Феникс
Шрифт:
***
Вцепившись когтями в землю, чтобы затормозить, Демон выругался и недовольно проводил Кьяра глазами, однако, бросив после этого беглый взгляд куда-то на трибуны, только усмехнулся и снова поднялся во весь рост.
— Даже если предположить, что самое слабое звено ты убрала, осталось ещё пять, — ядовито констатировал он, — ты не справилась, и теперь все они погибнут. А ведь если бы ты вела себя как хорошая девочка, я даже был готов оставить эту бесполезную для меня шайку в живых… В благодарность, так сказать.
— С чем я не справилась? — нахмурилась Ная.
Она, как и все остальные, совершенно не могла сориентироваться, что сейчас происходит, и кто и в чём её обвиняет. С её точки зрения, так она только
Предводительница всё ещё стояла в центре арены, только теперь здесь кроме неё и Матери Ар'тремон были ещё Демон и Ариен. Или Бог: женщина до сих пор до конца не понимала, кто перед ней. Да и никто пока не понимал. Если насчет Демона всё было более-менее ясно, кроме того, как и когда он здесь на самом деле появился, и где настоящая Мать Лияр, то что произошло с Ариеном, было большим вопросом: существовал ли тот мужчина, которого знали в городе, или он всегда был Богом, ждущим своего часа среди тёмных эльфов?
— Ты должна была занять её место! — Демон ткнул конечностью в сторону отдающей приказы своему Дому Матери Ар'тремон. — Ты должна была занять место Матери и развязать войну между Домами, город должен был захлебнуться в крови и хаосе! А когда бы в этом городе остался только один Дом, вы должны были пойти на поверхность и воплотить её самые страшные кошмары! Но ты даже не смогла убить эту мерзкую дрянь!
— Меня бы не выбрали Матерью, даже если бы я её убила, — повторила слова Матери Ар’тремон Ная.
В том, что говорил демон, не было никакой логики, только чистая злоба и желание убивать. Причем создавалось впечатление, что даже не имело значения кого именно — будто его просто вела жажда разрушений жизней, Домов, городов.
— А я здесь зачем? — негодующе фыркнул Демон. — Думаешь, тебе так всё с рук сходило? Где шлялся твой отряд, пока ты за своим фениксом таскалась? Давай я расскажу: их шкуры прикрывала Яра Маэль, надеясь, что ты вернёшься. Даже вписывала имя Эмиэля в отчёты, когда он один по её указке бросился за тобой к Ущелью Фениксов. О, а ещё Мать Ран, конечно. Я надеюсь весь город уже знает, что Тисс Ран убила двоих из своего отряда, и ты до сих пор хранишь этот секрет? Да, остальные из твоего отряда тоже знают, кстати! Правда теперь знают все, так что не важно… Ну и финальное: может расскажешь, чем ты два года на поверхности занималась? Это было так бестактно с твой стороны: сбежать, забрав с собой весь отряд, чтобы никто не знал, что ты приручила феникса, но не умеешь им управлять. Кстати, хорошо, что Яра стёрла себе память об этом и не смогла никому рассказать, да? Наверное, мне стоило поведать обо всём этом Совету ещё два года назад. Ведь всё, что ты для меня за это время сделала, это разрушила жизнь одному единственному светлому эльфу! Я создал для тебя все условия, а ты…
— А она тебе так и не подчинилась, как бы ты ни пытался управлять ей. И светлый эльф — воля судьбы, а не твоя заслуга, — улыбнувшись прервал Демона Бог, — проклятый Ариен со своим светом, правда? Вот так взял и всё тебе испортил, заняв собой всё место в её сознании. А ты так и не заметил мальчика: тихий, покладистый, до безумия преданный своей госпоже — тебе такие не интересны.
Пока он говорил, поблёскивающая едва уловимыми золотыми бликами магия незаметно формировала над трибунами барьер, полностью закрывая всех присутствующих тёмных эльфов от влияния отвратительного порождения Бездны.
— Ничего, сейчас я его убью и освобожу себе место! — Демон бросился на Бога, но тот легко увернулся, снова опалив его светом, — на блестящей черной коже остались словно оплавленные следы.
— Раз уж ты решил раскрыть все свои планы, думаю, и мне стоит сделать то же самое, чтобы,
Слушая Бога, Ная вспомнила то состояние безумия и агрессии, что вело её за фениксом, вспомнила, как ей казалось, что кто-то вмешивался в её эмоции, толкая на необдуманные и слишком опасные поступки, вспомнила, как что-то постоянно мешало ей справиться с вышедшей из-под контроля магией, и как мимолетное ощущение, что Ариен рядом, успокаивало её и сводило всё это на нет. Всё это время Демон и Бог были рядом с ней, соревнуясь кто же победит, кто заполучит себе игрушку. Демон всё время пытался подвести её к черте безумия, Бог удерживал, создав для неё Ариена. Ная почувствовала как по щекам потекли слезы — она была просто марионеткой в жестокой игре. Так же как и Ариен, но ему по крайней мере досталась роль Бога, а она чуть не стала монстром, разрушающим всё на своем пути. Было ли в ней хоть что-то настоящее или она с самого начала была выращена Демоном для одной единственной цели? Ная больше не знала, как к себе относиться: кем она была, были ли её желания и стремления на самом деле её собственными, все её мысли и действия — чьи они были? Неужели всё это время и её мужчин тоже вела вовсе не она, а Демон?
И в то же время, теперь всё стало ясно: почему никто никогда не искал ни Наю, ни её отряд, и почему на многое закрывали глаза. За всем этим стоял Демон, который делал всё, чтобы ей не мешали стать такой, какой он хотел её видеть: её сердце должно было наполниться ненавистью и жаждой мести, и в её руках должна была оказаться сила, чтобы выплеснуть всё это на всех, кто оказался бы рядом. Она всегда думала, что делала всё это ради Ариена, но оказалось, что он не имел к этому никакого отношения. Поэтому его и забрали у неё.
Мысли снова путались — Ная опустилась на пол арены: она больше не могла найти в себе сил ни сражаться, ни смотреть в глаза тем, кто был ей дорог. Как она могла их защитить, если даже себя не смогла? Два года безысходности и бесконечных тренировок были потрачены ею на то, чтобы удовлетворить Демона. А Ариен в её защите не нуждался никогда, — над ним всегда была длань Бога.
***
— Да провалиться тебе в Бездну! — выругался Асин, глядя на творившийся хаос и разрываясь между предводительницей и сыном. Матери Лияр больше не было, его Дом остался без лидера и, хоть командование ими и взяла на себя Мать Ран, он до сих пор не получил приказа оставаться или уходить — большинство других молодых магов с арены уже прогнали.
— Беги отсюда! — решил его дилемму Аэн. — У тебя маленький ребёнок!
— Простите… — ещё секунду посомневавшись, Асин всё же кивнул и, насколько быстро, насколько это было возможно, принялся пробираться к ближайшему выходу. Он знал, что целитель был прав — дети всегда должны были быть на первом месте. Он и сам не так давно напоминал об этом Аэну, но всё равно чувствовал себя виноватым. Наверное, тогда на поверхности в Криндуре целитель чувствовал себя так же… Однако, сейчас Асин действительно не имел права неоправданно подвергать свою жизнь опасности — сыну он нужен был живым.