Фэнтези-2005. Выпуск 2
Шрифт:
— А если я не против пожить долго и счастливо?
— Всадником? Даже сытый и удачливый всадник сойдет с ума через сотню лет. Я же сказал: тебе не стать ни богачом, ни мужем, ни вельможей. Попробуй представить это однообразие… Хотя времени у тебя достаточно, развивай фантазию.
— Я пойду в храм и попрошу помощи там.
— Если ты хоть кому-то расскажешь о фигурке, будешь осужден! — осклабился маг. — Можешь не верить мне… Что ж, если глуп, расскажи. Что произойдет? Тот, кто захочет тебе помочь, похитит фигурку и разобьет ее. Ты можешь надеяться только на это, а значит, ты — самоубийца. Да еще и душегуб, потому что пожалевший тебя сам станет грешен, это — убийство безоружного, убийство из-за угла.
— Злодеев, продавших души Сыну
— Да, но твою собственную душу это не спасет. Хоть продай сначала, что ли… Тогда в качестве платы можешь потребовать освобождение от моего заклятия, но мне кажется, ты забыл, чего желаешь. Ты ведь хотел пройти по лучу Света от начала до конца, сохранив душу в чистоте, не нарушая заповедей? Иди, я не мешаю. Только дорога выйдет безумно длинной, как бы тебе не передумать, ведь времени на размышления, как я уже сказал, достаточно. Не спеши.
Всадник шагнул к магу, присел рядом и заглянул в злые глаза.
— Чего ты хочешь, Персех?
— Службы, — просто ответил маг.
— Зря я вытащил тебя из воды.
— Возможно. Хотя если разобраться, мой подарок вовсе не плох. Недостаток-то всего один: от этой благодати трудно избавиться.
— А если я найду другого мага? Ты сам сказал, что у меня много времени, а у тебя — могущественные враги.
— Найди хоть сотню. Только они не помогут, чужие чары не всегда возможно снять… Скорее они похитят куклу и заставят тебя служить себе. Это ведь просто — достаточно потыкать иголкой тебе в ноги, например… Вряд ли ты вынесешь такую жизнь. Ну, а если вынесешь и не согласишься на службу, они убьют тебя. И Горний Суд отдаст твою душу Сыну Тьмы, потому что ты рассказал о фигурке, зная о последствиях. Поверь, уж я-то знаю о грядущем Суде все, что только может знать человек, это мой прямой интерес. Витто, хватит пустых разговоров. Лучше просто спроси меня, что делать.
— Что? — Всадник всерьез подумывал все же попробовать обезглавить старика. Нужно только поймать момент, когда он будет говорить и одновременно опустит глаза. — Скажи наконец.
— Так вот, мой мальчик, мне нужна твоя служба. Короткая. Потом отпущу тебя, расколдую куклу. Хотя служба не простая…
— Чем же я, всадник, могу быть полезен такому могущественному магу?
— Я уже говорил тебе, что маги живут иными интересами… — Персех не отводил взгляда. — Но, сойдя с луча Света, трудно не заплутать. В юности мы совершаем ошибки… А пытаясь исправить их, заводим врагов. Могущественных врагов, к которым опасно даже приблизиться. А знаешь, кто настоящий враг?
— Кто? — Лойоди старался выглядеть спокойно, но сердце гнало кровь тяжелыми толчками.
— Тот, кто хочет только погубить тебя — и ничего больше. У настоящего врага не купить спасения. Ты можешь предлагать очень много, весь мир, но он не продаст. Скверно, если в его руках твоя душа.
Всадник не смог сдержать короткого, почти истерического смешка.
— Ты продал душу, маг! Ты продал душу!
— Разве это смешно?
— Ты в дураках! Сын Тьмы не вернет тебе ее!
— Ох, всадник, всадник. Мальчик… Ты ничего не понимаешь. Сыну Тьмы чрезвычайно нужны души, это правда, иначе ему не выиграть в Великом Споре, породившем этот мир. Но если есть спрос, развивается и рынок. Люди тоже скупают души, Витто. Они выступают посредниками между Им и пропащими, формируют большие пакеты, а оптом иногда дороже… Хотя игра опасна: Сын Тьмы не любит переплачивать, ему это оскорбительно, а маги знают, какова настоящая цена. Торговля часто продолжается веками… Ты меня слышишь?
— Ага. — Витто захлопнул рот. — Я просто не знал, что…
— Да тебе и не нужно этого знать! Забудь, как только закончим дело. Ты сделаешь кое-что для меня, а я дам тебе заклинание, которое расколдует куклу, когда ты сам этого захочешь.
