ФБР. Правдивая история

Вейнер Тим

ФБР раскрыло по крайней мере шестьдесят восемь американцев, занимавшихся воровством секретов для Советов в 1980-х годах. Но оно так и не нашло неопровержимых доказательств того, что за какой-либо террористической организацией, выбравшей своим объектом Соединенные Штаты, стоит Москва.

И хотя руководители Америки продолжали нагнетать угрозу спонсируемого государством терроризма, количество посягательств на внутреннем фронте уже уменьшилось. В то время как количество дел ФБР о шпионаже с 1981 по 1985 год увеличилось втрое, дела о внутреннем терроризме сократились в пять раз, уменьшившись до одного в месяц. ВСНО наносили удары чаще всего — убивали служащих военно-морского флота США, устраивали взрывы в офисах ФБР в Нью-Йорке и похитили 7 миллионов долларов из бронированного автомобиля в Коннектикуте.

Подполье «уэзерменов» добилось успеха, нанеся один последний удар: они положили бомбу под лавку, стоящую у здания сената Соединенных Штатов. Взрыв, прозвучавший в 22:58 7 ноября 1983 года, не причинил никому вреда, хотя от него разрушились стены и разбились зеркала и люстры курительной комнаты Республиканской партии. Но это был удар на последнем издыхании. Впервые по крайней мере за двадцать лет со времен подъема антивоенного сопротивления и возрождения ку-клукс-клана не взорвалась ни одна бомба.

Никто в Бюро не знал, ослабевает или нарастает угроза терроризма. Уильям Уэбстер сомневался в том, что она ослабевает. Его помощник Бакс Ревелл полагал, что она непременно снова возникнет.

Будучи агентом ФБР с 1964 года, Ревелл был самым политически сведущим помощником директора в этот период. Подобно многим лучшим агентам в истории ФБР, он был ветераном военно-морского флота и укреплял лояльность сверху вниз по иерархической лестнице. Он щеголял в ковбойских сапогах и говорил с гнусавым акцентом жителя западной глубинки. Его мышление было более изящным, чем манера одеваться.

Ревелл стал главным специалистом по борьбе с терроризмом и разведке в ФБР. В себе он видел вероятного преемника судьи Уэбстера. Он не скрывал своих амбиций. Он прекрасно видел возможности ФБР и хотел создать контртеррористическое подразделение, которое могло бы работать по всему миру.

У Уэбстера были сомнения. «Сначала он совсем не пришел в восторг»[580], — сказал Ревелл. У директора были на то свои причины: около четырехсот агентов ФБР — лишь 5 процентов всего личного состава — имели какой-либо опыт ведения дел о терроризме, и большинство из них осторожно относились к политическому и юридическому рискам этой работы. Ревелл тем не менее убедил Уэбстера публично объявить, что терроризм — один из четырех главных приоритетов работы Бюро наряду с контрразведкой, преступлениями, совершаемыми государственными служащими, и организованной преступностью.

Он начал регулярно встречаться с директором Центрального разведывательного управления Уильямом Дж. Кейси и представителями высшего руководства нелегальной работой ЦРУ. Вскоре он стал связующим звеном между Бюро и группой Белого дома, занимавшейся контртеррористическими операциями, во главе со штабным офицером Совета национальной безопасности подполковником Оливером Нортом — моряком, который руководил таким количеством тайных операций на Ближнем Востоке и в Центральной Америке, что дух захватывало. Ревелл оказался более подготовленным к тому, что происходило в Белом доме, чем Уэбстер. Директор был рад передать часть власти, авторитета и ответственности своему заместителю. На протяжении многих месяцев он переживал потерю своей супруги, которая страдала от давней и мучительной болезни и умерла в возрасте 57 лет.

Ревелл создал небольшую армию внутри ФБР в ожидании Олимпийских игр 1984 года в Лос-Анджелесе. Нападения группы «Черный сентябрь» на Олимпийских играх в Мюнхене за двенадцать лет до этого были еще свежи в памяти их организаторов. Никто не хотел их повторения. В ФБР сформировали команду по спасению заложников из пятидесяти агентов — многие из них были ветеранами войны во Вьетнаме, обученными тактике действий коммандос (отрядов специального назначения для проведения десантных и разведывательно-диверсионных операций. — Пер.). Отряд рос, чему способствовала его известность. Его арсенал вскоре уже включал вертолеты, бронетранспортеры и танки. Олимпийские игры прошли почти без сучка без задоринки. Самый большой страх вызвало обнаружение двух дельтапланов, которые, как заподозрило ФБР, могли быть использованы в операции палестинских террористов-камикадзе. Только один сбой произошел в Лос-Анджелесе той осенью.

