Фенимор. Смертельная схватка

Балабанова Светлана

– Думаю, что скоро, – ответил Одиночка.

– Иди, но будь осторожен. Фантом предупредил, что город наводнили наёмники.

Когда-то, путешествуя по горам Кавказа, Елена отбилась от группы туристов и вышла к горной реке. Девушку интересовали дольмены, а там они стояли на каждом шагу. Возле пещеры, из которой вытекал прозрачный родник, сидел молодой отшельник с задумчивым, бледным лицом, горящим взором и длинными тёмными волосами. Юноша любовался видневшимися на горизонте заснеженными вершинами и пытался запечатлеть в памяти красоту горного

пейзажа, но красота Елены затмила всё. С тех пор влюблённый кавказский парень следовал за ней по пятам.

Испытывая лёгкие уколы ревности, Фенимор вышел в коридор. Не успел он сделать и нескольких шагов, как люминесцентные лампы заморгали, и помещение погрузилось во мрак. Поморгав, свет вспыхнул снова, но работавшие вокруг люди не обратили на недоразумение никакого внимания и продолжали заниматься делом. Для жителей колонии перебои с освещением были обычным явлением. Электричество в «Первой» добывалось из нескольких источников. Часть его вырабатывали дизельные генераторы, часть давали установленные на поверхности солнечные батареи. Так что не было ничего удивительного в том, что освещение давало сбои.

Фенимор взглянул на часы. До окончания зарядки ВКМ осталось немного времени, и Виктор решил перекусить. Время обеденного перерыва ещё не наступило, и зал столовой оказался пуст. Правда, в дальнем его углу сидел незнакомый человек в потрёпанном ВКМ и вяло жевал гороховую лепешку. Повар по имени Игорёк встретил Фенимора с распростёртыми объятиями.

– Сколько лет, сколько зим! Где тебя так долго носило?

Фенимору показалось, что Игорёк был неестественно возбуждён и от этого чересчур любезен.

– Да так, брожу по свету туда, сюда, – рассеянно ответил Фенимор, прекрасно понимая, что его собеседник не ждёт от него конкретного ответа.

– Братишка, ты, кажется, исхудал. Давай-ка я приведу тебя в порядок.

Игорёк загремел посудой, пытаясь организовать для Одиночки вкусный обед.

– Мне что-нибудь поскромнее. С оплатой сегодня слабовато, – предупредил его Фенимор.

Он присел за ближайший столик и принялся разглядывать сидевшего в углу незнакомца. Лицо гостя тонуло в рыжеватой щетине, а лоб прикрывала замызганная вязаная шапка. Неприятный, жилистый тип никуда не спешил и цепким взглядом оглядывал всё вокруг. Рядом с ним, на соседнем стуле, топорщился пухлый походный рюкзак.

– Торговец или прохожий? – не смог с первого взгляда определить Фенимор.

– Ну вот, обед готов! – прервал его наблюдения повар.

Через несколько секунд на столе появилась миска с гороховым супом и несколько отварных картофелин. Захваченными с поверхности мелочами Фенимор расплатился с Игорьком и с удовольствием принялся за еду. Выращенные в теплицах продукты, не шли ни в какое сравнение с тем, что можно было найти или купить на поверхности.

Каждый раз, приобретая у торговцев просроченные консервы, Фенимор опасался подхватить вместе с ними инфекцию, поэтому свежая еда доставляла ему двойное удовольствие. По телу разлилось приятное тепло, и впервые за несколько дней Одиночка испытывал забытое чувство удовлетворения и сытости.

Между тем, незнакомец закончил есть и, прежде чем покинуть столовую, передал повару объёмный свёрток.

– Мутноватый какой-то парень? Похоже, что не из нашего города. Может, переселенец из соседней области? – спросил у Игоря Фенимор, как только они остались вдвоём.

– Не знаю. Его привел ко мне староста и велел хорошенько накормить, – смутился повар.

– Странно, причём тут староста?– подумал Одиночка и с подозрением посмотрел на покрасневшего Игорька.

– Ладно, не прощаюсь, перед уходом ещё зайду.

Фенимор вышел в коридор. В колонии оставалось одно помещение, которое он не мог обойти стороной. Его путь лежал в медицинский кабинет. И дело было не в плохом самочувствии или злополучном собачьем укусе. Медиком в «Первой» работала Надежа Петровна, женщина, которой он был обязан жизнью.

Глава третья

Воспоминания

Медицинский кабинет находился в противоположном от столовой конце коридора. Одиночка подошёл к двери и постучал.

– Одну минуту, – услышал он приветливый женский голос.

Спустя несколько секунд из кабинета вышел человек с забинтованной головой.

– А, Одиночка, и ты сюда? На поверхности холодно, так ты к нам погреться пришёл?

Лицо задиры частично скрывала повязка, но Фенимор узнал Серёгу – строителя.

– А тебе, Серый, соринка попала в глаз?

– Не твоего ума дело, – грубо ответил Серёга и, придерживаясь за стену, заковылял прочь.

– Можно войти? – напомнил о себе Фенимор.

– Входи, сынок! Наконец-то! А я уже беспокоилась! Как дела? – Надежда Петровна вышла из-за стола и обняла посетителя.

– Нормально. Всё, как обычно, – смущённо ответил парень. – Зашёл проведать, а это вам.

Фенимор достал из рюкзака небольшой сверток и протянул его собеседнице. Надежда Петровна развернула газету и обнаружила книгу в потрёпанной зелёной обложке.

– Ух, ты! Народный лечебник! Где ты его нашёл? – обрадовалась женщина.

– От областной библиотеки почти ничего не осталось, но кое-что ещё можно откопать.

– Вот спасибо, что не забываешь старых друзей. Рассказывай, как здоровье?

– Хорошо, – соврал Фенимор.

– Меня не обманешь, всё вижу. По-прежнему болит голова?

– Побаливает иногда.

– А что с ногой?

– Дикая псина поцарапала.

– Укол делал?

– Конечно.

– Приляг, я тебя осмотрю.

Надежда Петровна подвела Фенимора к кушетке. Измерив давление и подсчитав пульс, она сделала вывод:

– Что-то ты слишком напряжен. Опять нервничаешь и плохо спишь?

– Да говорю же, всё хо-ро-шо…

– Доктору виднее, – перебила Одиночку Надежда Петровна. – Есть у меня один препарат. Он активирует память и снимет мышечный спазм.