смешок: — Развлечемся.
Слуга мага поглядел на надорванную кольчугу: его развлечения могли закончиться минуту назад.
— Ты о ком? — настороженно спросил Фаргал сокта.
— О его хозяине. Маге. Он здесь, не так ли?
— Да, — подтвердил Кэр. — Он — во Дворце!
Магические силы, наполнявшие комнату, вступили в связь с заклятьями забвения в самом Кэре и освободили последнее, оставшееся скрытым.
— Я не думаю, что от жреца Аша может исходить зло! — сказал молодой воин.
— Кого?! — Кен-Гизар побагровел.
— Теперь это уже не важно! — прошелестел голос чародея позади Карашшера.
— Теперь это уже не важно! — эхом откликнулся Фаргал. — Разве мы и так не знаем своего врага?
Люг тем временем изучал своего «двойника».
Фактически, сходство было не так уж велико. Сложение, цвет волос, кожи (их изменила краска, а не чары), борода. Зато само лицо куда грубей, а широкие лапищи с короткими пальцами совсем не похожи на руки Люга.
«Силен, должно быть, как медведь!» — подумал сокт, глядя на тяжелые покатые плечи и толстенную шею.
Вождь не обошел вниманием и собственный меч в руке врага. Но он был меньше привязан к своему оружию, чем Фаргал — к своему. Хороший меч, заговоренный клинок, да, но в оружейной царя есть и получше, а наложить чары сокт способен и сам. Хуже то, что меч, которым придется сражаться сейчас, самый обычный и вождь так и не успел привыкнуть к нему. Зато он Люг Смертный Бой!
Он еще раз оглядел спальню. Свою спальню. Место для отдыха и наслаждения. Втянул воздух, насыщенный ароматами царских садов. Но запах крови уже явственно пробивался сквозь дыхание цветов.
Ирдик попятилась. Она
— Люг, — произнес Кен-Гизар.
— Да? — отозвался, не поворачиваясь, вождь соктов.
— А не попробовать ли нам Зов Двоих?
— Тебе или мне?
— Тебе, конечно! Я уже стар для живой борьбы!
— Мой царь, — попросил Люг. — Проследи за негодяем!
Он и посланник соединили руки с браслетами Яго.
— О мой повелитель, чистый и могучий, побеждающий врагов, насаждающий справедливость…
Ирдик удивилась тому, каким звонким, молодым стал голос посланника.
— …вложи в брата моего, преданного тебе, силу отторжения чар зла. Вложи в него свою силу, повелитель, как я, ничтожный жрец твой, — отдаю свою! С радостью!
Что-то снова толкнуло Ирдик назад. Голубое сияние появилось над головами соктов… и Кен-Гизар тяжело осел на ковер.
Карашшер снова засмеялся. Но оборвал смех, когда Люг решительно шагнул к нему.
Невидимая граница вспыхнула желтым огнем. Вождь соктов коснулся ее — и желтое пламя стало зеленым. Еще шаг — и Люг преодолел магическую черту.
— Защищайся же! — прошипел невидимый маг потрясенному слуге. — Повеселись! Ты сильней, чем выползок Яго!
Карашшер был в этом далеко не уверен. Но пока в его голове копошились сомнения, руки делали привычное дело. Кривой меч Люга обратился на своего хозяина.
Сокт не спешил нападать. Воины медленно кружились по ковру вокруг невидимой оси. Два матерых волка, высматривающих слабину в противнике.
Люг ударил первым. Три стремительных движения, три звона скрестившихся мечей — оба отпрянули. И вновь закружились, высматривая, выжидая.
Но короткая схватка не прошла бесплодно для обоих. Люг понял, что противник не уступает в быстроте и превосходит в силе. Что учили его не карнагрийские фехтовальщики и полагается он более на умение, чем на искусство, как это делал сам сокт.
Карашшер тоже узнал, что соперник не быстрей и не сильней. Что клинок у него слабей и легче, чем у кривого меча. Еще слуга мага опознал традиционную манеру боя островитян и согласился с хозяином: превосходство на его стороне. Значит, маг нарочно подпустил к нему сокта, чтобы он, Карашшер, прикончил того на глазах остальных.
Больше века прожил Карашшер. И многому научился с тринадцати лет, когда впервые поднял боевой меч. Всю жизнь Карашшер сражался. А с тех пор, как век тому назад хозяин взял его к себе, исцеляя раны и продлевая жизнь жизнью, взятой из крови жертв, у воина была возможность стать лучшим бойцом в Семи Империях. Вот теперь даже прославленный Люг Смертный Бой уступает ему.