Фата-Моргана 3
Шрифт:
– Конечно, а как же еще? – пробурчал Дюрок, скармливая данные компьютеру.
Через полчаса бот набрал скорость для перехода в линейное пространство, и напряжение его экипажа достигло высшей точки. Всем было ясно, что от того, что произойдет в следующие минуты, зависит их судьба.
Дюрок нажатием кнопки привел в действие автоматику выполнения рассчитанного и записанного линейного этапа. Он откинулся в кресле и стал ждать. Теперь он больше ничего не мог сделать.
Едва ощутимая вибрация прошла по кораблю, когда начался переход. Он без всяких сложностей скользнул из одного измерения в соседнее
Клочья тумана, зоны вибрации в водовороте света и теней – так начался обратный переход в нормальное пространство. Потом стало темно и снова появились звезды. Прямо перед носом бота находилось большое желтое солнце.
– Мы сделали это! – воскликнул Маркус Рондини и вскочил, чтобы заключить в объятия Дораль Керст. – Мы сделали это, девочка, теперь с нами не может произойти ничего плохого!
– Не раздави меня, Маркус, – простонала она.
Гукки расслабился и бросил Шлюмпфу ободряющий взгляд.
– Ну, Шлюмпф, не используете ли и вы благоприятную возможность?
– Не советую! – энергично возразила Карин Форстер, которая, конечно, тотчас же поняла, что имеет в виду мышебобер. – Я ничего подобного не желаю!
Боговский прошел вперед и занял место техника.
– Ну? – коротко спросил он, рассматривая близкое солнце. – Это на самом деле должна быть Зета Альфы.
– Это и есть Зета Альфы, в этом нет никакого сомнения, – Дюрок произвел несколько переключений и напряженно посмотрел на маленький экранчик, на котором появлялись цифры и данные. – Расстояние до нее два световых часа. Мне нужно провести дальнюю пеленгацию, чтобы обнаружить местонахождение планет. Нам же нужна только третья из них.
Боговский еще раз вытащил звездную карту и стал внимательно изучать ее. На его лице появилось выражение глубокой задумчивости.
– Надеюсь, мое предположение о том, что гравитационное поле этой звезды притягивает к себе часть магнитного шторма, не подтвердится. Иначе мы снова попадем в затруднительное положение.
Дюрок покачал головой.
– Нам больше не нужен линейный двигатель, в случае необходимости мы можем совершить посадку и на вспомогательных. У третьей планеты есть атмосфера, – он обернулся. – Мисс Керст, проверьте, пожалуйста, работает ли связь.
Маркус Рондини, поколебавшись, отпустил ее.
Опасения профессора подтвердились лишь частично. Некоторые приборы не работали, среди них и связь. Пеленгатор работал великолепно, но двигатель не издал ни звука. Если область шторма рассматривать как спираль, то линейный полет маленького корабля перенес его из одного витка этой спирали в другой.
Дюрок остался оптимистом.
– Даже если теперь весь бот будет неработоспособен, посадка все равно нам удастся. У нас все еще есть маневровые и тормозные двигатели, на которые шторм не влияет. Как только мы войдем в верхние слои атмосферы, мы выпустим несущие плоскости. Хотя они, как вам известно, и небольшие, но мы можем воспользоваться ими.
Он снова повернулся к пеленгатору. Несколько минут спустя стали известны данные о третьей планете, которая теперь появилась на краю экрана пеленгатора. Невооруженным глазом ее еще не было видно.
– Размером она с Землю, и условия на ней схожие, – прошептал Дюрок. –
– Мы скоро должны начать торможение, – сказал Боговский. – Скорость еще слишком велика.
Терпящий аварию бот все больше углублялся в систему Зеты Альфы, и скорость его постепенно гасилась химическими тормозными двигателями. Справа от солнца, которое становилось все больше и больше, находилась планета, являющаяся их целью. До нее было еще больше светового часа.
В это мгновение пеленгатор вышел из строя.
Боговский успокоил всех:
– Нам он больше не нужен, мы можем лететь и совершить посадку, планета видна невооруженным глазом. Худшее осталось позади.
– Надеюсь, – на этот раз Дюрок был настроен скептически. – Если только худшее еще не ждет нас впереди…
– Смотри, накаркаешь! – сказал лейтенант Шлюмпф.
Через пять часов их скорость была уже пятьдесят километров в секунду. Дюрок отключил двигатель и взглядом на приборы дал понять, что химическое горючее на исходе. Небольшое его количество нужно было оставить на крайний случай.
Планета плыла перед ними в пустоте, большая, зелено-голубая, покрытая полями облаков. Уже заметно ощущалось ее притяжение. Если Дюроку не удастся на последних крохах топлива вывести бот на орбиту и затормозить еще больше, произойдет живописное кораблекрушение, если они до этого не сгорят в атмосфере, словно метеор.
Гукки, непривычно молчаливый, пересел из своего кресла в освободившееся кресло Рондини. Он сидел возле Дорель Керст, которая оторвалась от радиоустановки.
– Ну, малыш? – мягко спросила она. – Ты выглядишь так странно. Ничего удивительного, я тоже боюсь.
– Я не малыш, – возразил он и моргнул. – Пожалуйста, думай о чем-нибудь более приятном.
– Почему? – она казалась озадаченной. – Я думаю непрерывно, хотя и не всегда о приятных вещах. Тебе это лучше знать.
– Да! Но с тех пор как мы приблизились к планете, между вашим сознанием и моим мозгом словно возник толстый слой изоляции. Твои мысли доходят до меня как сквозь вату – хотя вата, конечно, не может задержать импульсы мыслей. Мои способности уменьшаются.
– Может быть, это из-за магнитного шторма?
– Нет, со мной так было и раньше. Это из-за планеты перед нами. Она, кажется, окружена силовым полем, которое парализует мои парапсихологические способности. Если то же произойдет с телепортацией и телекинезом, меня можно будет только поздравить.
Боговский перехватил несколько слов из их беседы. Он подошел к ним и опустился возле Гукки, который с готовностью освободил для него место.
– Вы понимаете, лейтенант Гукк, и меня заинтересовала ваша проблема. Я слышал, какое предположение вы высказали, и я скорее склоняюсь к мнению, что в этом виновато взаимодействие одной из спиралей магнитного шторма с силовым полем планеты. Комбинация магнитных полей, если вам угодно. Нет, не спрашивайте у меня точного объяснения – у меня его нет. Но я предполагаю, что упомянутый мной эффект влияет на ваши парапсихологические способности. Они снова восстановятся, как только закончится магнитный шторм. Я думаю, вам нечего беспокоиться.