Фартовые ребята
Шрифт:
— Д-да… — хоть и выпил Конь водички, во рту у него все равно было сухо.
— Сам ехать не торопишься или хозяина обидеть боишься?
Конь вопросительно посмотрел на Механика. С ножом у кадыка надо над каждым словом задумываться. Механик хмыкнул:
— Скажи, что хозяин не отпускает.
— Х-хозяин не отпускает… — прохрипел Конь.
— На здоровье не жалуешься?
— Н-нет…
Механик вышел из-за печи и сказал в телефон:
— Вопросы есть?
— Есть. Ты его сам обратно привезешь или мне заехать?
— Заезжай, если не заблудишься… — разрешил Механик. И отключил телефон.
— Он все понял, — произнес Конь. — Дорогу до просеки он знает, я рассказал.
— Молодец, — похвалил Механик, — правильно
Механик подчеркнуто неторопливо оделся, надел рюкзачок за спину и вышел во двор. Здесь стояла «копейка» Коня, на которой Еремин привез сюда своего пленника. Однако уезжать на этой машине Механик не собирался. Он открыл багажник, вынул канистру с бензином и вернулся в избу.
— Олег! — вспомнил Конь настоящее имя Механика, в ужасе глядя на канистру.
— Увы, — ледяным голосом произнес тот, несколькими резкими движениями выплеснул весь бензин прямо на бывшего товарища и бросил канистру на пол. — Говорят, пламя от греха очищает. Даже предателей!
С этими словами Механик чиркнул спичкой по коробку и швырнул ее в бензиновую лужицу, растекшуюся у печки. Жарко пыхнуло пламя, Механик тут же выскочил в сени, захлопнув дверь. Вой того, кого пожирал огонь, крепко резанул Механика по нервам, но разжалобить не мог. Да и поздно — снявши голову, по волосам не плачут.
Механик выкатил свои самодельные аэросани на все еще заснеженную улочку мертвой деревушки, запустил мотор и понесся прочь от избы, над которой уже поднимались клубы бурого дыма.
Уже находясь в нескольких километрах от пожара, глубоко в лесу, Механик услышал далекое «бумм!» — это взорвалась от жара осиротевшая «копейка». Для Коня все неприятности кончились…
НОВАЯ БАЗА
Попетляв некоторое время между деревьями, Механик выехал на узкую просеку и на полном газу промчался по ней еще пару километров, с разгона перескочил асфальтированное, уже очистившееся от снега шоссе, вновь влетел в лесок, еще с километр проехал, выкатил на открытую местность и понесся наискось, через поле, к темнеющим на горке приземистым строениям.
Какую-такую «великую стройку» затевало здесь колхозное начальство — по внешнему виду было трудно понять. Больше всего сооружение походило на недостроенный животноводческий комплекс. Однако это мог быть и консервный завод, и птицефабрика. Механика это все равно не колыхало. Теперь здесь была его новая база, скорее всего, на короткий срок.
Механик не был бы Механиком, если бы он, обжившись на одном месте, загодя не подумал, куда в принципе можно отсюда слинять, если вдруг начнет припекать пятки. Тем более что мобильность у него, учитывая наличие пяти мешков с драгоценностями, была не самая лучшая. Недостроенные здания — Еремин условно считал их «коровниками» — он обнаружил еще месяц назад, как следует облазил и обнаружил, что при острой необходимости покинуть безлюдную деревеньку это место лучше всего подходит для временного обитания. Потому что больше всего удовлетворяло тем требованиям, которые Механик предъявлял к такому обиталищу.
Конечно, первым и самым главным требованием была малонаселенность окружающей территории. Механик не собирался широко оповещать население о своем прибытии, да и вообще считал: чем меньше народу будет знать о том, что такие люди, как он и Юлька, существуют на свете, тем лучше будет житься и им, и народу. С этой точки зрения недостройка была расположена очень удачно. Никакого населенного пункта около «коровников» не было. Ближайшая деревня находилась в семи километрах, и эта деревня была как раз та, в которой, кроме Механика и Юльки, никто не жил. Более-менее «живой» населенный пункт располагался аж в 12 километрах. Между тем к «коровникам» от шоссе вела относительно приличная асфальтированная дорога, по которой, по-видимому, никто не ездил. Местные просто знали, что она ведет в никуда, а не местные и на нее не сворачивали, поскольку на повороте никакого указателя не было.
