Ферма "Копперсмита"
Шрифт:
Как Джесс вообще собирался меня найти? Мой телефон лежал на кухонном столе. Моя машина была припаркована на подъездной дорожке. И если только Эверетт не оставил след из хлебных крошек для Джесса, в чем я сильно сомневалась, он не знал бы, с чего начать поиски в первую очередь.
Я снова опустила голову на пол и плотно прижала ноги к груди, стараясь сохранить как можно больше тепла. Моя голова дернулась к дверному проему, когда громко захлопнулась металлическая дверь. Стук сапог эхом отражался от цементных стен, все громче
Эверетт шагнул в кладовую, за ним последовал Бенсон. Он нес на руках женщину. Но это была не просто женщина.
Это была Мейзи.
Ее белокурая голова была откинута назад, на виске зияла рана. Ее руки и ноги болтались по бокам.
О боже мой! Пожалуйста, пусть она будет жива.
— Так, так. Смотрите, кто наконец-то проснулся, — сказал Эверетт с ехидной ухмылкой.
— Что происходит? — спросила я.
Он наблюдал, как я пытаюсь сесть. Его взгляд был полон ненависти. Я смотрела на незнакомца.
Он не был тем Эвереттом, которого я знала, милым, симпатичным доктором, с которым я работала больше полугода. Он не был тихим или застенчивым мужчиной, с которым Мейзи встречалась этой осенью. В нем не было и следа сострадания или доброты, которые я видела в нем раньше.
Все это исчезло.
Сменилось гневом и высокомерием. Его глаза были хитрыми и злыми. Это был абсолютно не тот Эверетт, которого я знала.
— Джиджи, ты всегда такая любопытная, — сказал он. — Тебе было бы лучше быть такой, как наша дорогая Мейзи. Глупой. Бенсон, положи ее вон туда, — приказал он, указывая на больничную койку.
Бенсон бросил Мейзи на кровать. Она поникла, не шевельнув ни единым мускулом, но ее грудь расширилась при дыхании. Без сознания, но жива. Я надеялась, что, что бы они ни сделали, это не причинило вреда ее ребенку.
— Пожалуйста, Эверетт. Не причиняй нам вреда. Я не знаю, что происходит, но, пожалуйста, просто отпустите нас, — взмолилась я.
— Скотти рассказал тебе обо мне, не так ли? Я понял это, когда увидел, как ты выходишь из его комнаты. Ты собирала все воедино.
— Собирала воедино что? — спросила я.
— Не прикидывайся дурочкой, Джиджи. Тебе это не идет. Ты прекрасно знаешь, что я тот, кто снабжает наркоманов в городе рецептурными таблетками, не говоря уже о половине старшеклассников. Скотти просто не мог держать рот на замке, не так ли? Что ж, сегодня вечером о нем мы тоже позаботимся. — Оскал на его лице был чистым злом.
— Что? Он мне ничего не говорил! Клянусь, Эверетт! Я не знаю, что происходит. Пожалуйста. Пожалуйста, просто отпусти меня и Мейзи, — взмолилась я.
— Не лги, Джиджи.
— Я не лгу. Клянусь! Я ничего не знаю. Пожалуйста, Эверетт, пожалуйста, не причиняй нам вреда. Мейзи беременна. У меня есть маленькая девочка, которая нуждается во мне. Просто отпусти нас, — снова взмолилась я, мои глаза наполнились слезами.
— Нет. У этой шлюхи не будет ребенка. Я этого не допущу этого. У нее был шанс все исправить. Она могла бы сделать аборт, и тогда ничего из этого с ней бы не случилось. Но она этого не сделала. Так что теперь она заплатит за свое непослушание.
Он был сумасшедшим. Определенно сумасшедшим.
Я не могла его урезонить. Умолять не получалось. Что я собиралась делать? Мне нужно было подумать. Мне нужно было убираться отсюда к чертовой матери. Но я не собиралась оставлять Мейзи здесь одну.
Мой разум метался, формируя, а затем отбрасывая различные планы побега. Ничто из того, о чем я думала, не сработало бы. Я лихорадочно обыскала комнату, но ничто не могло разрезать застежки-молнии на моих запястьях.
— Бенсон, — сказал Эверетт, — Сходи навести Скотти. Он на втором этаже. Узнай, что он сказал Джиджи. Затем запихни ему в глотку столько окси, чтобы он больше никогда не проснулся.
Этого не могло происходить на самом деле. Я только что не слышала, как Эверетт приказал мужчине пойти и убить подростка.
— Эверетт, нет! — крикнул я. — Он ничего не рассказывал мне о тебе. Он просто сказал, что если я скажу Джессу, что он принимает таблетки, он причинит боль мне и моей дочери. Я клянусь. Пожалуйста. Тебе не нужно его убивать. Он всего лишь ребенок! Оставь его в покое!
— Слишком поздно, Джиджи, — сказал Эверетт. — Скотти подумал, что он мог бы сделать шаг вперед и присоединиться к моей команде. Это было его испытание. Он потерпел неудачу, и теперь он выбыл. — Он указал на дверь. — Бенсон, иди.
Это был кошмар. В любую минуту я могла проснуться в безопасности дома, на ферме, с Джессом. Этого не могло быть на самом деле.
— Почему? — спросила я Эверетта. — Зачем ты это делаешь?
— Я хочу денег, а продажа таблеток — это быстрые деньги. Особенно при отсутствии конкуренции. Я устал решать проблемы других людей, поэтому вместо этого я буду эксплуатировать их, питаться слабостями бедных и глупых. Скоро я уеду, может быть, перееду на Мальдивы и никогда не оглянусь назад.
Конкуренция? Он, должно быть, имел в виду Уэса. Он был единственным другим наркоторговцем в Прескотте. По крайней мере, я надеялась на это. С устранением Уэса любому, кто хотел бы получить наркотики, пришлось бы обращаться к Эверетту.
— Ты убил Уэса? — ахнула я.
— Я чрезвычайно умный человек, Джиджи. Конечно, я не убивал Уэса. Мистер Бенсон убил его. Кроме того, ему нужно было расплатиться с собственным долгом после той взбучки, которую Драммонд устроил ему этим летом.
— Уэс избил его? Почему? — спросила я.
— Я въезжал на то, что Уэс считал своей территорией. Его избиение должно было стать посланием. Угрозой. А я плохо реагирую на угрозы. Кое-что, чему покойный мистер Драммонд научился слишком хорошо.