Фельдмаршал Борис Шереметев
Шрифт:
— Ну что, полтавчане, — заговорил он с ними, — может, у вас у кого есть условия?
— Степаныч, — вдруг закричала какая-то женщина, подняв костлявую обнаженную руку, — ты ж знаешь наш ответ. Никакой сдачи. Никакой!
— Постойте… — раздался голос из другого конца толпы.
Келин взглянул туда и узнал Егора Голопупенко — бывшего запорожца-мазепинца, давно уже ставшего защитником крепости. На вылазки, правда, его не пускали, но в крепости он добросовестно делал все, что ему
— Постойте! — Голопупенко даже пытался влезть на какой-то камень, чтоб его услышали все. — Ведь мы ж сами можем назначить условия. Сами! Сколько же можно… Ведь сил же уже нет… Ведь это…
Ему не дали закончить, толпа вдруг взревела и словно многорукий зверь потянулась к нему.
— Иуда-а-а!
Его стащили с камня, и он исчез под ногами разъяренных людей. Суд и правеж был скорый и жестокий. Запорожца буквально растерзала толпа, впавшая почти в полусумасшедшее состояние.
— Степаныч, гони барабанщика! Гони!
Келин повернулся к барабанщику, стоявшему внизу и не догадывавшемуся, что творилось на другой стороне стены.
— Передай фельдмаршалу, что сдачи не будет ни на каких условиях.
— Господин комендант, учтите, что, как только начнется штурм, аккорда от вас принимать не станем {231} .
— Начинайте, у нас каждый может постоять за себя. А аккорда от нас не дождетесь.
Барабанщик повернулся кругом и пошел опять от крепости, отстукивая палочками себе дробь.
— Петрович, — сказал Келин унтеру, — у тебя голос покрепче, скомандуй заряжать картечью. Надо встренуть.
— Есть, Алексей Степанович! — Унтер выпятил грудь и вскричал зычно: — С-слушай, антиллерия! З-заряжай картечью!
Полтава дышала. Полтава сражалась.
Глава тринадцатая
ГЕНЕРАЛЬНОЙ БАТАЛИИ БЫТЬ
— Ваше величество, — сказал Пипер, выбрав, как казалось, очень удобный момент, когда король задумался о чем-то, — настало время решаться наконец.
— На что решаться, граф? — стряхивая задумчивость, спросил Карл.
— Решаться на немедленный уход за Днепр.
— Вы хотите, чтоб я отступил?
— Но это не будет отступление, ваше величество. Это будет самый разумный ход в этой кампании. Мы отойдем, чтобы дождаться подкрепления. У Мазепы в Белой Церкви есть большие запасы провианта.
— Нам пора драться, граф, а не гоняться за мифическими запасами провианта. И потом, едва русские определят наше направление, как поступят с Белой Церковью, как и с Батурином.
— Но мы положили под Полтавой около трех полков. Петр начинает стягивать вокруг нас все свои силы. Мы скоро окажемся в тугой петле.
— Ну и отлично. Чем туже затянется петля, тем сокрушительнее я разорву ее, граф. Разве вы не видите, русские все время уходят от моих ударов. А почему? Боятся. Знают, что не выдержат их.
Карлу надоела назойливость первого министра, и он уехал из штаба, решив заночевать в лагере среди солдат. Те не станут докучать глупыми вопросами, они слепо верят своему королю, а он в себя, в свою непобедимость и счастье.
Там, среди солдатских костров и палаток, он чувствовал себя гораздо спокойнее, а главное, знал, что своим присутствием воодушевляет солдат: «Король с нами, значит, мы непобедимы».
Карл уже уснул было у костра, прикрывшись своим плащом, когда рядом послышался встревоженный разговор:
— Это не наши костры. Днем на том месте никого не было.
— Днем не было, но сейчас ведь кто-то есть.
— Это, наверное, казаки.
— Если это казаки, надо предупредить короля.
— Я все слышал, — сказал Карл, откидывая плащ. — И сейчас сам проверю, кто там находится. Подайте моего коня.
— Но, ваше величество! — встревожился адъютант. — Вы можете послать драгун, зачем же самому в разведку.
— Ах, оставьте, полковник, я знаю, что мне надо делать.
Карл сел на коня, проверил наличие пистолетов, закрепленных у передней луки седла, и поскакал рысцой в темноту.
Адъютанту ничего не оставалось делать, как следовать за королем в окружении нескольких драгун, оказавшихся под рукой, и молить Бога, чтоб ничего не случилось.
Костер находился не столь близко, как казалось вначале, но мало-помалу они к нему приблизились. У костра находилось несколько человек, и, когда подъехал король, все они повернулись к нему выжидательно.
Карл слез с коня и, направляясь к костру, спросил строго:
— Кто такие?
Ответа не последовало, поскольку никто не понял шведского языка, но зато Карл заметил, как некоторые потянулись к своему оружию. Король, не долго думая, вскинул пистолет и выстрелил в ближайшего. Тот упал замертво.
Остальные мгновенно вскочили, и три ружейных выстрела ударили почти одновременно в ответ на выстрел короля. Карл, почувствовав сильный удар в ногу, упал.
— Стреляйте! — вскричал адъютант драгунам, соскочив с коня, и бросился к королю — Ваше величество, вы живы?
Драгуны открыли беспорядочную пальбу в темноту — у костра никого уже не было.
— Я жив, полковник, — отвечал король. — Но что это были за люди?
— По всей видимости, казаки, ваше величество. Ах, зачем вы не послушались меня?