Феодал
Шрифт:
Получив минувшей ночью свою дозу звездных спектров, дамы только что встали и в ожидании позднего завтрака судачили о своем. На журнальном столике лежали красочные буклеты «Астропульса» и популярная брошюра доктора Кости «Астротерапия – не миф, а реальность». Громадный телевизор показывал снятый по заказу фирмы научно-популярный фильм, развенчивающий астрологию и превозносящий астротерапию как источник здоровья и открытий чудных. Было много фотографий комет и туманностей.
За этим фильмом должен был пойти другой – о тибетской, китайской и индусской эзотерике, связанной,
В столовой готовили шведский стол. Видом и запахом снеди, доставленной из близлежащего ресторана, Игорь Вадимович остался удовлетворен.
Радовало и весеннее солнышко, свободно льющееся в окна, и благоприятный метеопрогноз на ближайшие дни. Над Москвой застрял антициклон. В пасмурную погоду приходилось облучать пациентов кварцевыми лампами через светофильтры, имитируя спектры соответствующих звезд, но это было, конечно, не то – низкопробный эрзац. К сожалению, бюджет фирмы еще не позволял нанимать авиацию для бомбежки облаков.
Зато готовилась к открытию вторая клиника – в Пятигорске. По словам Саши, астроклимат там был намного лучше. Достраиваемое здание с умыслом походило на Стоунхендж. В случае финансового успеха планировалось строительство третьей клиники – в Сочи. Клиентура там, во всяком случае, имелась, хотя и по сезону. Заодно у руководства фирмы появлялась возможность нормально отдохнуть – все ж не по отелям, пусть и лучшим, все ж, считай, дома…
Если дело пойдет – тогда Канары. Остров Тенерифе. Уж там-то созвездие Живописца небось видно. И клиенты круглый год. Поскольку климат. Черный песок пляжей, черное тропическое небо и пугающе громадные звезды. Красота!
Настроение гендиректора постепенно улучшалось.
Возвращаясь в офис по служебной лестнице, он миновал вычеканенный на металле девиз фирмы: «Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно». Из-за некоторой двусмысленности лозунг висел не над парадной дверью и не в гостиной, а подальше от глаз пациентов. Техдиректор Саша, правда, уверял, что все они тупари и ехидства не просекут, но Саша был экстремист и вдобавок ничего не понимал в коммерции. Иначе владел бы двадцатью процентами акций как минимум.
В приемной сидел третий Саша – Александр Леонардович, главный менеджер. Вид он имел насупленный и, стало быть, опять собирался делиться неприятностями. В последнее время он взял моду жаловаться на протеже начальства, навязанных ему в подчиненные, причем на всех сразу.
Осведомившись у секретарши, не было ли в его отсутствие важных звонков, Игорь Вадимович направил было стопы в кабинет, одновременно изобразив в сторону Саши приглашающий жест (Саша вскочил), как вдруг мир потемнел. Внезапно. Без предупреждения.
Потемнел – и начал крениться набок.
«Затмение?» – возникла глупая, зато астрономическая, по профилю, мысль. Одна-единственная.
Больше мыслей не было. Было лишь громадное удивление. Перестав чувствовать свое тело, Игорь Вадимович не знал, что продолжает идти, уже падая. Черное злое солнце изливало черные лучи, и за кренящейся приемной, как на дважды экспонированной фотографии, чудилась почему-то мертвая раскаленная пустыня.
Странно: она нисколько не пугала. Скорее успела надоесть.
Падая, он сделал один шаг, но не успел завершить второй. Медленно вскакивающая со стула секретарша вытягивалась не вверх, а куда-то вбок. Кажется, был еще чей-то вскрик, прозвучавший как сквозь вату, вслед за чем Игорь Вадимович рухнул, небольно ударившись головой о ковровую дорожку.
Все равно сразу наступила тьма.
Очнулся он от осязательных ощущений и, открыв глаза, обнаружил себя лежащим уже не на полу, а на кожаном диване. Над ним склонились трое: главный менеджер, секретарша и охранник. Лица у всех были тревожные.
– Тихо, тихо, – бормотал Александр Леонардович, дуя шефу в лицо и осторожно хлопая его по щекам. – Все будет хорошо, Игорь Вадимович, все будет в наилучшем виде… «Скорую» уже вызвали, а шума поднимать не надо. Клиентов пугать. Сделаем аккуратно. Вынесем вас с заднего крыльца, никто и не заметит… А может, сами идти сможете, а?..
– Смогу, – еле слышно проговорил гендиректор чужим хриплым голосом. – Надо идти… Оазис искать… Воды взять… Ловушки… Оксана где?..
Потом он замолчал и уронил челюсть, обводя встревоженных сотрудников безумным взглядом.
Больничная палата оказалась что надо – одиночная, просторная, с недурным санузлом и телевизором. Лечение ничего не стоило – за гендиректора платила фирма.
Весь первый день он молчал, в лучшем случае выдавая односложные «да» или «нет». Так было надо. Сперва разобраться в себе – и уже потом, возможно, поделиться с внешним миром результатами.
Внешний же мир пытался донять его белыми халатами, ненужной болтовней и процедурами. В сгиб локтя с хрустом вползала игла, и понижался уровень жидкости в прозрачном пакете, подвешенном на железной треноге. Помимо капельницы медицина прописала Игорю Вадимовичу покой и сон. Покой был нужен.
Всякий покой, однако, покидал Игоря Вадимовича минимум три раза на дню – во время завтраков, обедов и ужинов. Да еще сослуживцы, навещая гендиректора, подливали масла в огонь деликатесами. Приходилось стискивать зубы и глотать слюну, стараясь не слишком по-волчьи смотреть на яства. Игорь Вадимович положил себе за правило не насыщаться в присутствии посторонних. Зато в одиночестве никто не мог ему помешать вести себя естественно.
Он набрасывался на еду зверем. За фрикаделькой в супе гонялся, как аквариумист за норовящей улизнуть шустрой рыбкой, стервенея и испытывая почти непреодолимое искушение схватить мясной шарик прямо руками. Котлету – хватал. Манная каша имела меньший успех, но и ее «больной» съедал всю, до последней ложки. Нянечки удивлялись. Больших усилий стоило заставить себя отказаться от вылизывания тарелок – Игорь Вадимович не желал давать лишний повод к подозрениям в умственном расстройстве. Объективно еда была хоть и ничего, но все-таки больничная.