Всадник протянул руку, подставил ее под струи дождя. Сказка, глупая, но довольно страшная сказка. Попал кур в ощип. И не понять толком, правду ли говорит Персех. Ясно только одно: надо было бежать без оглядки… Но жизнь назад не поворотишь. И все же лучше его убить: судя по сказкам, часто колдовство мага рассыпается после его смерти. Но бывают другие сказки, там все иначе. С кем бы посоветоваться? Магам верить нельзя, а попы сразу замолкают, как только дело касается волшбы. «Не сходи с луча Света, сын мой, пройди его от положенного тебе начала до положенного тебе конца, и душа твоя будет в безопасности на Горнем Суде». А как Витто быть теперь?
— Слышал, что я сказал?
— Ты обманешь. Ты все время меня обманываешь. Я тебе не верю.
— Фалес. Его зовут Фалес. Ему сейчас принадлежат права на мою душу и еще на многие души. Он живет в Азирете, это на востоке, далеко.
— Никогда не слышал.
Всадник стряхнул с руки капли, сел вполоборота к магу. Ножны за вытянутой левой ногой.
— Времени достаточно. Фалес отчаянно торгуется со слугами Сына Тьмы, и, насколько я знаю, сделка состоится не скоро. Ты бессмертен, если только не соберешься убить себя и отправить душу прямиком во Тьму. Наслаждайся, живи жизнью счастливого всадника. Я дал тебе хороший подарок. Только помни, что… — Персех усмехнулся, глядя на четки. — Однажды тебе это смертельно надоест.
Лойоди сидя выхватил клинок, стараясь первым же движением достать до шеи мага. Сверху ударила вода, больно хлестнула прямо по глазам. Всадник вскочил на колени, широкими взмахами разрезал ливень, насколько достал… Бесполезно. Где-то в стороне заливисто хохотал Персех. Чтобы отыскать его, Витто пришлось побродить вокруг палатки.
— Мальчик мой, я ведь маг.
— Я не мальчик… — устало буркнул всадник. — Ненавижу тебя, Персех.
— Издержки нашей профессии. Ну что, пора расставаться? Запомни: Фалес из Азирета. Свитки с договорами находятся в комнате над библиотекой, это на самом верху башни. Один из договоров очень меня интересует… Время есть, но и медлить десятилетиями я тебе не советую. Вдруг Фалес покинет свою башню? Вдруг они сторгуются с Тьмой? Поспешай не торопясь, всадник, и береги куклу. Душу погубить легко.
— Уж кому знать, как не тебе! — вскипел Витто, но мага уже не было.
Когда он, мокрый насквозь, вернулся в шатер, бодрствовавшие всадники так захохотали, что на шум прибежали купцы. Все решили, что жирная баранина оказалась слишком тяжелым испытанием для желудка Лойоди, и он не стал спорить. Просто лег на кошму, положил голову на суму и сразу же уснул.
К утру дождь прекратился. Купцы, как и планировали, снялись затемно, но Лойоди остался. На рассвете всадник достал куклы и «поиграл» с ними, не забыв и о сухарях. Потом забрался на сонного Вьежа и не спеша отправился в Риглав. На первой же улице конь споткнулся. Лойоди качнулся в седле, едва не вывалился, и этим до слез рассмешил горожанку с коромыслом. Разговор завязался сам собой, и очень скоро выяснилось, что муж женщины по каким-то причинам остро интересуется итогами короткой войны за Северное Наследство.
А потом был плотный завтрак с вином, перешедший в еще более плотный обед, и был громко храпящий пьяный мужчина, и была обнимавшая Витто женщина, и была ночь, когда всадник сунул руки в суму и ощупал подарки Персеха. На душе легкость сменяла тяжесть, снова уступала, но победила, и уснул Лойоди с улыбкой.
Он нанялся к местному князю и прослужил у него полтора года. Между походами дружина квартировала в городе, и хотя жалованье платили не слишком регулярно, у Лойоди немного денег имелось всегда. Всегда, сколько бы он ни проигрывал. Товарищи уважали его за отвагу в бою, а еще больше — за холодную высокомерность, с которой Лойоди вызывал всякого, кто пытался задеть его честь всадника. За все время службы Витто не получил ни царапины, только дважды падал, когда стрелы бунтовщиков убивали под ним коня. Начальники любили Лойоди, и каждый раз, обходя его с повышением, извинялись: «Ты еще молод, ни одного седого волоса. Да и кто поведет за собой сотню, если ранят командира?»