Феномен СССР: Слово Пацана
Шрифт:
С ними же я общался в основном и после школы. С другими ребятами, у меня складывались нейтральные отношения, мы могли гулять в одной компании, играть в футбол, но не более. Порой, мне даже казалось, что они несколько сторонятся меня. Я связывал это с тем, что вокруг меня сложился образ хулигана, а потому ребята лишний раз старались со мной не связываться. Меня же, это не особо беспокоило, даже наоборот, позволяло жить спокойно, без приключений и лишних конфликтов.
На перемене, я подошел к Наталье и попросил у нее текст, который нужно было выучить. Она недовольно сморщила губы и с осуждением
— Дима! Я думала, что ты давно уже выучил.
— Так я потерял старый листок, а новый вы мне так и не дали в прошлый раз.
— Хорошо, вот, держи и больше не теряй.
Наталья взяла листок и быстро написала на нем текст, а затем отдала мне. Я пробежал по нему взглядом, читая написанное. В принципе, там не было чего-то сложного, что-то вроде «Я клянусь, я обещаю, я прошу принять меня в ряды». Я вернулся на свое место, где любопытный Ринат, тут же спросил, зачем я ходил к учительнице.
— Да взял текст, который нужно выучить для вступления в октябрята.
— Аа, а чего ходил? Взял бы у меня, он у всех одинаковый.
Я поморщился, поскольку оказалось, что моя проблема была вовсе не проблемой. Ринат тем временем махнул рукой, а затем понизив голос, тихонько прошептал.
— Да ерунда это, туда всех берут. Записывают, хочешь или нет. А толку никакого, только ходи на всякие сборы. У меня брат всегда эти сборы прогуливал, его за это ругали. Даже в пионеры не хотели брать за это, а потом все равно записали.
Услышав Рината, в разговор вмешался Клин.
— Точно. Витяню тоже записали, без его желания. А потом, когда в другую школу перевели, то там сперва записали, потом узнали как он себя вел, хотели исключить, но потом забыли. Теперь говорит, что лучше бы исключили, поскольку приходиться постоянно всякой ерундой заниматься, а если отказываешься, то потом на всякие собрания таскают и ругают.
Это меня вогнало меня в легкий ступор, поскольку родители, особенно отец, всегда с гордостью рассказывали, о пионерах и октябрятах и как это почетно быть в их рядах. А тут выходило так, что все это пустое и бессмысленное занятие. Немного подумав, я решил, что с выводами спешить не стоит, подожду пока примут и что там будет интересного.
Уроки закончились и мы отправились домой. По дороге мы обсудили, чем займемся дома и выяснилось, что сегодня никто не хочет гулять, поскольку у всех болели мышцы. Клин сладостно, морщась от предвкушения рассказал, как придет домой и будет валяться перед телевизором, поскольку сегодня дома никого нет. Это вызвало у нас легкую зависть, тем более у Рината, у которого, как и у меня, телевизора не было, но кроме того, Ринату предстояло еще чистить сарай, где жили коровы.
Придя домой, я быстро навел порядок и увалился на кровать. Сон не шел и постепенно мне стало скучно. Я поднялся, побродил по квартире. Выглянул в окно, осмотрел двор, там былоо пусто, вернулся в свою комнату и уже наверное в тысячный раз пересмотрел все свои книги. Захотелось что-нибудь почитать, но тут я вспомнил, что единственная известная мне библиотека находиться на Десятке.
В моей голове, тут же родился план сходить на Десятку.
Может получится помочь ему, чтобы он освободился от работы и тогда он сможет выйти на улицу. А там, можно будет уболтать его сходить на речку, на которой я еще не был. С этой мыслью, я пошел на Химки. Дойдя до дома Рината, я постучал в калитку. Ждать долго не пришлось, калитка открылась и на улицу вышел Ринат. Он удивленно моргнул глазами, явно не ожидав меня увидеть.
— Ты чего? За молоком?
— Не, просто дома скучно стало. Решил вот к тебе зайти, думаю помогу тебе, потом на речку сходим.
Ринат усмехнулся и запустил меня во двор. После чего закрыл калитку и повел меня вглубь двора, к сараю, который стоял рядом с огромным сеновалом. По дороге он принялся болтать, по своему обыкновению, даже не утруждая себя тем, слушаю я его или нет.
— Спасибо что пришел, но помочь ты мне вряд-ли сможешь. Перепачкаешься только, потом не отстираешь. Я вот когда в коровник хожу, отдельную одежду надеваю, потом в сенях ее оставляю, чтобы в доме не пахло. Это еще что, у нас раньше свинья были, так они вообще ужас как воняли.
По мере приближения к сараю, я и впрямь почувствовал запах навоза, который висел в воздухе. Недалеко от сарая была большая куча навоза, возле которой стояла тележка, на которой это навоз возили. Мы подошли ближе к сараю и оттуда послышался мужской голос. Говоривший использовал татарский язык, поэтому я ничего не понял. Ринат быстро ответил, уже на русском.
— Папа, это ко мне друг пришел. Его Дима зовут. Он не понимает татарский.
Из сарая вышел мужчина, среднего роста, довольно пожилой, с седыми волосами, его лицо было покрыто морщинами, причем настолько сильно, что я даже и не встречал никогда до этого таких людей. Он оглядел меня, а я тем временем громко поздоровался и улыбнулся. Мужчина кивнул головой, слабо улыбнулся и поздоровался в ответ.
— Помогать пришел?
Я согласно кивнул головой, мужчина в ответ улыбнулся, только Ринат принялся бормотать.
— Пап, он сейчас перепачкается тут только.
— Пусть помогает, если хочет, его же никто не заставляет.
— И верно, Ринат, ты чего, меня же никто не заставляет. Что делать то нужно?
— А вот помогай Ринату тачку таскать и высыпать, я буду нагружать.
Ринат развел руки, показывая, что раз уж я решил поучаствовать в столь грязной работе, то он ничего поделать не может. Он сходил за тележкой и подкатил ее к дверям сарая. Его отец быстро накидал в нее навоз, после чего мы ухватившись за ручку, покатили ее к куче. Было несколько тяжело, даже не смотря на то, что земля была сухой и тележка легко катилась по ровной земле.