Сначала Механику такое сочетание — недостроенные «коровники» и асфальтированная дорога — казалось очень странным. Однако несколько позже, прислушавшись к разговору каких-то старичков на городском автовокзале, узнал, что некогда, в застойные годы, там была аж целая ударная комсомольская стройка областного масштаба, а перед тем первый секретарь обкома КПСС учудил какой-то очередной «великий почин» в плане дальнейшего подъема сельского хозяйства. Помимо «коровников» там предполагалось возвести новый поселок со всеми удобствами, стирающими различия между городом и деревней. Первый так красиво доложил все на пленуме ЦК, что проснулся Леонид Ильич и не только поддержал почин, а и решил сам съездить посмотреть, как там стройка идет. Первый испугался, сообразив, что будет, если генсек поедет на стройку по грунтовке, гикнул-свистнул, собрал силы и средства, изыскал резервы и за две с половиной недели сделал несколько километров вполне приличной дороги. Правда, Ильич-2 так и не приехал. То ли по причине простуды, то ли по причине склероза. Дорога осталась, «коровники» вывели под крышу, но ни оборудовать в них то, что хотели, ни соорудить поселок не успели. Все, что возможно, с бывшей стройки колхозники уперли еще в застойные и перестроечные годы, поэтому в годы демократических реформ приватизировать эту недвижимость желающих не нашлось.
Тем не менее Механику удалось отыскать среди руин некое помещение, в котором, при желании и старании, можно было даже перезимовать, не замерзнув.
В одном из «коровников» обнаружился невесть зачем попавший туда вагончик-балок, который, должно быть, закатили через ворота, а потом позабыли вывезти. Как ни странно, в нем сохранилась печка-буржуйка, откидной стол и пара скамеек, а также две солдатского образца железные койки. Даже стекла из двух окошек остались невыбитыми. Механик предположил, что какое-то время после прекращения строительства тут обитали сторожа.
Другими полезными качествами этого «коровника» Механик счел наличие места для парковки трофейного «Чероки» и каких-то подземных сооружений не очень понятного назначения — не то навозосборников, не то отстойников, не то каких-то канализационных коммуникаций. Через колодец, находившийся совсем рядом с вагончиком, между ним и бетонной стеной «коровника», можно было спуститься на два метра под пол и очутиться в запутанной системе каких-то труб и туннелей, частью из красного кирпича, частью из железобетона. Свежему человеку в ней было легко заблудиться. Один из туннелей, наклонный, выводил в здоровенную и глубоченную яму (2x2x5 метров, по прикидкам Механика), укрепленную с боков и перекрытую железобетонными плитами. На дно ее просочились грунтовые воды и заполнили яму метра на два от дна. Механик полагал, что, когда снег начнет по-настоящему таять, воды еще прибудет.
До своего визита в «Кахетию» Олег рассматривал вопрос о перебазировании чисто теоретически. Но после вылазки в автосервис и усиления подозрений в отношении честности своих заказчиков понял, что сваливать из деревушки надо поживей, не дожидаясь, пока Шкворень, по наводке Коня, вычислит его хату. Выбравшись из автосервиса прежним путем, он успел к полуночи вернуться в деревушку и тут же принялся за работу. Из той же самой тепличной полиэтиленовой пленки, которую Механик употребил на изготовление непромокаемых «колгот» для путешествия по канализации, они с Юлькой соорудили непромокаемые упаковки для мешков с драгоценностями. Затем мешки погрузили на «Чероки» и часам к трем утра довезли до «коровника», стащили вниз к затопленной яме и просто спихнули в воду. Затем вернулись домой, и, покамест Механик ходил встречаться с Конем, Юлька — она вообще-то очень жалела, что приходится бросать обжитую избушку, — вздыхая, упаковывала вещички.