Феденька
Шрифт:
Мощный кулак Дьякона опрокинул Барона на землю, подняв облако мягких пушинок. Барон пополз спиной вперед, упираясь на локти, метая молнии из глаз. Пули взрывали снег рядом с его ногами: Дьякон не торопился расквитаться с обидчиком.
–Я сказал, что это всё моё! – закричал Дьякон. – Ты здесь лишний! Теперь я – Барон!
Паша резко вскочил, ногой выбив пистолет из рук бывшего подчиненного. Круг стал сужаться – толпа смыкала кольцо. Суровые и недовольные, словно зомби, они переступали через бездыханное тело Рыжего и кровавую лужу под ним. Егор попятился и потащил за собой Оленьку.
–Скорее, нам надо уходить отсюда.
–Егорушка, они догоняют! Они хотят убить нас!
–Оленька, не нервничай, тебе нельзя! – Егор заботливо подхватил ее под руки и помог ускорить шаг.
–Да ладно?! – язвительно ответила Оля, – Я пережила твои похороны, пережила, когда меня выставили из дома, чуть не утонула, меня изнасиловали в доме моей бабушки – и сейчас ты говоришь, что мне нельзя нервничать?!
Четыре силуэта продвигались в глубь леса, мелькая средь коричневых сосен и сугробов. До них доносились крики преследователей. Егор то и дело беспокойно оглядывался и просил Оленьку ускориться. Девушка уже не разбирала дороги, сосредоточившись на том, как попеременно двигались ботинки. Деревья прыгали в глазах и превращались в коричневые полосы. Правую руку боролась с усталостью Вероника, еле переставляя ноги на тех же высоких каблуках и в шубе с короткими рукавами. Ее всегда уложенные и закрученные волосы разлохматились и постоянно лезли в глаза. Журналистка откидывала пряди и чертыхалась. Рома тянул жену за руку, не давая увязнуть в снегу. Во все четыре стороны стояли стеной величественные сосны – и края им не было. Пушистые верхушки качались всё сильнее, сталкиваясь и со стонами отклоняясь. Легкие снежинки сменились колкой крупой, летящей в раскрасневшиеся лица.
Наконец, Вероника припала к сучковатому стволу и сбиваясь прошептала: «Не могу больше»
–Держись за меня, – Рома перекинул руку девушки через плечо, практически взвалив ее на себя. – Надо идти.
Егор прислушался, но услышал только стенания заснувших деревьев.
–Наверное, они отступили. – Произнес он тревожно, – Но нам нельзя останавливаться. Идем только вперед.
Оля тяжело опустилась в сугроб:
–Мы даже не знаем, куда идем…
–Но знаем, откуда, – Егор стряхнул с головы холодные крупинки. – В прошлый раз я не успел уйти так далеко.
–И что было потом? – сипло спросил Рома пересохшим горлом.
–Меня поймали, избили и бросили в какой-то холодный сарай, где меня нашел Паша. Поверить только – он Барон! Я бы никогда не подумал такого!
–Да он конченный психопат, я же говорила! Часто бывает, что ни родные, ни друзья даже не догадываются о том, что с ними живет монстр.
–Что с ним теперь будет? – спросила Оленька и вдруг расплакалась. – Они его убьют? Убьют Пашу?
Егор пожал плечами: «Никто не знает. Как ты себя чувствуешь?»
Рома хмыкнул под нос:
–Она пробежала с десяток километров, как она может себя чувствовать?
Егор насторожился, поглядывая то на любимую, то на странного парня с модным хвостиком. Что их связывает? Но устраивать допросы было некогда, поэтому он подхватил Оленьку, бережно придерживая под руки, и двинулся в путь. Рядом хрустел снег под ногами Ранних. Глубокие следы моментально заметало. Вероника храбрилась, щурясь в снежную карусель. Метель усиливалась.
4.2.
Стемнело, когда, еле передвигая ноги, четверка окончательно потерялась в потоках ветра и снега. Дальше идти не было смысла: порывы сбивали с ног, следы мгновенно заметало так, что становилось не понятно, откуда и куда шел.
Егор помог Оленьке сесть под сосну и прикопал ее ноги снегом, в надежде сохранить хоть капельку тепла, и прижал к себе. С другой стороны к Оле прижалась Вероника, хлюпающая носом и потирающая онемевшие руки в высоких перчатках. Веронику согревал Рома, прикрывая от колючей массы, метавшейся между стройных многолетних сосен.
Вьюга завывала, в приступе гнева раскачивая деревья, словно стараясь смести всё живое на своем пути. Оля медленно поднимал веки, но перед глазами была лишь белая рябь.
–Милая, не засыпай, – послышался усталый голос Егора, – Спать нам нельзя.
–Мне холодно, Егорушка, – тихо прошептала Оля белесыми губами.
–Да, я знаю. Сейчас отдохнем немного и пойдем.
–Куда мы идем? – сквозь завывания донесся голос Вероники.
–Прямо. – прошептал Егор.
Он шептал что-то еще, но Оленька уже не слышала его – тяжелые ресницы бессильно опустились. Ей снился яркий свет и маленькая ручка в ее ладошке. Светловолосый кудрявый мальчик улыбался ей, жмурясь от лучей солнца и вел вперед. Оля чувствовала тепло. Тепло разливалось по рукам и ногам. Ногам стало тепло.
Оля открыла глаза. Метель почти стихла, на небе осталось лишь пара тонких невесомых облаков, проплывающих мимо полной желтой луны. Легкая поземка струилась в лунном свете и добавляла легкие штрихи к свежим сугробам. Ногам стало тепло. Девушка тяжело поднялась и увидела разрастающееся мокрое пятно на штанах. Егор округлил глаза и криво улыбнулся, хватаясь за голову.
–Это воды отходят? – спросила ошеломленная и перемороженная Вероника. Брови и ресницы ее были покрыты инеем, а губы растрескались и посинели.
–Скорее! Нужно найти людей! – забегал вокруг своей Русалки Роман.
Стало невероятно легко и свободно. Оля радостно улыбнулась и показала рукой сквозь лес. Там, за высокими переметами и опавшими ветками, в бесформенной черноте светилось окошко. Подобравшись к окошку, они увидели внутри пожилую женщину в платке и длинной юбке. Из-под платка выбивались серебристые непослушные волосы.
–Мы спасены, – с нескрываемой радостью в голове прошептал Егор и все четверо двинулись вдоль бревенчатой стены. Оказалось, что по поляне было разбросано еще несколько черных низких избушек, покрытых мраком и тишиной. Гулко разносился шум пробегающих по верхушкам воздушных потоков. Где-то над головой поднимался в ночное небо серый дымок дровяной печи. Дверь легко поддалась, и незваные гости ввалились в натопленную комнату, впуская с собой и белый туман холода.