Фебус. Принц Вианы
Шрифт:
— Это как же? Алгеброй гармонию проверять? — усмехнулся я, припомнив пушкинского Сальери.
— Именно так, Ваше Высочество. Именно так. Хорошо сказано. Поэтическое произведение должно быть построено таким образом, что все оно целиком, или каждая отдельная его часть, состоит из ряда повторяющихся метрических систем — строф одинаковой структуры. В равной упорядоченности чередования долгих и кратких слогов внутри целого; при этом само целое может разбиваться на меньшие отрезки одинаковых по чередованию слогов. Низшей ритмической единицей стиха является метр или икт, собственно само ритмическое ударение в стихе, которое объединяет две стопы в диподию. Сильная
Мессир выложил передо мной гостку тонких и толстых щепок и стал выкладывать ими стихотворные формулы.
— Простейший пример, Ваше Высочество это структура диметра.
Он выложил рядом две толстые щепки.
— Это будет пиррихий или дибрахий. А если вот так…
Ниже пристроились тонкая и толстая щепки.
— То это уже трохей или как его еще называют — хорей. А если наоборот — то будет ямб.
Следом были положены две тонкие щепки.
— А это спондей. Сейчас мы научимся вас считать слоги диметра, и как освоим его, то пойдем дальше к более сложным метрам. А считается это так…
Твою маман! Вот уже никак не ожидал, что попаду на урок прикладной математики с пародией на двоичный код. Скучища! Но, блин горелый, сам же напросился: учить эту средневековую Булеву алгебру, что характерно.
— Вы меня слушаете, Ваше Высочество? — напомнил мне учитель, что я на уроке.
— Извини, отвлекся. Очень скучно это. Я привык стихи воспринимать как музыку речи, на слух и мелодичность.
— Так ведь и музыка, Ваше Высочество, также вся устроена на счете. И раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Надул он щеки и попытался выдуть какую-то мелодию, одновременно размахивая рукой, вроде как дирижируя. Глаза дю Валлона горели, и, казалось, метали искры. В общем, этот мужик среди меня активно сеял разумное, доброе, вечное… Впрочем, почему мужик — он дворянин. И обучает меня как раз дворянской куртуазии. Вот так вот ляпнешь по привычке и, считай, врага нажил на пустом месте. А оно мне надо?
— Музыка также подчиняется законам ритма, как и стихосложение. А в основе познания ритма лежит математика, — мессир Франсуа развел руками. — Таково Господнее предопределение, небесная гармония. И если ее нарушать, то быстро можно скатиться в дьявольскую какофонию.
— А как же григорианское пение? — вставил я свои пять копеек. — Там нет никакого: раз-два-три.
— Нет, — согласился со мной поэт и продолжил. — Там все на раз-два. И, кстати, неспроста. Этот строй предназначен для молитвенного озвучения шествия пеших монахов, отправляющихся в монастыре на богослужение. Ног у монаха всего две, вот и хор свой григорианские монахи приспособили под неспешный шаг. Забегая вперед, скажу, что из всего богатства античности мы усвоили всего четыре стихотворных метра, потому как наши кони имеют четыре аллюра. А вот в сарацинском стихосложении целых тринадцать метров, так как у верблюда именно столько аллюров.
— Забавно, — ухмыльнулся я. — А как быть с теми народами, которые на осликах ездят?
— Онагров* чаще всего запрягают в повозки, поэтому размер будет несколько иной — на раз-два-три-четыре.
Мне моментально вспомнился мультик из детства, в котором среднеазиатский бай на ослике вез в повозке арбуз и пел.
Тяжел мой груз, велик арбуз А в нем таньга, моя таньга… [3]Хм… Действительно на раз-два-три-четыре.
3
Песня из мультфильма «Аист». Текст И. Аркадьевой и Л. Болгариной.
— Магарические песни, — меня стала реально развлекать такая беседа.
— Простите, Ваше Высочество, не понял.
— Ну, если трагедия это песни трагоса*, то песни магаре* будет магарическими, — пояснил я свою мысль. — Логично?
— Это вы так шутить изволите, Ваше Высочество?
— Изволю, — не стал я запираться.
— Ваше Высочество, к моему глубокому сожалению в математике монарших путей не бывает.
— Это-то я прекрасно понимаю, мессир Франсуа. Но душа жаждет сделать этот процесс немного увлекательней. Я и так раненый в голову, а тут такая же скукота, как играть гаммы. Мне сейчас такое не полезно.
— Как прикажете, Ваше Высочество, но я бы…
— Давайте лучше вы будете показывать все мне на конкретном примере. У меня есть красивая мелодия и к ней забавный текст, который надо будет перевести в стихотворную форму. Правильную стихотворную форму. Если вы мне в этом поможете, то я думаю, обучение пойдет быстрее.
— И какой текст?
— Вот этот, — ответил я и стал напевать.
В те времена жила красавица одна, У стен дворца она пасла гусей. Но для Луи она милее всех была, Решил Луи, что женится на ней. [4]4
Текст А. Пугачевой.
— Фи… Это слишком вульгарно, Ваше Высочество, — брезгливо заявил дю Валлон прослушав весь текст, где я «Луи Второго» заменил на «Паука Луи». — Невместно принцу писать такие простонародные сервенты, свойственные лишь безродному жонглеру.
— Ну, мы же не во дворце, а на лоне природы, так почему бы не…
Чуть было не сказал «похулиганить», но вовремя язык прикусил. В Англии семейка Хулигэн, которая грабила и убивала постояльцев своего трактира, еще не родилась. А когда их повесили, то данный термин совсем не означал хорового пения скабрезных куплетов.
А в глазах дю Валлона читалась борьба принципов поэзии с принципом не упускать халяву. Наконец он произнес.
— Ну, попробуем… Почему бы и нет, Ваше Высочество. Действительно ваших придворных тут нет. А военная косточка такой веселой песенке только обрадуется.
Проснулся практически счастливым. Ничего меня не беспокоило кроме утренней эрекции. С помощью Микала умылся на корме и даже немного попробовал размяться по Мюллеру, но появившееся головокружение показало, что для таких экзерсисов время еще не пришло. А жаль… Мне очень хотелось узнать пределы развития нового тела, обремененного моей душонкой. Крайне нужно для меня такое знание о себе в эту эпоху всеобщей резьбы по человеческому мясу. Но придется подождать до путешествия на корабле до Сантандера и вылежаться положенный срок. Посему после завтрака я дисциплинированно занял свое лежбище у мачты, хотя у моего молодого организма явно шило свербит в одном месте.