Феникс
Шрифт:
Я слабо киваю.
— Не трогай её, — шепчу я.
— Теперь все зависит от тебя. — Он холодно мне улыбается. — Итак, как же мы поступим?
Его ультиматум повисает в воздухе между нами.
Натали или мой народ?
Я смотрю себе под ноги.
Её жизнь в обмен на их свободу.
— Хорошенько поразмыслите над этим, мистер Фишер, — говорит он. — Я очень надеюсь, что ты примешь верное решение.
Он снова стучит по крыши кареты. Повозка вздрагивает и останавливается. Он распахивает для меня дверь, и я выхожу на улицу. Холодный воздух обдувает мне лицо.
— Хорошего дня, — говорит он, а затем, поразмыслив, добавляет. — И поздравь мисс Бьюкенан с днем рождения. Хочется верить не последним.
Глава 3
ЭШ
УГРОЗА ПУРИАНА РОУЗА все еще звенит у меня в ушах, когда карета отъезжает. Как только он заворачивает за угол, я медленно сползаю на бордюр, тело сотрясается от адреналина.
«Чего я хочу, мистер Фишер, так это того, чтобы завтра ты поддержал «Закон Роуза».
Откровенно говоря, смогу ли я пройти через такое?
Он будет пытать Натали. Этого я позволить ему не могу.
Но могу ли я предать свой народ? Я знаю, что у моего голоса недостаточно силы, чтобы остановить принятие закона, но люди-то ждут, что я направлю их. Если я проголосую в поддержку «Закона Роуза», какой посыл я им отправлю? С чего бы людям подставлять свои шеи ради Дарклингов, если восставший мальчик-с-плакатов этого делать не собирается? Мы потеряем голоса, и Пуриан Роуз одержит над нами верх, даже не взведя курок.
Я решаю рассказать Роуч о том, что случилось, но тут же отбрасываю эту идею. Убежден, что она посоветует мне голосовать против «Закона Роуза», несмотря на угрозу для Натали. Мятеж — вот единственное, что имеет для нее значение; она принесет в жертву собственного племянника, Жука, если это будет необходимо. Я восхищаюсь ее преданностью делу, но не ее готовностью отдать людей на заклание.
Не знаю, как долго я сидел на бордюре, но когда встаю, чувствую, что у меня онемели ноги. Я нахожу телефон-автомат и звоню Натали.
— Алло, — говорит она на другом конце провода.
От того, что слышу ее голос, я с облегчением закрываю глаза:
— Привет.
— Все хорошо? — рассеянно спрашивает она, как обычно делает Дей и ее младший брат ЭмДжей. Просто как утверждение.
Я не могу вывалить такое на нее; у нее день рождения.
— Эш?
— Все в порядке, — говорю я. — Слушай, пару минут назад я наткнулся на Себастьяна. У твоего дома может быть наблюдатель Стражей, будь осторожна.
— Ага, мы видели тут поблизости одного, но сейчас его уж нет.
Я прижимаюсь лбом к телефонной будке. Значит, Себастьян не врал.
— Чего ему было нужно? — спрашивает Натали.
— Пожелал нам удачи завтра, — говорю я.
Натали смеется:
— О, не сомневаюсь. Ты в порядке?
— В порядке. Не о чем беспокоиться. Увидимся позже.
Я вешаю трубку и на свинцовых ногах направляюсь в Легион, чтобы выяснить, что там был за «инцидент», о котором Роуч хотела мне рассказать. Я все еще не решил, что делать завтра.
* * *
Двадцать минут спустя я таращусь на пустой склад, который был под завязку забит оружием и военным снаряжением, которое «Люди за Единство» украли у Стражей. Кажется, правительство решило вернуть все себе обратно.
— Они обчистили нас за одну ночь, — говорит Роуч рядом со мной.
На ней серая мужская рубаха, заправленная в черные штаны, и потертые рабочие бутсы. Дреды, которые она недавно выкрасила в синий цвет, свисают до стройной талии. Рядом с ней стоит один из министров Дарклингов, Логан. Она даже больше, чем просто красавица, с поразительно сиреневыми глазами и ниспадающими черными локонами. Она смотрит на меня с привычными смешанными чувствами: раздражением и вины. Логан была одной из трех судей, известных как «Кворум Трех», который вел мой суд два месяца назад и приговорил меня к смерти. Нечто подобное имеет тенденцию напрягать рабочие отношения.
— Как Стражи пробрались в гетто незамеченными? — говорю я.
Логан с Роуч обмениваются понимающим взглядом.
— Что? — спрашиваю я.
— Мы думаем, кто-то поработал изнутри, — отвечает Логан.
— Черт, — ворчу я.
— Не находишь это подозрительным? — говорит Роуч. — Завтра общенародное голосование, а тут внезапно пропадает все наше оружие.
Я расчесываю волосы пятерней. Как, черт возьми, мы сумеем поднять восстание без оружия? Подозреваю, что Пуриан Роуз обзавелся грамотным вором. Должно быть, он все это время шпионит для него изнутри Легиона. Слишком подходящим выбрано время, чтобы можно было все списать на простое совпадение.
— А Сигур в курсе?
— Он сейчас разговаривает с другими министрами, — отвечает Логан.
— Будет проводиться расследование, — добавляет Роуч. — Но сейчас нам надо прикрыть тылы. Я убью этих ублюдков, этих предателей, когда достану их.
Мы покидаем пустой склад, и Логан закрывает двери.
— У нас есть хоть какое-нибудь оружие? — спрашиваю я, когда мы идем по коридору.
— Я приказала лейтенантам, чтобы раздобыли все, что смогут, — говорит Роуч. — Но откликнулось на данный момент не так уж много — несколько винтовок и достаточное количество компонентов, чтобы собрать несколько бомб.
— То есть мы облажались по всем статьям, так? — мрачно спрашиваю я.
— Да, дела обстоят не очень-то, — соглашается она. — Слушай, давай оставим это пока при себе, не стоит об этом распространяться. Ну, знаешь, для поддержания боевого духа?
Я киваю. В связи с предстоящим завтра голосованием, последнее, что должны услышать те, кто нас поддерживают, что нам нечем защититься, а если мы потеряем голоса, Стражи немедля придут за нами. Мне тут же вспомнилась угроза Пуриана Роуза. Что же мне делать?
Открывается дверь в кабинет Сигура и оттуда высовывается голова Джуно Джонс. Её огненно-рыжие волосы собраны в гладкий пучок, а ее бледно-голубые глаза обведены шлакоблочной пудрой. На ней неприлично узкие кожаные черные брюки и белая блузка с корсетом и гофрированным воротником.
— Мне показалось, я слышала твой голос, — говорит она, затаскивая меня в кабинет. — Мне нужно для завтрашнего голосования снять с тобой несколько роликов.
Роуч и Логан ухмыляется мне, как раз перед тем, как Джуно захлопывает дверь перед их носом.