3 октября 1984 года, после двухмесячного расследования, которое началось, когда был погашен олимпийский

огонь, некий недисциплинированный и бесталанный агент контрразведки по имени Ричард Миллер стал первым сотрудником ФБР, когда-либо обвиненным в шпионаже.

Дело Миллера было с душком. Это был сотрудник контрразведки ФБР — ветеран, отдавший службе двадцать лет, жизнь которого пошла под откос за месяцы до его превращения в шпиона. Будучи отцом восьмерых детей, он был отлучен от мормонской церкви за нарушение супружеской верности. Он был временно отстранен от службы в ФБР на две недели без денежного содержания из-за своей тучности. Вскоре после этого дисциплинарного воздействия он был легко завербован некоей женщиной, которая, как он знал, была агентом КГБ. Светлана Огородникова соблазнила Миллера продать экземпляр инструкции по ведению контрразведывательных действий за рубежом объемом двадцать пять страниц в обмен на 15 тысяч долларов наличными и ее сексуальные услуги. Миллеру было предъявлено обвинение, и он получил двадцатилетний срок тюремного заключения.

«Миллер был клоуном, — сказал сотрудник ФБР Патрик Дж. Маллани, который занимался расследованием. — Для начала он вообще не должен был работать в ФБР. Жалкое дело». И хотя компромисс разведывательных досье был суров, самое большее, что потеряло ФБР в этом деле, — его репутация в обществе как силы, непроницаемой для иностранных шпионов. Образ отчаявшегося человека, продающего секреты за секс с советской шпионкой, был неизгладим для молодых агентов ФБР, полных идеалов. «Это было мое первое столкновение со шпионажем, — сказала Бетси Йорк, которая тогда начинала карьеру в разведке ФБР. — Я никогда и представить себе не могла, что кто-нибудь в ФБР сделает что-то нечестное. Потому что всегда считала нас самыми совершенными людьми. А теперь, когда Ричард Миллер арестован… Я убита горем»[581].

Вскоре после того ареста к Ревеллу обратились, чтобы он ввел в действие свое подразделение по спасению заложников. Это была не спасательная, а контртеррористическая операция.

ФБР шло по следу Роберта Джея Мэтьюза — руководителя военизированной секты под названием «Орден», выросшей из Движения арийских народов — объединения белых расистов, которое поставило себе цель устроить в Америке Армагеддон. Члены ордена называли себя Bruders Schweigen, или «Бесшумное братство», в память гитлеровских штурмовиков. Оно проявилось волной преступности, которая распространилась от Колорадо до Калифорнии, в том числе двумя убийствами, взрывом синагоги и грабежами бронированных автомобилей, которые принесли группировке более 3 миллионов долларов. Мэтьюз хотел спровоцировать революцию «правых» сил и довести Соединенные Штаты до гибели. Он называл Америку сионистским оккупационным режимом.

«Мэтьюз считал себя Робин Гудом «правых» радикалов, — писал сотрудник ФБР Уильям Г. Мейтенс. — Он грабил богатых евреев и передавал награбленное арийцам, связывая вместе все радикальные группировки — куклуксклановцев, скинхедов, неонацистов, участников движения за выживание, протестующих против налогов, воинствующих фермеров»[582]. В ФБР были удивлены, когда узнали, что «Орден» заявил о том, что в его рядах есть сотни несгибаемых приверженцев, которые «планируют совершать диверсии на плотинах и других объектах инфраструктуры, вроде коммуникаций и коммунальных сооружений, чтобы парализовать американские города».

Мэтьюз посеял свою собственную гибель, когда оставил пистолет на месте последнего преступления «Ордена». ФБР проследило за ним до загородного дома, расположенного на острове Уидби к северо-западу от Вашингтона, в 13 милях к северу от Сиэтла в заливе Пьюджет-Саунд.

Ревелл послал на остров команду по спасению заложников.

4 декабря 1984 года начался ад. Оперативная группа столкнулась лбами со специальным агентом ФБР из Сиэтла. Пока они спорили, Мэтьюз открыл огонь. Агенты ФБР ответили яростным огнем. Их баллоны со слезоточивым газом вызвали сильный пожар, и дом сгорел дотла. Никакая спасательная операция, а тем более проведение арестов не были возможны. Мэтьюз превратился в пепел. Его смерть питала злобные фантазии целого поколения фанатиков с аналогичным мышлением. Одним из них был Тимоти Маквей — человек, который привел в действие бомбу, уничтожившую 168 американцев в Оклахома-Сити десятилетие спустя. Эта операция была катастрофой.