Феномен Крикушина

Каралис Дмитрий Николаевич

Дело, как всегда, кончалось ничем. Меркурий изводил массу денег на представительские расходы, уверяя жену, что там, под куполами, тоже берут, но не коробками и кульками, а ящиками и вагонами, и, проболтавшись неделю, как бы между прочим сообщал об отказе епархии от модернового оформления. Но это не беда - он не терял времени даром и выведал местонахождение заброшенной часовенки, где зарыто золото, и на двадцать пять процентов, полагающихся находчику клада, он купит ей не только шубу, но и Жигули. Ольга в гневе хватала бумагу и бросалась писать очередное заявление на развод.

– Пиши, пиши, - задумчиво разглядывая карту, говорил Меркурий.
– Только учти, что с клада бывшим женам алименты не полагаются...

Заявлений на развод Меркурий показывал мне штук тридцать. Они у него хранятся в специальной папочке.

Героический человек моя сестра. Как она еще не рехнулась от своего Меркурия - уму непостижимо.

Сплавить куда-нибудь жену и полностью развязать себе руки Меркурию не удалось. Он поехал домой и, к немалому удивлению Ольги, сообщил, что решил серьезно взяться за диссертацию. За топазами он не поедет. Ну их в баню, эти топазы. Надорвешь здоровье, а потом еще посадят. Ольга, глядя на долгожданное превращение мужа, чуть не прослезилась. Меркурий заявил, что отпуск проведет на даче, полностью посвятив себя диссертации. Это все-таки престиж и твердый заработок в будущем. Хватит щадить себя! Он будет вставать с рассветом, ложиться с закатом, пить ячменный кофе и делать гимнастику по системе йогов. Месяц - и диссертация готова. Пусть Ольга не волнуется и не отвлекает его своими приездами. Он будет появляться раз в неделю, чтобы помочь ей по хозяйству и помыться. А ремонт немного подождет.

* * *

Приехав на дачу, Меркурий сразу захватил инициативу.

– Что такое люди?
– начал он краткий экскурс в психологию.
– Это существа, замкнувшиеся в скорлупах своих понятий. Все заштампованы и закомплексованы так называемым жизненным опытом. Большинство предпочитает иметь синицу в руках. И, боясь ее потерять, живут скучно и осторожно. Сковывают свой разум и фантазию сиюсекундными нуждами. Людей вроде меня, с размахом мысли, - единицы. Ну, может быть, десятки...

Далее следовали примерно следующие рассуждения.

Люди врут близким, дальним и самим себе. И от этого все беды. Боясь потерять то, что имеют, растяпы вроде нас с Крикушиным занимаются искуснейшим самообманом. Они выбирают жизненную философию, которая не повышает кровяного давления. А в своих неудачах винят обстоятельства и других людей. И каждый считает себя правым. На Земле пять миллиардов людей, и каждый из них считает, что прав именно он, а остальные болтаются у него под ногами и только мешают жить. Это смешно. И печально.

Вот Крикушин. Природа отвалила ему феноменальный дар. Нет, он, конечно, в чем-то молодец. Не прохлопал ушами, вовремя усек, что к чему. Но все равно болван. Потому что мямля. Это сразу видно. Он не знает, как воспользоваться своими возможностями. У него нет идеи.

Дальше. Взять нашего Кирилла. (Это, значит, меня.) Предел его мечтаний - аспирантура, кандидатская и место столоначальника в дремотном отраслевом НИИ. Дом - работа, работа - дом...

Мы молчали. Я - потому, что привык к подобным рассуждениям Меркурия. Крикушин - скорее всего, из вежливости. Он сдержанно улыбался. А может, ему нравилась полушутливая беспощадность, с которой Меркурий вскрывал нашу сущность.

Затем Меркурий коротко изложил свою концепцию.

Первое. Не надо дергаться. Если три сбывшихся рассказа - не случайное совпадение, что маловероятно, то пророческие способности никуда не денутся.

Второе. Никаких контактов с официальными инстанциями. Полнейшая конспирация. Абсолютное отрицание возможностей предсказания. Лучше вообще прикинуться глухонемым. Только при таких условиях есть надежда на свободу творчества. Иначе Крикушин попадет в руки горе-ученых, его обвешают датчиками и, промурыжив полгода в какой-нибудь клинике без права передач, приставят к предсказанию погоды и лесных пожаров в пустынях Туркмении. Восемь кандидатов наук станут докторами, два доктора - академиками, а тот, который держал провода, напишет статью в журнал Знание - сила. Таким образом, Крикушин будет принадлежать не себе, а народному хозяйству.

Третье и последнее. Меркурий готов взять на себя шефство и опеку над Крикушиным. Его железная воля и свободный ум в сочетании с организаторским талантом дадут отличные результаты.

Действовать они будут по обстановке, привлекая для консультаций меня как ближайшего друга и соратника. Никто, даже сам Крикушин, не в силах предсказать возможные последствия свалившегося на нас счастья. Поэтому придется лавировать и прокладывать курс по обстоятельствам.

Произнеся тронную речь, Меркурий дал нам время на обдумывание предложенного им сценария и, напевая, ушел на кухню варить яйца вкрутую. Он дня не мог прожить без яиц и поедал их в огромном количестве. Может быть, именно в вареных яйцах содержится вещество, стимулирующее смелые идеи? Не знаю... Меркурий возил с собой яйца, как сердечник валидол. Стенки его портфеля заросли налипшим желтком, а на дне постоянно хрустела скорлупа.

– Деловой мужик, - оценил Крикушин.
– Немного резковат в суждениях, но с ним не пропадешь.

– Но и горя хватишь, - хмыкнул я и спохватился : - Если, конечно, не сдерживать.

– Лично мне он понравился, - поглаживая Степку, сказал Крикушин, - Я его таким и представлял. Берем в компанию. Действительно, неизвестно, что ждет впереди. А у него хватка. Плюс интеллект. Хороший парень...

Разубеждать друга в достоинствах Меркурия мне не хотелось. В конце концов, ему виднее. Он может предсказывать события. Я же способен лишь высказывать сомнения, глядя на мир из скорлупки своего опыта.

Но сердце екало...

Меркурий занял маленькую комнатку за печкой; я разложил надувной матрас и книги на веранде; Крикушин облюбовал себе светелку на чердаке, где стояли скрипучий диван и письменный стол с инвентарной биркой какого-то домоуправления.

Степка оставил за собой право устраиваться на ночлег по своему усмотрению.

* * *

Меркурий внимательно прочитал все три рассказа Крикушина и деликатно поинтересовался технической, так сказать, стороной дела. Как ему удается?

И получил деликатные и скупые ответы.

Это напоминает настройку телевизора. Сначала полосы помех, шум, треск, и наконец выплывает картина. Она оживает. Люди думают, говорят и совершают поступки. Я смотрю маленький фильм. Затем беру ручку и с помощью известных мне слов и восьми знаков препинания записываю на бумаге увиденное. Это не трудно. Самое сложное - увидеть картину...
– пояснил Крикушин.

– Да-да-да!..
– восторженно зашептал Меркурий.
– Я так и думал. Трансформация гиперполя в квазиплоскость. Гениально! А если ты не опишешь увиденного, оно все равно произойдет?