Феминиум (сборник)
Шрифт:
– Уезжай. Я привык бояться за себя, но страха за нас двоих я не выдержу.
Танна прочитала его рассказы и начало романа. Ничего подобного ей никогда не встречалось, хотя директор НМХ была человеком весьма эрудированным. Разумеется, в мире полно талантливых писательниц, но все они женщины. В запретной древней литературе было много авторов-мужчин. Но Антон не похож даже на них. Нет, такой талант однозначно нельзя закапывать в землю.
– Ты поедешь со мной! Никто не тронет мужчину директора НМХ!
– Гамму директора.
– Мужчину!
– Брось, Танна. Мы оба знаем, что это невозможно.
– Мы оба знаем, что невозможно всю жизнь
– Ты меня любишь?
Матерь Кошачья, чье шипение отгоняет коварных псов! Опять этот вопрос! И почему мужским существам он так важен?
– Я хочу спасти тебя!
– Вот видишь. Даже если я поеду с тобой, даже если останусь жив, буду писать и издаваться, я все равно никогда не добьюсь тех вершин, которые доступны женщинам. Не сравняюсь с тобой по статусу.
– Плевать на статус! Ты – личность, которых мало. Остальное – неважно!
Антон сел в кресло, в то самое, с которого началось их знакомство, подпер подбородок кулаками. Уставился куда-то за пределы комнаты.
– Антон, – Танна подошла, запустила пальцы в смоляные, как у Лийны, волосы, прижалась к мужчине всем телом. – Я защищу тебя. Обещаю.
Они выехали через час. Танна щебетала без умолку, словно какой-нибудь гамма на брачном ложе, Антон был молчалив и сосредоточен.
– Тебе надо расслабиться, – сказала ему альфа. – Первая заповедь Великой Кошки: чтобы ни случилось – расслабляйся.
– Это же вы, женщины, потомки Великий Кошачьих. А мы, жалкие гаммы, произошли от…
– Хватит! Не желаю этого слышать! Плевать, кем ты родился. И ты, и Иоанн, и Радомир – доказательство того, что все зависит от человека. Остальные просто ленятся. Привыкли существовать по правилам общества, им даже в голову не приходит, что можно жить иначе! Но ты! Ты живой пример для всех них. Антон, как же я рада нашему знакомству. – Весенний ветер врывался в открытое окно, развевал волосы. – Вместе мы взорвем этот мир! Мы найдем и спасем других. Дадим ряд публикаций. Антон, ты станешь звездой! Ты слышишь меня? Антон?
Танна ударила по тормозам, прижалась к обочине.
– Антон! Антон, ответь!
Мужчина не шевелился. Не дышал.
– АНТОН!!!
Она хлестала его по щекам, делала искусственное дыхание, умоляла, угрожала – ничего не помогло. Танна, рыдая, вышла из машины. Ни души. Абсолютно безлюдная дорога, с обеих сторон – пустынные поля. Предположение, что Антон стал жертвой снайпера, отпало. Стрелку просто негде спрятаться. Да и ран на теле нет. Но что же произошло? Отравление? Они всю неделю практически не разлучались, ели из одного котелка, отрави кто-нибудь пищу, альфа бы тоже погибла. Яд, который действует только на гамм? Чушь собачья. Яд замедленного действия, которым Антона отравили еще до их знакомства? Как раз в то время, когда погибли Иоанн с Радомиром. Вполне возможно. Вот только почему городских омег убили мгновенно, а живущего в глуши Антона – медленным ядом?
Не сходится. Ничего не сходится.
Танна села в траву около машины. Продолжать путь не было сил. Да и куда ехать? Зачем? Трава мягко шелестела в тон беззвучным слезам альфы. Мыслей не было никаких, даже релаксировать
– Танна Морс?
Она что – заснула? Танна растерянно смотрела на припарковавшийся напротив ее «Неохонды» черный шарообразный автомобиль и на пожилую альфу, окликнувшую ее. Окликнувшую сухо и абсолютно спокойно. От этого почему-то стало мерзко. Танна тряхнула головой, словно пытаясь отогнать дурной сон. Или – нелепую реальность.
– Где Антон Корн?
Из машины вышли еще три молодые альфы. Танна молча на них смотрела. Пожилая леди вздохнула.
– Хорошо. Поставлю вопрос иначе: Антон Корн еще жив?
– Кто вы?
– Меня зовут Алисия Шерри. Я – настоятельница Совета по вопросам взаимоотношений между социальными слоями.
– Зачем вы его убили?
– Значит, он уже мертв, – настоятельница кивнула спутницам, двое из них направились к «Неохонде».
– Назад! Не смейте его трогать!
Третья телохранительница бросилась ей наперерез, схватила в охапку.
– Милая леди, – Алисия по-прежнему говорила аномально спокойно. – Вашего писателя никто не убивал. Равно как и врача с художником. Нам следовало встретиться раньше, но я не думала, что у вас с этим гаммой так далеко зайдет.
– С мужчиной! Он был мужчиной! А вы – жалкие убийцы!
– Хорошо, Танна. Нам надо поговорить. Но не здесь.
– Я никуда с вами не поеду!
– Тогда, может, пригласите меня к себе?
За руль «Неохонды» села одна из телохранительниц. Алисия со второй расположились на заднем сиденье. Тело Антона увезла третья. Уже у самого дома у Танны зазвонил мобильный.
– Пушистая, куда ты пропала? – трубка защебетала жизнерадостным голосом любимой леди. – Не отвечаешь на звонки, не появляешься ни дома, ни на работе! А мы с Ритой, Сандрой и Амэ в сауну собрались. Захватим парочку гамм и – вуаля на весь день! Присоединяйся!!!
– Нет. Спасибо.
– Дорогая? У тебя все хорошо?
– Не совсем.
– Мне приехать? Танна? Почему ты молчишь?
– Приезжай. Через час. Только без гамм и без бани. Жду. – Танна положила трубку и с вызовом посмотрела на Алисию. Осмелитесь ли убить меня теперь? Алисия осталась невозмутимой. Впрочем, глупо. Захоти настоятельница от нее избавиться, сделала бы это в чистом поле. И могилку бы там же выкопала. Одну на двоих с Антоном.
В квартиру вошли вдвоем с Алисией. Телохранительницы остались в подъезде.
Алисия какое-то время бродила из комнаты в комнату, рассматривала стены, картины – простые, масляные, без каких-либо эффектов, но от этого не менее очаровательные. Стеллажи с книгами. В основном со стандартными цифровыми, но немало на полках было и старых, бумажных.
– Вижу, ты хорошо покопалась в нашем архиве. Тем проще пройдет беседа.
– Что случилось с Антоном?
– Мужчины… Женщины… Эволюция всегда развивается по той ветке, к которой стремится большая часть общественного сознания. – Настоятельница села в релаксирующее кресло, сохраняя при этом царскую осанку. – К примеру, после нескольких мировых войн коллективное сознание устает от мужчин-завоевателей, наталкивает некую ученую леди на открытие, скажем, в генетике, и с определенного момента начинают рождаться сплошные гаммы с омегами, понимаешь?