Фэнтези-2017. Танец Света и Тени Часть 1
Шрифт:
– Как тебя зовут?
– Феремус Тандвор, - быстро ответил трактирщик. Не мешкал не секунды - значит, имя настоящее.
– Теперь, Феремус, ты расскажешь мне то, что я хочу знать, и продолжишь ждать следующего скельта со сломанным носом. Либо ты будешь врать мне, и я тебя убью. Как тебе?
– Согласен, господин, - отчеканил трактирщик.
– Хорошо. Начнём с простого. Кто и при каких обстоятельствах предзнаменовал тебе смерть?
Феремус помялся перед ответом.
– Одна старуха. Это было давно. Я набрёл на её дом случайно, когда... ездил за партией пива в Ретанну.
Дейнёр
Дейнёра нисколько не интересовала история трактирщика, но надо же было как-то убедить его в своих способностях.
– Знаешь кто я, Феремус? Знаешь, что я могу различать правду и ложь? В Ридвинге обо мне слухи не сильно ходят, но ты слышал их, я это вижу. Давай договоримся так. Если я увижу, что ты лжёшь, то убиваю тебя без предупреждения. Мы договорились?
– Договорились, господин.
– Так где ты, говоришь, встретил старуху?
– Дейнёр снова отхлебнул.
– В лесу. Который окружает последний город гиблонтов. Там она живёт.
– А как же простой трактирщик оказался в этом лесу?
– Я не всегда был трактирщиком, господин. Я служил наёмником. Под началом Дена Тайлингена. Вместе с ним я участвовал в бунте против короля. Понимаете, почему я не хочу об этом говорить?
"Вот так совпадение!
– подумал Дейнёр.
– Отец Лена Тайлингена был лично знаком этому толстяку. Если Лен здесь останавливался, трактирщик точно должен был запомнить его."
– Понимаю, Феремус. Я сохраню твой секрет. Давай дальше. Меня интересует ещё один вопрос. В последнее время в твою таверну не забредали четверо молодых парней? Возможно, кто-то из них мог представиться Леном.
– Нет, господин. Не припоминаю.
Трактирщик снова попытался выглядеть спокойным. Не будь Дейнёр уверен, что Тайлинген заходил в эту таверну, то даже бы поверил.
– Это был единственный раз, когда я прощаю тебе ложь, Феремус. Ты должен говорить правду, помнишь?
Толстяк глубоко, тревожно вздохнул.
– Да господин. Они останавливались в моей таверне и даже разговаривали со мной. Но я ни скажу вам ни слова о том, куда и зачем они направляются. Лен - сын моего бывшего командира. Не знаю, как вы нашли меня и откуда обо мне узнали, но я ничего вам не скажу. Ни слова. Я не хочу предавать его память.
– Успокойся, Феремус. Жаль, что ты не можешь различать правду и ложь, как я, но, честное слово, я, на самом деле, не хочу причинять вред ни самому Лену, ни его приятелям. Мне кое-что нужно забрать у них. Честно. То, что может им навредить, понимаешь. Мне очень сильно нужен этот предмет.
Лицо трактирщика покраснело. Дейнёр чувствовал, ещё немного и он расколется.
– Вы ведь всё равно убьёте меня после этого разговора? Зачем мне ещё и раскрывать вам эту тайну?
– Нет, Феремус. Твоя смерть не принесёт мне никакой пользы. И неужели ты не веришь, что я не собираюсь убивать парнишек? Я могу поклясться могилой матери! Хочешь?
– Нет, господин. Они направились в Ридвинг. Цель свою они мне не сказали. Если вы действительно различаете правду и ложь, то увидите, что я не вру.
Дейнёр несколько секунд не отводил от трактирщика взгляда. Чтобы напугать.
– Ладно, Феремус. Похоже, больше я от тебя ничего не добьюсь.
– Вы ведь врали мне, господин? Про мою смерть? Вы всё равно убьёте меня, так?
– Хм, - задумался Дейнёр.
– Давай посмотрим. Ты будешь рассказывать кому-то о нашем разговоре?
– Нет, господин. Не буду.
– Вот видишь. Ты говоришь правду. Мне незачем убивать тебя. Прощай!
Отхлебнув последние капли из кружки, Дейнёр медленным шагом направился к выходу. Теперь его дорога лежала в Ридвинг. Скоро Лен Тайлинген попадётся ему.
* * *
Эта ночь выдалась на удивление тёплой. Эранья любила выходить после захода солнца на балкон, смотреть на луну или, если её не видно, на блики света, исходящие от Красного Ущелья. Но делать это каждую ночь принцесса не могла. Иногда уже вечером становилось настолько холодно, что всё это могло обернуться тяжёлой простудой.
Однако этой ночью Эранья позволила себе выйти на балкон. Прохладный свежий воздух ударил в лицо, как только она распахнула ставни. Несильный ветер подхватил и принялся вертеть подол ночной рубашки. Внизу замер в тишине огромный город, освещаемый почти полной луной. Принцессе показалось, что на мгновение она услышала ржание из конюшни, находящейся аж за внутренними стенами.
В голове промелькнула мысль, что, увидев её сейчас, отец бы сошёл с ума. Буквально несколько дней назад кто-то убил Акапа Лоренса, выстрелив точно в окно. Попасть в цель, стоящую на балконе, для такого убийцы не составит никакого труда.
Но по-другому Эранья не могла. Её голова кружилась от мыслей, терзавших её всё последнее время. Ей было необходимо вдохнуть свежего воздуха и привести мысли в порядок.
Все, кого она знала, утверждали, что между ней и сестрой нет ничего общего. Но Эранья и Элин знали, что являются одинаковыми, как две половины шара. Различали их лишь две вещи, которые Эранья не делала никогда в жизни: она никогда не улыбалась и не влюблялась.
Принцесса поглядела на луну, яркую и красивую. Поглядела и снова - в очередной из неисчислимого количества раз попыталась улыбнуться. Она старалась овладеть над мышцами своего лица, приподнять уголки губ вверх, помогала пальцами, но ничего не выходило. Как только она отпускала руками щёки, те снова принимали привычное положение, вырисовывая постоянную печальную мину.
Эранья разжала ладонь, чтобы разглядеть лежащий в ней предмет. Маленькое металлическое сердце заблестело под лунным светом. Девушка ещё раз вспомнила слова, которые произнёс Лурис, когда подарил ей его. Этот амулет разбивается на две части. Одну из них дают тому, кого любят. Однажды вы полюбите кого-нибудь и улыбнётесь. И вспомните мои слова. Так он сказал.