Фцук
Шрифт:
– Куда? Экая ты глупая девка, ведь и неряха скорее всего... Стирать умеешь? Чтобы чисто было!
– Белая пошла куда-то, Фцук за ней.
– Бегать от бегунца - это же надо такое придумать! Да он тебя настигнет в три прыжка, схватит и - хлюп!
– всю кровушку высосет! А потом - фрр!
– обратно вгонит, да с ядом, от которого даже мои косточки размягчатся, подождет немного, и опять - хлюп! И не станет тебя, одна кожица грязная на травке останется, мухам на счастье!
Бегунец приближался. Фцук почувствовала, что теряет способность двигаться,
– Что стоишь?!
– неожиданно заорала старуха.
– Покормить его хочешь?! А ну полезай в нору!
Прямо под их ногами в земле была дырка, в которую не протиснулась бы даже Линор, не говоря об Авере или Свене. Фцук хотела что-то спросить, но Белая с силой пригнула ее голову и впихнула в сырую темноту. Девушка, работая локтями, быстро поползла вперед, чтобы оставить место для старухи. Вскоре вокруг стало просторнее, поселянка остановилась, к ней прижалась подоспевшая старуха.
– Ну что, милый ухажер, опять не успел?!
– крикнула Белая пауку.
В норе раздавалось ожесточенное шуршание. Оттуда выбивался крохотный лучик света, который Фцук смогла заметить только когда глаза привыкли к темноте. Она заглянула в узкий лаз и увидела паучью лапу, почти дотягивающуюся до спокойно сидевшей старухи.
– Как ты сказала, звали того, кто был здесь два года назад?
– Бра... Бра...
– Фцук никак не могла выговорить имя и испугалась, что ее постигла участь Свена, у которого заикались мысли.
– Бражан!
– Не кричи так! Оглушил совсем... Ну, если ты еще и неряха!
– Белая погрозила палкой.
– Назову-ка я этого бегунца Бражаном. Эй, Бражан! Завтра опять придешь за мной бегать?!
Лапа паука вытянулась, словно пика, увенчанная когтями, почти коснувшись живота старухи. Та быстро плюнула на желтые когти.
– Быстрее надо бегать, еще быстрее, сожри тебя скорпион!
Фцук заметила, что свет проникает в подземную камеру еще и из нескольких отверстий, проделанных в потолке. Белая, заметив, что она смотрит вверх, палкой прочистила дырки.
– Все время мусор оттуда сыплется... Вот смотри!
– она подняла с пола травинку.
– И уж я выметаю, выметаю... Не сиди, ты же обещала убирать! А оказалась неряха! Вот тебе веник, - старуха откуда-то извлекла ловко увязанный пучок жесткой травы.
– Давай, покажи, на что способна!
Девушка, не зная, кто из них сошел с ума, стала подметать пол. Она почти ничего не видела и действовала вслепую, Белая внимательно наблюдала и иногда, нагибаясь, показывала пропущенную травинку. Наконец кучка мусора оказалась возле лаза.
– Что встала? Здесь оставишь, неряха, сожри тебя скорпион! Выметай наружу, да подальше от входа!
– Там паук...
– тихо сказала Фцук.
– Какой паук? Где? Бажан что ли?
– Белая хрипло расхохоталась.
– Да разве это - паук? Еле шевелится, одно название, что бегунец. Где он?
Старуха поползла в нору. Девушка хотела
– Ну где ты там?! Неряха! Как тебя зовут? Фцук? Буду знать, что Фцук - это неряха! Мети сюда мусор!
Девушка стала кое-как проталкивать веником сор через нору. Когда Фцук появилась снаружи, Белая стояла, печально сложив руки на груди.
– Зачем мне такая работница? Я одна быстрее все сделаю. Ты совсем не проворная, хуже чем Бажан, честное слово!
– А где бегунец?
– спросила, озираясь, Фцук.
– Так он же не ты, не сонная муха! Убежал бегунец! И зачем это тебе Бажан потребовался? Это мой ухажер!
– старуха погрозила девушке кулаком.
– Не стой, стрекоза утащит. Полезай внутрь, иди в третью комнату.
Фцук не стала спрашивать, куда ее послали. Она тяжело вздохнула и ползла в нору. Похоже, жизнь продолжала над ней издеваться. Не окажется ли это испытание хуже всех предыдущих? Поиска в подземной камере, девушка нашла сразу три лаза. В какой из них надо было ползти, она не стала и гадать.
– Сидишь, бездельничаешь?
– старуха была уже здесь.
– Я не знаю, куда идти.
– Да другая бы на твоем месте уже весь дом бы обежала, все разузнала, все подмела, одежду мою починили и выстирала!
– разразилась Белая.
– Иди за мной, неряха!
Половину дня продолжалось это безумство. Они со старухой ползали по подземному лабиринту, подметали, проделывали новые лазы и засыпали старые. Фцук подозревала, что запуталась, но она насчитала не менее пятнадцати подземных камер, соединенных между собой.
Здесь Белая хранила свои богатства: кое-какую одежду, в основном собственноручно связанную из паутины шатровиков, запасы все той же паутины, сушеное мясо личинок мух, сороконожек и даже скорпиона, матрасы, набитые какой-то особенной травой и многое, многое другое. Все это было показано новой работнице, как называла ее старуха, попутно пересчитано и переложено.
Наконец старуха сказала, что пора и поесть. Они поползли в особую камеру, где имелась кухня, сложенная из камней. Фцук боялась, что подземелье наполнится дымом, но хозяйка уверенно разожгла хворост. Вытяжка у нее была продумана основательно, катастрофы не произошло. Скоро обе сидели на мягкой душистой траве и ели кашу из незнакомых девушке злаков, запивая ее вкусным травяным чаем.
– Ведь хорошо у меня?
– совершенно спокойным голосом спросила белая.
– Да!
– в этот момент Фцук была уверена в своих словах.
– У тебя здорово!
– Вот то-то же... Что ты носишься там, наверху? Скорпионы, бражаны, всякие другие напасти... Как ты сюда попала? Расскажи-ка мне, девонька, все!
Рассказ Фцук длился до самого вечера, женщины выпили много глиняных кружек с чаем. Белая желала все знать подробно, задавала много вопросов, ахала. Девушке стало казаться, что здесь, под землей, не намного хуже, чем в каюте "Бабочки".