Федеральный закон для Ушастых
Шрифт:
– Что ты задумала?
– Спросил, будто заговор готовлю, – морщусь я. – Разрабатываю бизнес-план: попробуем испечь новый хлеб, который придётся всем по вкусу, а из ртата сделаем новое блюдо. Точнее, для меня не новое. Завтра устроим промо-акцию, договоримся с директором рынка, чтобы выделил самое удобное место. Конечно, нужно подготовиться, закупить нужные продукты, и не обойтись без хорошего повара. Если бы была моя подруга – веселый дознаватель, то проблем бы не было. Она любого повара за пояс заткнет. Давно ей говорю,
– И что ты хочешь приготовить из ртата?
– У нас это называется сушами, блюдо японской кухни. Для этого нужна рыба, ртат и листок водоросли, – посмотрев на удивлённый взгляд напарника, поясняю: – для этого и нужен повар. Мы совместим ваши продукты в блюдо моего мира. Из талской пшеницы можно попробовать сделать нашу шаверму или мексиканское буррито, можно ещё русские блины попробовать, главное определиться, с чем подавать.
– Хм-м, у тебя есть чему поучиться. Кашевара лучше взять во дворце.
– Да ладно, пойдем, вон там забегаловка вроде приличная, узнаем, что почем, хоккей с мячом, – я указываю на вывеску в виде головы лося, видимо, посетители на рогах уходят.
– Ну уж нет, стражница, возвращаемся, расскажем все Инстаму. Он решит, что делать.
Пожимаю плечами и киваю, я только командированная, надо слушать напарника.
– Подожди меня здесь. Я скоро вернусь.
– Хорошо.
Редзир удаляется, а я бросаю взгляд на кафешку, зайти бы и пропустить стаканчик, как в американских фильмах. Но нельзя – служба!
Тут я чувствую сильный толчок и отлетаю на дорогу, прямо на меня несется повозка, запряженная единорогом. Сгруппировавшись, я делаю кувырок в сторону, под разочарованные вздохи окружающих. Ко мне подбегает испуганный Редзир и поднимает меня с земли. Его рука испачкалась в чем-то красном. Посмотрев на себя, я замечаю, как алое пятно проступает сквозь мой плащ. Брюнет смотрит на меня с паникой в глазах.
Глава 7
– Ты ранена! – Великий хватает меня за плечи. – Тебе больно!
– Тихо, тихо, – отступаю на шаг и вытаскиваю из кармана раздавленный фрукт, не найдя глазами урну, откидываю в сторону.
Саму немного потряхивает, не каждый раз от телеги уворачиваешься. Редзир делает облегченный вздох и опускает глаза, обнимает, слегка прижимая к себе, и тут же отпускает.
– Меня кто-то толкнул, – осматриваюсь и понимаю, что для местных ситуация обыденная, каждый уже занимается своими делами, не обращая внимания на меня. – Может, есть свидетели.
К нам подъезжает повозка, та самая, под которую чуть не попала. За рулем, вернее, за поводьями пегого единорога, весьма хилого, сидит паренек, в простой одежде, с деревянными накладками на ушах. Грязные светлые волосы забраны в хвост, глаза голубые.
– Домине сильно не ушиблись, подвода долго останавливается.
Ицатамеец обращается ко мне, однако Редзир перехватывает инициативу.
– А может, тебе голову отрубить?
Со всем свои ехидством Великий смотрит на водителя кобылы, вернее, единорога. Я машу приветливо руками.
– Мой друг шутит так! Уважаемые, я претензий не имею и считаю произошедшее своим личным делом, однако вы не видели, кто меня толкнул?
Я приближаюсь к повозке, брюнет следует за мной. Тоже мне, защитник нашелся.
– Домине, все произошло слишком быстро, я увидел только фигуру в сером плаще!
Негусто, в серых плащах больше половины рынка ходит, да ещё и капюшоны надевают. Кстати, мой спал, и парень рассматривает мои уши. Они, наверно, здесь считаются эталоном красоты. В этот момент Великий накидывает капюшон мне на голову. Надо как-нибудь спросить, для чего эти накладки, по мне, неудобная вещь.
– А что у тебя в мешках?
– Ролская пшеница, моя деревня закупается впрок, только опоздал, цена уже поднялась, – парень огорченно опускает взгляд. Работяга, сразу видно, мне даже жаль стало его.
– Так, а почему запасаетесь впрок?
– Как же, западный путь перекрыт, останемся без хлеба. Когда восстановят, неизвестно, король только вернулся, ему не до этого, вокруг него одни враги, которые хотят свергнуть. Когда добьются, будет неразбериха, а мы, простой народ, без хлеба останемся. О нас никто не думает.
– А как же Мудрый, не заботится о вас? – что мне Инстам там задвигал о светлом будущем, у него под носом творится беззаконие. Люди выживают, как могут, я не хочу сказать, у нас тоже есть проблемы, но есть соцпакет, оплачиваемый больничный и пенсия. Да, небольшая, однако есть. Свои права мы можем отстоять.
У меня складывается впечатление, что первым делом нужно нести просвещение в массы и нужны законы, оберегающие граждан.
– Уважаемый, а почему вы не хотите использовать талскую пшеницу?
Итак, снова взгляд как на умалишенную, я уже привыкла. Задавать вопросы – моя работа. Хотя застает его врасплох.
– Домине, ролская – это символ королевства.
– Хм-м-м, а по вкусовым качествам?
Парень закатывает глаза, обдумывая мои слова.
– Странные твои слова, не знаю, что сказать.
– А если хлеб из талской пшеницы с соусом попробовать или с орехами запечь?
Водитель единорога задумывается, но конструктивности мышления ему не хватает, у него четкий приказ на покупку именно ролской пшеницы.
– Мне сказали купить такое.
– Насчет Мудрого, вы политически его не поддерживаете?
У паренька делается испуганным взгляд, он оглядывается по сторонам, внимательно смотрит на Редзира, а затем отпускает поводья и начинает удаляться прочь.
– Постой, – хочу его остановить, только уже безуспешно, остается махнуть рукой. – Чего он так напугался, ушел по-английски.