Фата-Моргана 2
Шрифт:
Президент Фолсом XXIV откинулся назад и, выпятив нижнюю губу, приказал министру финансов:
– Достаньте мне деньги для коллекции Николадиса. Ясно? Меня не интересует, как вы это сделаете. Достаньте мне их, и все. Он бросил взгляд на министра общественного мнения:
– Вы хотите что-то сказать?
– Нет, ничего, мистер Президент.
– Это хорошо.– Президент расслабился и жалобно произнес:
– Не понимаю, почему бы вам не быть благоразумнее. Я очень благоразумный человек. И я не пойму, почему я не могу слегка развлечься под свою ответственность.
Они встали и, молча, по старшинству вышли. Президент заметил, что панели были все еще опущены, он нажал на кнопку, панели поднялись и спрятали агентов секретной службы с застывшими лицами. Он вытащил из кармана фигурку и стал вертеть ее в руке. Он удовлетворенно улыбался, по лицу расплылось блаженство. Какой забавный контраст! Какие неожиданные вариации!
Кабинет, за исключением министра обороны, собрался на заседание в спортзале Белого Дома, который не прослушивался аппаратурой.
– Господи,– сказал бледный госсекретарь.– Бедняга Вилли. Резкий в силу профессиональной принадлежности министр общественного мнения выпалил:
– Мы должны прикончить этого ублюдка. Меня не волнует, что будет потом.
– Мы все знаем, что будет потом,– сухо сказал директор бюджета.– Президентом станет Фолсом XXV. Нет, нам придется и дальше сдерживать утечки финансов: не существует человека, который бы смог опрокинуть Республику…
– А как насчет войны? – решительно спросил министр торговли.– У нас нет доказательств, что наша программа сработает. Так как же насчет войны?
– Сейчас у нас равновесие, мой дорогой,– утомленно ответил госсекретарь.– Вопрос Ио-Каллисто доказал это. Республика и Советы падут, если попытаются сделать все на скорую руку, когда у них дело дойдет до настоящих ударов обеих сторон. Фолсом XXIV и его превосходительство Премьер Ершинский прекрасно знают это.
Министр финансов спросил:
– Что вы думаете о Стейнере, не пригласить ли его в министерство обороны?
Директор бюджета изумился:
– Да разве он согласится? Министр финансов прочистил горло:
– Вообще-то, я пригласил его заглянуть сюда прямо сейчас,– и он швырнул мяч в корзину.
– Уфф! – выдохнул директор.– Ну, вы – старый мошенник. Стейнер подошел бы как нельзя лучше. Он налацил работу Бюро Стандартов, как часы.
Директор обманным жестом швырнул мяч в министра сырья, который мягко поймал его и отбросил.
– Вот и он,– произнес министр сырья.– Стейнер! Идите сюда и растрясите жирок!
Стейнер, приземистый мужчина уже за пятьдесят, легким шагом подошел к ним и сказал:
– Не возражаю. Где Вилли?
– Президент уличил его в предательстве. Возможно, сейчас его уже казнят,– разъяснил госсекретарь.
Стейнер помрачнел и был совершенно удручен, когда министр финансов сказал с каменным выражением лица:
– Мы хотим рекомендовать тебя в Министерство обороны.
– Мне хорошо и в Бюро Стандартов,– отрезал Стейнер.Безопаснее. Папаша босса имел интерес к науке, но этот нас не трогает. Там спокойно. Почему бы вам не пригласить Винча из Национальной комиссии по искусству? Для него это будет не намного хуже, верно?
– Мозгов нет,– быстро отреагировал министр сырья.– Выше голову!
Стейнер поймал мяч и откинул его.
– Что же хорошего в мозгах? – спокойно спросил он.
– Ближе, джентльмены,– сказал госсекретарь.– Эти броски трудноваты для моих рук.
Ряды сомкнулись, и Кабинет объяснил Стейнеру, зачем нужны умные головы. Совещание закончилось, Стейнер принял предложение.
Луна принадлежит Республике. Марс – Советам. Титан – Республике. Ганимед – полностью Советский. Но Ио и Каллисто по Гринвичскому Договору наполовину принадлежат Республике, наполовину – Советам.
По главной улице главного поселения на Ио проходит невидимая линия. По одну сторону линии поселение известно как Нью Питсбург. Другая сторона называется Нижний Магнитогорск.
Как-то раз у восьмилетнего мальчика в горняцком доме в Питсбурге кровоточила рана на голове. Его глаза распухли и были закрыты.
Его отец, еле державшийся на ногах, споткнулся о бутылку. Он тупо уставился на нее, поднял и поставил ее прямо, но слишком поздно, чтоб сохранить хоть каплю алкоголя, затем он не отрываясь уставился на мальчика.
– Видишь, что я из-за тебя сделал, ты, маленький гаденыш? – прорычал он и так сильно ударил его кулаком по окровавленной голове, что ребенок отлетел к стене лачуги. Мальчик медленно и молча поднялся – казалось, что с его левой рукой что-то не в порядке – и зарычал на отца.
Он не произнес ни слова.
– Опять взбесился,– сказал отец свирепым голосом. Его глаза опустились под странным пристальным и жгучим взглядом мальчика,– Чертов дурак…
Из кухни вышла худая, высокая женщина. Спокойным тоном она сказала мужу:
– Уходи.
Икнув, он произнес:
– Твое отродье разлило мою бутылку, Дай доллар. Она ответила тем же ровным голосом:
– Мне надо покупать продукты.
– Я сказал, дай доллар! – он ударил ее по лицу – никакой реакции, тогда он рванул маленькую сумочку на ремешке, которая висела у нее на шее. И тут мальчишка превратился в демона. Он набросился на отца с кулаками, стал кусаться. Это длилось секунду или две. Отец отшвырнул его в угол, где он остался лежать все еще гневный, молчаливый, с сухими глазами. Мать не двигалась, след от пощечины мужа все еще горел на ее лице, когда тот проковылял прочь, сжимая сумочку с деньгами.
Миссис Грейсон присела в углу рядом с восьмилетним мальчиком.
– Маленький Томми,– сказала она мягко,– мой маленький Томми! Ты опять переходил границу?
Он истерично зарыдал в ладони, пока она ласкала его. Наконец он смог сказать:
– Я не переходил границу, мамочка, на этот раз. Это было в школе. Они говорят, по-настоящему наше имя Красинские. Покарай их, господь! – пронзительно закричал мальчик.– Говорят, его дед был Красинским, он перешел границу и сменил имя на Грейсон! Будь он проклят! Сотворить такое с нами!